«Рочестер Касл» был снова поврежден близкими разрывами во время первой сильной воздушной атаки в 08.00, однако это не снизило его скорость. В 10.00 его сильно тряхнуло 3 бомбами, которые разорвались у него прямо под форштевнем. Судно буквально подбросило из воды, а двигатели были сдвинуты с фундаментов. Начались пожары, которые вскоре распространились почти по всему кораблю, поэтому команде пришлось затопить артиллерийские погреба. Двигатели удалось запустить всего через 10 минут, однако чтобы взять пожары под контроль понадобилось гораздо больше времени. Затем выяснилось, что сотрясениями было повреждено рулевое управление.

Когда удалось исправить эту поломку, транспорт принял уже 4000 тонн воды, поэтому судно рыскало на курсе, как пьяное. Однако капитан Рен и его экипаж повели его дальше, хотя высота борта теперь составляла менее 6 футов.

Эсминец «Пенн» и эскортный миноносец «Ледбюри» были отправлены назад, чтобы найти «Огайо», пока «Брамхэм» подбирает экипаж «Дорсета». Конвой, сократившийся к этому времени до всего лишь 3 транспортов, теперь оказался под защитой «Спитфайров» с малым радиусом действия. Несмотря на все попытки противника, они удержали бомбардировщики на почтительном расстоянии от транспортов. В 14.30 на помощь конвою прибыло эскортное соединение с Мальты. Для «Порт Чалмерса», «Рочестер Касла» и «Мельбурн Стара» все самое худшее осталось позади. В 16.00 эти 3 транспорта увидели Мальту, а корабли Соединения Х — в том числе и «Патфайндер», который вместе с «Пенном» предполагалось отправить в Порт-Саид для передачи Средиземноморскому флоту, — круто повернули обратно на запад. В 16.25 уцелевшие транспорты медленно вошли в гавань Ла Валетты. Их приветствовали ликующие толпы мальтийцев. На входном моле был выстроен оркестр. Всего 3 судна из 14! При этом важнейший танкер пропал, а без него это достижение не могло считаться успехом.

На Мальту прибыли 3 судна из 14, но дальше к западу остались еще 3 судна, которые пока держались на воде. Теперь все внимание было сосредоточено на попытках спасти «Огайо», «Дорсет» и «Брисбен Стар». Последний из этой троицы, «Брисбен Стар», шел в полном одиночестве. Судно село носом на 10 футов из-за воды, заполнившей трюм № 1, но все еще могло делать 8 узлов. Капитан Райли знал, что ему понадобится просто невероятное везение, чтобы добраться до Мальты, не имея никакой защиты в дневное время. Действительно, как только наступило 13 августа, и солнце осветило воды залива Хаммамет, они были замечены одним из итальянских самолетов-разведчиков — Sm-79, вылетевшим с Сицилии.

Теперь капитану Райли не оставалось ничего иного, как положиться на свое везение. Теоретически он находился в территориальных водах, где его не имели права атаковать ни корабли, ни самолеты, если только он сам не откроет по ним огонь. Чтобы спровоцировать транспорт, итальянский пилот нахально кружил над самым «Брисбен Старом». Несомненно, он видел и установленные орудия, и огромную пробоину в носовой части. Было совершенно понятно, что судно отстало от конвоя. Однако пилот был итальянцем и строго соблюдал международные законы. Поэтому он сделал серию ложных заходов, как бы намереваясь сбросить торпеду, в надежде спровоцировать зенитчиков, но это не подействовало. Трижды он пролетал над самыми мачтами транспорта, но англичане не поддались на провокацию.

После третьей попытки пилот понял, что у него ничего не выйдет, и оставил капитана Райли в покое, хотя, несомненно, передал на базу его курс и скорость. В своем рапорте Райли отметил, что пилот оказался настоящим джентльменом и строго соблюдал законы войны. Однако офицер связи ВМФ после того как итальянце улетел, предположил, что сейчас явятся тевтонские джентльмены, чтобы завершить начатое дело. Было крайне сомнительно, чтобы Люфтваффе помнили о такой ерунде, как международные законы, но почему-то никакие новые самолеты не прилетели.

Транспорт пересекал залив, держась вплотную к берегу, поэтому он вскоре привлек внимание подозрительных вишистов. В 10.00 сигнальная станция в Хаммамете принялась вызывать транспорт. Последовал абсурдный обмен сигналами.

Слегка устав от этого диалога слепого с глухим, капитан Райли повернул свое судно в сторону открытого моря. В ответ на последнюю реплику он поднял целый набор флагов, оставив французов гадать, что бы это значило, и ушел. Французы молчали, пока судно не скрылось из вида.

Капитан Райли обрадовался тому, что ушел от вишистов, обменявшись только несколькими невнятными сигналами, но вскоре он столкнулся с новой проблемой. Если он покинет безопасные прибрежные воды, он поставит себя под удар противника. Буквально через пару часов наблюдатели заметили объект, который приняли за вражескую подводную лодку, которая ждала их за пределами территориальных вод, очевидно ожидая, что судно попытается прорваться на Мальту.

Было не очень понятно, что это за подводная лодка. К югу от Сицилии находилась только итальянская «Астерия», однако она никого не заметила. Все британские подводные лодки патрулировали северо-восточнее и имели приказ погружаться после 18.00, если только не поступит особых распоряжений. Это могла быть французская лодка, и она преследовала «Брисбен Стар» около часа. Словно мало было этой проблемы, вишисты решили еще раз проявить внимание.

Примерно в 17.00, когда «Брисбен Стар» находился далеко к югу от желаемой позиции и его все еще преследовала подводная лодка, из бухты Монастир появился маленький французский патрульный катер и сигналом приказал капитану Райли остановиться. Передавая нарочито путаные сигналы, британский транспорт изменил курс и попытался оторваться от катера. Примерно через полчаса французского офицера утомила погоня, он потерял терпение и сделал предупредительный выстрел. Снаряд упал в 10 ярдах от форштевня «Брисбен Стар». У капитана Райли не осталось иного выбора, как лечь в дрейф, и на борт его судна сразу же прибыли 2 французских офицера.

Они вели себя исключительно вежливо и соблюдали все формальности, но при этом жестко потребовали, чтобы британское судно последовало за ними в Тунис, где будет интернировано до конца войны. Капитан Райли нашел выход: он пригласил офицеров к себе в каюту и предложил выпить. Здесь он накачал их виски до отказа. Его ирландское красноречие, похоже, растопило даже лед вишистской неприязни, и вскоре он сумел убедить французов отказаться от своего намерения. Они не только разрешили транспорту следовать дальше, но даже забрали с собой матроса, тяжело раненного при взрыве торпеды, а на прощанье передали на «Брисбен Стар»: «Bon Voyage».

Капитан Райли позднее был награжден Орденом Британской империи, а в приказе говорилось о проявленных «инициативе, тактичности, трезвости и решительности». Нет никакого сомнения, что все эти похвалы были совершенно заслуженными.

Успокоенные французы вернулись в порт, оставив Райли разбираться с подводной лодкой. Наступившие сумерки облегчили ему попытку оторваться. Маневрируя среди отмелей и песчаных банок, он сумел скрыться от преследования. Когда после полного событиями дня наступила ночь 13 августа, «Брисбен Стар» повернул свой расквашенный нос в сторону Мальты и начал последний отрезок пути к безопасному прибежищу.

Пылающему «Дорсету» повезло меньше. Его экипаж был спасен «Брамхэмом», но судно стояло неподвижное и беспомощное совсем недалеко от вражеских авиабаз. Всю вторую половину дня оно было соблазнительной приманкой для пилотов Люфтваффе, которые пытались его добить.