От его эгоизма пострадала не только мать. Тристан помнил маленькое заплаканное личико Эмили в окне ее комнаты. Она умоляла его остаться, но он думал только о себе. И уехал.

Впрочем, Тристан хотел взять сестру с собой. Слезы Эмили глубоко тронули его. Но, разумеется, обстоятельства не позволяли этого тогда сделать. Даже если на минуту представить, что граф дал бы свое согласие, тот кочевой образ жизни, который Тристан вел все восемь лет, никак не подходил для шестилетнего ребенка.

Итак, он сел в карету и уехал, бросив прощальный взгляд на заплаканное лицо в окне. С того самого дня Эмили была полностью предоставлена себе.

Словно прочитав мысли своего господина, Арчер заметил:

– Не стоит слишком строго судить себя, милорд.

– К сожалению, вина за то, что случилось, с Эмили, лежит именно на мне. Отец явно лишился рассудка после смерти матери. Возможно, если бы я не старался доказать себе так страстно, что меня больше ничто не связывает с моим домом... Если бы я поддерживал связь с Эмили... – Тристан покачал головой. – Да, да, Арчер, как ни прискорбно, но это моя вина.

Граф бросил рассеянный взгляд в гостиную. Как хорошо ему знакома каждая вещь здесь! Казалось, он слышит смех матери.

– Я один виноват во всем, – как-то отчужденно проговорил он и вышел излома.

Эта леди была настоящим ангелом!

По крайней мере, она в точности соответствовала тому образу на картинках, которые случалось видеть Дейрдре. Изящная, элегантная, в длинной накидке цвета лаванды и точно такого же оттенка шляпке. Вокруг белого, словно фарфорового лица парило облако из белокурых завитков. Вероятно, эта женщина ждала кого-то, потому что она оглядывалась по сторонам и нетерпеливо переступала с ноги на ногу. Густая фиолетовая тень прятала ее от уже не слишком жаркого послеобеденного солнца.

Что здесь мог делать этот ангел?

Внезапно Дейрдре почувствовала, как на ее плечо опустилась тяжелая рука. Внимание Барнаби Флинта привлекла та же леди, на которую смотрела и она.

– Похоже, – прорычал Флинт, – с ней никого нет.

Дейрдре почувствовала, как екнуло сердце. Она не хотела идти на работу сегодня, но Флинт настоял. Ей стало страшно – что-то в его взгляде и тоне заставило Дейрдре содрогнуться, и она заговорила быстро-быстро, совершен но не думая:

– О нет, мистер Флинт! Только не она. Вон у того джентльмена карманы раздулись от денег.

Железная рука схватила Дейрдре за ухо и заставила ее замолчать.

– Заткнись! – Барнаби сплюнул на тротуар, его улыбающееся лицо потемнело. – Я привел тебя сюда не для того, чтобы ты мне давала советы, кого обчистить, а кого нет. Ее, я сказал.

– Но я...

Его крепкие пальцы больно впились в плечо.

– Не спорь со мной, а то будешь зарабатывать деньги, протирая спину. Ты хорошо меня поняла?

О, она очень хорошо понимала, о чем говорил Флинт. Дейрдре плотно сжала губы и молча кивнула. Ей совсем не хотелось грабить ангела, но мысль о том, что ее заставят работать в притоне, повергала Дейрдре в трепет.

– А теперь иди и сделай так, чтобы она пришла за тобой сюда. – Барнаби ткнул пальцем в направлении пустынного переулка за своей спиной.

– Но как?

– Меня не волнует, как ты это сделаешь. Делай, и все. Скажи, твоя мать заболела. Думаю, это ее разжалобит. И побыстрее. А мы с парнями будем ждать тут.

Барнаби молча нырнул в переулок, а Дейрдре снова взглянула на леди. Затем тяжело вздохнула и вышла из-за забора. Как бы то ни было, но только благодаря Барнаби у нее сейчас есть крыша над головой и кусок хлеба на обед. Он подобрал ее на улице, где Дейрдре оставил собственный отец. И вместе с другими детьми из банды Флинта она стала обчищать карманы добропорядочных жителей Лондона. Флинта злить было нельзя.

Подойдя ближе и заглянув леди в лицо, Дейрдре увидела, что вблизи женщина еще красивее, чем издалека. Фиалковые глаза с поволокой спокойно посмотрели на маленькую чумазую нищенку.

Затем ангел заговорил. Ее мягкий, нежный голос походил на дуновение весеннего бриза.

– Здравствуй!

Дейрдре зашевелила губами, пытаясь выговорить хотя бы слово, но спазм неожиданно сжал ей горло. Наконец она пролепетала:

– Пожалуйста, помогите мне, миледи.

– Что случилось, дорогая? Скажи мне.

– Моя мама... заболела, и некому помочь. – Дейрдре взяла леди за руку и потянула ее за собой. – Пожалуйста, пойдемте со мной.

Что-то в выражении лица Дейрдре и в ее голосе заставило леди поверить, что маленькая нищенка говорит правду. Она озабоченно нахмурила брови и сказала:

– Конечно, я помогу тебе. Покажи мне, где твоя мама.

Дейрдре повела ангела к глухому, пустынному переулку. Все внутри ее сопротивлялось тому, что она делала. Интуиция подсказывала ей, что на этот раз готовится что-то худшее, чем просто ограбление. Особенно настораживало то обстоятельство, что там, в переулке, ангела ждал не только Барнаби, но и его парни.

Когда они вошли в переулок, леди как будто почувствовала что-то неладное и забеспокоилась. Она бросила взволнованный взгляд на свою маленькую спутницу:

– Куда же мы идем, дорогая? Где твоя мама?

Этот нежный голос заставил сердце Дейрдре дрогнуть, и тогда она выпустила руку ангела из своих ладошек, оттолкнула женщину в сторону и громко крикнула:

– Беги быстрее! Беги!

Но было слишком поздно. Из-за угла дома к ним подскочил Флинт, сверкнуло голубоватое лезвие ножа, и женщина закричала...

Дейрдре закричала и села в кровати. По ее лицу тек пот, сердце оглушительно стучало. В ушах все еще стоял пронзительный крик незнакомки.

Только через некоторое время виконтесса поняла, что все это ей снилось, и кричала она сама.

Встав с постели, Дейрдре подошла к окну и распахнула его. Свежий ночной воздух приятно холодил разгоряченные щеки. Вот уже несколько месяцев это ужасное видение не посещало ее, и не трудно было понять, почему именно сегодня призраки прошлого вновь напомнили о себе. Разговор с лордом Эллингтоном заставил виконтессу опять пережить старый кошмар. Разумеется, это не вина ее гостя. К тому же Дейрдре стало известно, что в Тотхилл-Филдз вернулся Барнаби Флинту и, конечно, эта новость плохо на нее подействовала.

Вдруг в дверь неожиданно постучали, и на пороге возникла миссис Годфри.

– Что случилось, миледи? Я слышала, как вы кричали.

– Не беспокойтесь, миссис Годфри. Мне просто приснился страшный сон.

На лице домоправительницы появилось обеспокоенное выражение. Миссис Годфри осторожно подошла к окну и встала рядом с Дейрдре.

– Это все ваш гость. Это он так расстроил вас, миледи.

– Он не сделал мне ничего плохого. Просто напомнил о том, что мне хотелось бы забыть.

– О том, что произошло с вами до того, как вы пришли сюда? – Дейрдре молча кивнула. Домоправительница внимательно посмотрела ей в лицо. – Но, миледи, с тех пор как его сиятельство привел вас в этот дом, прошло уже много времени...

Да, это так. Теперь она уже не та чумазая нищенка, которая обчищала чужие карманы, чтобы не умереть с голода. Найджел изменил ее жизнь.

После той трагедии все последующие дни превратились в какой-то смутный поток. Она пряталась от Барнаби, который искал ее по всем закоулкам и трущобам, чтобы наказать за непослушание. Дейрдре боялась выйти на улицу даже за куском хлеба. Но вскоре мучительные голодные боли в желудке заставили ее снова заняться своим ремеслом.

Без сомнения, это сама судьба свела ее с Найджелом в тот день. Седовласый добропорядочного вида джентльмен внимательно изучал заглавия книг в небольшой лавчонке на Пиккадилли, когда Дейрдре попыталась вытащить у него из кармана бумажник. Она слегка замешкалась, и джентльмен успел схватить ее за руку. К удивлению Дейрдре, мужчина не сдал ее в полицию, а привел к себе домой, покормил и попросил прислугу вымыть ее и уложить в постель. Затем, когда виконт предложил ей временно пожить в своем доме, она была потрясена. Обычно люди и пальцем не пошевелят даже ради близкого человека, если это не сулит им какой-либо выгоды. Но очень скоро Дейрдре поняла, что Найджелом руководила элементарная жалость и помыслы его были чисты. Тогда она начала ему доверять.