Много беспокойных минут пришлось нам пережить летом, когда дети пришли ко мне в гости со своей собачкой. Это был маленький беленький кудлатый щенок по кличке Милтон. Я как-то не встревожилась при виде такого крохи, не приняла мер, и двери на террасу остались открытыми. Прикрыта была лишь сетка от комаров.

Милтон мигом унюхал кошек, стрелой промчался сквозь все комнаты и с размаху налетел на сетку. Легкая дверца распахнулась, песик вырвался на террасу, и мои коты прыснули в разные стороны. Песик за ними — еще бы, такая замечательная игра!

Я огорчилась — ведь теперь весь сад потопчут, плакали мои цветочки-росточки.

Ежи с Мариолой бросились ловить своего питомца, обежали весь дом, и двор, и сад-огород. Они боялись, как бы он между прутьями в заборе не выскочил на улицу, по которой все же изредка проезжали машины. Поймали его с большим трудом, но с тех пор я никогда не забываю закрывать двери на террасу.

Сад же в большей своей части уцелел. Несколько разобиженные кошки вскоре вернулись, их здоровье нисколько не пострадало. И с интересом уселись перед стеклом, за которым бесновался песик.

Сейчас у меня в постояльцах числятся десять кошек (иногда их количество возрастает до четырнадцати). В двух домиках спят девять штук, десятый кот появляется лишь к завтраку, четверо же то приходят, то не приходят. Моя терраса для них что-то вроде местной забегаловки. Все они разные, и у всех есть клички.

Перечислю некоторых.

Рыжий — это большой рыжий кот, сильный и независимый, с трудом уживающийся в кошачьем коллективе. Частенько он бунтует, за что однажды получил по морде от Телевизора.

Зорро — этот весь черный, только низ мордочки белый, ну точь-в-точь — в маске. И в белых носочках, хотя следовало бы сказать — рукавичках.

Пятнистый и Пятнистая — это кот и кошка, получили имена за свою расцветку. Пятнистый освоился больше всех, потому как неглуп. Всем известно, что сроднившаяся группа животных неохотно допускает к себе чужаков. Пришлых хозяева отталкивают от корыта, но если наедятся, а жратвы еще много осталось, милостиво дозволят попользоваться объедками со своего стола. К Пятнистому туземцы отнеслись с самого начала крайне снисходительно. Но он и повел себя очень правильно. Знакомиться со стаей начал с чрезвычайной робостью и подобострастием. Осторожно, ползком, с остановками приблизился к одному из местных, что-то ему мяукнул. Я готова поклясться, что они переговаривались, стоя нос к носу. Черный явно дал добро, и тогда Пятнистый смело принялся за еду.

Пятнистая же кошечка, напротив, очень пугливая, она всегда пережидает, пока остальные не наедятся, потом подбирается к миске медленно, ползком, шаркая брюхом по плитам террасы, а во время еды то и дело боязливо озирается.

Зорро появляется обычно только вечером, ведет себя воспитанно, но держится довольно свободно. Приходится следить, чтобы еды хватило на всех, ведь если я слишком поздно замечу, что пищи недостаточно, и выйду с добавкой, пришлые немедленно разбегутся. И больше всего мне жаль Пятнистую, — кажется, она вечно остается голодной, но от страха себя не помнит, и никак ей не объяснишь, что хочешь только покормить несчастную.

Мне осталось описать еще одно животное, и я окончательно расстанусь с фауной, к которой и себя причисляю.

Канадские дети в Торонто как-то оказались в зоопарке и обратили там внимание на медведя. Сидел на лужайке у небольшого озерка. В Канаде к медведям относятся крайне серьезно, там известны случаи, когда медведь нападал на человека. Кто-то разбил бивак в лесу в неподходящее время года, когда медведям не хватает пищи, и они полакомились легкомысленными туристами. Рассказывали еще о мальчике, тоже в неподходящее время года сбежавшем в лес и, к несчастью, столкнувшемся там с медведем. Это не шуточки. Немного менее ужасными, но тоже чреватыми опасностью представляются непродуманные попытки людей приручить медведей, подкармливая их. Звери они умные и вскоре смекают, что в домах человека есть много вкусных вещей. Некоторые из мишек научились проникать в дома и даже открывать холодильники. Одного фермера медведи довели чуть ли не до банкротства. Но он сам виноват. Начал с того, что оголодавшую медведицу покормил овсяными хлопьями с медом. Медведица с удовольствием съела угощение, не тронув благодетеля. На следующий день она привела к доброму фермеру двух медвежат. Тот и их угостил овсяными хлопьями с медом, и вскоре медвежий благодетель уже мотался за овсяными хлопьями и медом на грузовике с прицепом, а вокруг его дома весело резвилось целое стадо медведей.

Мои дети столкнулись только с одним медведем, и то в зоопарке. Но он вдруг вскочил и направился к ним. Роберт обрадовался и принялся фотографировать зверя, однако осторожная Зося слегка забеспокоилась. Вспомнила предостерегающие надписи, которые в зоопарке встречаются на каждом шагу, а также страшные рассказы про медведей.

— Хватит уже, пошли отсюда, — потянула она мужа за рукав. — А вдруг он не любит фотографироваться. Вдруг нападет?

Но Роберт уже вошел в фотографический раж и слов разумной Зоси попросту не слышал. Он продолжал щелкать фотоаппаратом, а медведь все приближался… На снимках он очень хорошо вышел, ну прямо вылитый мой Пафнутий. Зося пребывала в полном отчаянии, она уже не знала, на что решиться, спасать свою жизнь или разделить опасность с мужем. Выбрала второе, не желая оставаться вдовой. Вот тут-то медведь и бросился с рыком вперед.

Отличный снимок вышел.

Получается, что очередной том «Автобиографии» у меня завершился медвежьей темой, то есть Пафнутием…