Сатоши достал из морозилки формочку со льдом и вытряхнул несколько кубиков в полиэтиленовый пакет. Вернувшись в комнату, он протянул пакет Таке, и тот приложил его к ушибленному месту.

— Ну и какого черта ты устроил эту сцену? — спросил Сатоши, устраиваясь на кровати рядом с другом.

Така пожал плечами.

— Ты же знаешь, я всегда теряю над собой контроль, если вижу его.

— Так что тебе плевать даже на собственную девушку? — Сатоши устало посмотрел на друга.

— Я как-то не подумал, — виновато произнес Фуджими.

— Не подумал, — усмехнулся Тояма. — Как же. Вообще-то я на месте Йоичи тоже набил бы тебе морду. С большим удовольствием.

— И что же тебе мешает? — блондин пытливо смотрел на Сатоши, прожигая его взглядом.

Тояма грустно улыбнулся.

— Ты прекрасно знаешь, — произнес он.

* * *

Два дня пролетели, как пара часов и лишь на токийском вокзале Тетсу полностью осознал, что их с Хаято свободе настал конец — впереди была школа, женитьба отца и много-много одинаковых дней, прежде чем братьям снова удастся вырваться куда-нибудь вдвоем. Мальчик крепко сжал руку Хаято. Брат повернулся и бросил на него нежный взгляд. Держась за руки, они спустились в метро. Еще несколько станций — и нужно будет снова становиться братьями.

Как ни странно, тоо-сан был уже дома, наверное, ушел с работы пораньше, чтобы встретить сыновей. Он вышел из кухни, держа в руках чашку чая и газету.

— Как съездили, мальчики? — спросил Акимару-сан.

— Неплохо, — отозвался Хаято, снимая ботинки.

— Неплохо?! — изумился Тетсу. — Отлично съездили, пап! В Киото так красиво! Я видел храмы Гинкакудзи и Кинкакудзи, императорский дворец!

Отец виновато улыбнулся.

— Давно надо было выбраться в Киото, — заметил он. — Все никак времени не было.

— Да все нормально, пап, — махнул рукой Тетсу. — Я не в обиде.

Акимару-сан окликнул старшего сына уже из гостиной:

— Хаято? Тебе факс пришел от матери. Подпишешь?

— Сейчас подойду, — отозвался парень из комнаты.

Слушай шум воды над головой, глядя, как струятся капли с мокрой челки, Тетсу мечтал о том, чтобы время остановилось. Чтобы можно было навсегда остаться пятнадцатилетним мальчишкой, не задумываться о дальнейшей жизни. Представить себе будущее без Хаято он не мог: брат был необходим, как воздух. Но вдруг однажды так случится, и парень поймет, что все это было лишь игрой, построенной на болезненном желании и страсти? И бросит Тетсу точно так, как сделал это с Кирито. Мальчик уже знал, как чувствует себя человек, которого бросают. Но тогда все было понарошку, а что если Хаято уйдет на самом деле?

Тетсу не мог определить природу этого безудержного страха, сотрясавшего все внутри. Он хотел, чтобы Хаято принадлежал только ему, чтобы он был рядом каждую секунду, держал его за руку, сжимая ее так крепко, как только мог.

* * *

Хаято стоял в дверях отцовской спальни, не решаясь войти. Он и раньше нечасто заходил сюда, а уж теперь чувствовал себя не в праве приближаться к отцу. Парень понимал, что сделал свой выбор и тем самым оттолкнул тоо-сана, предал его. Это было больно. Гораздо больнее, чем Хаято предполагал, но если Тетсу от этого счастлив, пусть будет так. Парень знал, что отдаст все на свете, лишь бы братик и дальше так солнечно улыбался. Лишь бы Тетсу хотелось смеяться. Остальное было неважно.

Спальня тоо-сана напоминала скорее кабинет с кроватью. Кеита достал из верхнего ящика рабочего стола файл с документами и протянул Хаято.

— Ты точно уверен? — спросил он сына.

Парень кивнул.

— Да, пап. Уверен.

— Задержишься на пару минут? — спросил отец, когда документ был подписан. Хаято вздрогнул, когда тоо-сан коснулся его руки.

— Да, конечно.

— Присядь-ка, — отец похлопал рукой по кровати, приглашая его сесть рядом, но Хаято опустился в кресло у стола.

— О чем ты хотел поговорить? — спросил парень взволнованно. Первое, о чем он подумал: отец узнал про них с Тетсу. Но взгляд тоо-сана был, как всегда, мягким и добрым. Нет, он не мог знать.

Кеита поправил очки и отвел глаза.

— Мне как-то неудобно об этом с тобой говорить, — начал он, — но я беспокоюсь о Тетсу.

— А что Тетсу? — вздрогнул Хаято. Неужели отец начал что-то замечать?

— Скажи, он с кем-нибудь сейчас встречается? — неожиданно спросил тоо-сан. Парень облегченно выдохнул.

— Думаю, да, — ответил он. — Он много времени проводят с Ямагучи Шиори из своего класса.

— Шиори? — переспросил отец. — Девочка?

Хаято смотрел на Акимару-сана не менее удивленно, чем тот — на него.

— Ну, да. А что такого?

— Тогда я вообще ничего не понимаю. Около месяца назад Тетсу признался мне, что он… что ему тоже не нравятся девчонки, ну, ты понимаешь…

"Тетсу! Ну и придурок же ты!"

Парень почувствовал сильное волнение: как можно было быть таким идиотом? Теперь у отца будет больше оснований для подозрения. Зачем нужно было говорить ему?

Хаято быстро сменил удивление на улыбку.

— Прости, что солгал, — смущенно произнес он. — Я был в курсе, но, понимаешь, не знал, что Тетсу уже все тебе рассказал. Получилось бы, что я сдаю его тебе.

Тоо-сан кивнул.

— Понимаю, — сказал он, снова опустив глаза. — Ну и что ты знаешь про парня Тетсу?

— Парня? — удивился Хаято, но потом сообразил, что отец, должно быть, имеет в виду Йоичи. — Ты про Асано?

— Молодой человек, с которым они вместе работали, — уточнил отец. — Модель.

— Асано Йоичи, — сказал Хаято, и его передернуло от злости. Тоо-сан думает, что у Тетсу есть что-то с этим манерным заносчивым звездным мальчиком! — Они уже расстались.

— Как я рад это слышать, — Кеита вздохнул с облегчением.

Хаято внутренне напрягся.

— Понимаешь, — продолжал отец, снимая очки и массируя переносицу, — я очень надеюсь, что Тетсу это перерастет. Мне кажется, он просто очарован тобой. Настолько, что хочет подражать тебе во всем…

Парень открыл рот, чтобы возразить, но отец жестом заставил его дослушать.

— Я не говорю, что это плохо. Я думаю, что ты отлично влияешь на него: Тетсу стал более общительным, у него появились друзья, об этом я всегда мечтал. Когда я раньше приходил домой, то знал, что застану его за столом, учащим уроки. Его мобильный всегда молчал, он не ходил гулять. Благодаря тебе он стал нормальным подростком, но… — Кеита запнулся, не зная, как выразить мысль, и Хаято воспользовался паузой.

— Ты думаешь, что Тетсу подражает мне? И поэтому думает, что он — голубой?

Тоо-сан кивнул.

— Вдруг он просто еще не разобрался в себе?

— Ты неправ, — отрезал Хаято. — Я могу понять тебе: узнать, что оба сына — геи, конечно, тяжело. Но ты ничего не можешь с этим поделать. Я с самого первого дня увидел это в Тетсу. Все то, что он задавливал в себе, вместе со своей индивидуальностью. Он просто раскрылся, пап, и ты уже ничего не изменишь. Ты можешь только принять Тетсу таким, какой он есть.

Тоо-сан тяжело вздохнул.

— Это я и боялся услышать. Сынок, я обычный, среднестатистический трудоголик. Мне трудно понять все, о чем ты мне сейчас говоришь. Теперь мне кажется, что я упустил что-то. И Тетсу стал таким из-за меня.

— А может и я тоже по твоей вине стал голубым? — усмехнулся Хаято. — Тоо-сан, заканчивай с этим. Ты здесь ни при чем.

Хаято было жаль отца. Каждое слово Акимару-сана отдавалось болью в груди. Каждое собственное слово давалось с трудом и казалось ложью… попыткой оправдаться перед самим собой.