— Ты женщина необузданных страстей, мой ангел, — медленно ответил Люк, улыбка слетела с губ. — Но я теряю терпение.
Она улыбнулась слишком мило.
— Может быть, мисс Дюбуа больше подходит тебе. Без сомнения, она удерживала твое внимание каждый вечер последние две недели.
Он вскинул брови.
— Элис? Что ты имеешь в виду?
Ариэль насладилась своим преимуществом. Люк был явно озадачен, хмуро глядя на нее.
— Я имею в виду, что ты и Элис тепло… а… привязаны друг к другу.
Он шагнул к ней, и она отступила.
— Продолжай, — сказал Люк слишком мягко, голосом с неподражаемым акцентом.
Ариэль остановилась, вдруг осознав, что спина уперлась в фургон. Широкие плечи Люка загородили костер и танцоров.
— Вы, сэр, приводите меня в ярость. На мгновение раздражение ожесточило его серебристые глаза, придав им свинцовый оттенок. Желваки заходили на липе, рука сжала ее косу.
— Возможно, если моя жена была бы теплее, Элис не была такой соблазнительной.
— Ax! Так она соблазнительна, — возликовала Ариэль. — Заметь это. Она француженка и красива. Гораздо более подходящая тебе пара, чем я, здравомыслящая деловая женщина.
Чувственный рот Люка напрягся, черные брови почти сошлись на переносице.
— Здравомыслящая? Ты мечтаешь о мужчине, в то время как замужем за другим, — голос Люка был очень глубоким, с сильным акцентом.
— Замужем. Ха! Мы во временном союзе, который вскоре будет расторгнут. — ответила Ариэль, скрестив руки на груди. Ее колени дрожали, и она подумала, что видела Люка на пороге смерти, в бреду, потом очаровательным, смеющимся.
Она никогда не видела его дикий гнев, обращенный на нее.
Она должна была испугаться. Напротив. Ей хотелось поддразнить его, отомстив за бедного дорогого Тадеуса. Она бесстрашно посмотрела на него.
— Я не намерена позволять тебе… — она прочистила горло.
Люк действовал очень быстро, обвив рукой ее талию. Он оторвал ноги Ариэль от земли и направился в темноту. Уже за лагерем положил ее на плечо и побежал к хлопковому полю на берегу реки.
Люк поставил ее на ноги. Ариэль хотела броситься на него, чтобы получить удовольствие от мести за бессонные ночи и неподдающиеся управлению собственные чувства. Она отбросила назад локоны, рассыпавшиеся по липу.
Люк хмуро посмотрел на нее.
— Почему я хочу тебя? Тебя? — мрачно повторил он, спрашивая себя. Потом заговорил на быстрой горячей смеси французского, испанского и других языков.
Она мило улыбнулась.
— Неправда. Ты хочешь Элис.
— Я? — угрожающе мягко спросил Люк.
Ариэль гордо подняла голову, не испугавшись слишком ласкового, мелодичного голоса. Она сможет контролировать свой гнев.. сможет заглушить его. Ярость бушевала в ней как пожар. Почему она должна волноваться, если Элис, где только возможно, прикасалась к нему?
Своими большими руками Люк обхватил шею Ариэль, двумя пальцами приподнял подбородок. Она изо всех сил дернула его за запястья, чтобы Люк понял, с кем имеет дело.
Но горячий поцелуй околдовал, согрел, он был просто великолепен. Теплое прикосновение к ее губам. Снова. Осторожно, смелее, глубже.
Ариэль пыталась думать, дышать, заставить вялое тело оторваться от соблазна его поцелуя.
— Ты… неисправим, — заявила она прерывистым шепотом.
— Ты очаровательна, великолепна, восхитительна, — пробормотал он, углубляя поцелуй.
Она старалась вдохнуть холодного свежего воздуха, ее тело охватил огонь.
— А ты — нет, — прошептала Ариэль, предательские пальцы вцепились в его рубашку. Аккуратно пришитый карман порвался, звук разорвавшейся материи поразил Ариэль также, как лихорадочная дрожь, пронзившая расслабленное тело.
Она прислонилась к Люку, слишком обессиленная, чтобы стоять.
— Ангел, — проворковал Люк, его губы требовали. — Такая свежая, такая ласковая…
Она ответила на призыв, прижавшись теснее, его пальцы скользили по груди Ариэль, поддразнивая, причиняя сладкую боль. Потом большая рука нежно и властно сжала одну грудь.
Ариэль повисла на нем, обвив шею руками. В следующее мгновение она почувствовала мягкую шкуру под своей спиной. Ее тело дрожало, душа разрывалась между внезапным страстным желанием и стремлением воздержаться, преследовавшим ее всю жизнь.
Бедра Ариэль трепетали под рукой Люка, решительно отбрасывающей вверх юбки. Холодный ночной воздух обжег оголенный живот, но сейчас же горячие ладони согрели мягкую женскую плоть, осторожные пальцы скользнули к ней. Еще один рывок, белье затрещало, и мужской орган Люка вошел в Ариэль.
— Изумительно. Чудесно. Очаровательно… — переполненный чувством, с сильным акцентом, голос Люка дрожал у ее горячей щеки.
— Chore, твоя девственность…
Он нежно надавил, и боль обожгла Ариэль. Она закусила губу. Люк на мгновение замер. Но тут же, осушая слезы, задрожавшие на ее ресницах, обрушил град безумно волнующих поцелуев. Слышанные раньше разговоры женщин, шептавшихся о своих брачных ночах, сейчас удивляли Ариэль. Люк не был грубым; он действительно был ласковым, сдерживая себя с огромным самообладанием. Всю жизнь она ждала этого шага в огонь, — жаждала дать волю эмоциям.
— Если ты остановишься сейчас. Люк… — пригрозила она, — я не оставлю тебя в покое. Я не слабая.
Его горячая, твердая плоть пульсировала в ее самом сокровенном месте, но это было только начало. Люк дрожал.
— Такая влажная, плотно сжатая… Ангел, сейчас будет больно… Я не могу ждать…
Вначале было чудесное ощущение наполненности. Когда рот Люка жадно прижался к ее рту, она хотела еще… Обжигающая боль пронзила Ариэль, ее крик остался во рту Люка.
Его глаза серебрились в лунном свете, нежные, ласковые.
— Моя сладкая маленькая девочка… тебе было больно, но я не мог помочь…
Теперь Ариэль трясло; она заставила себя успокоиться. Она отчаянно хотела чувствовать этот лихорадочный, глубокий жар, который исходил от Люка. Ошеломленная нахлынувшими эмоциями, ощущая во влажном лоне твердую плоть Люка, старалась анализировать каждый нюанс восприятий своего тела, слившегося в единое целое с мужским.
Роскошно, прелестно, — думала она, наблюдая игру чувств на его напряженном лице. Чтобы ни случилось, он не смог бы покинуть ее сейчас.
Она с радостью откликалась на все, что Люк предлагал ей, на каждое глубокое волнующее ощущение. Движения его бедер были резкими, тело напряглось и дрожало от неуемного желания. Бусинки пота появились над верхней губой Люка, грудь неровно вздымалась над ее, вдруг ставшей невероятно чувствительной. Он просунул ладони под голые ягодицы Ариэль, лаская и осторожно поднимая ее выше, удивительное наслаждение пронзило женское тело.
— Черт, — тихо выругался он, дрожащая рука поглаживала мягкую плоть. Он выглядел так расстроенно и смущенно, что Ариэль не смогла не захихикать.
— Проклятье, Ангел. Это не смешно, — бросил Люк, явно огорченный. — Задрать одежду и войти в тебя как необученный мальчишка, — это не для меня.
Ничто не внушало так любовь, как борьба Люка за самообладание. А она мечтала отделаться от этого самоконтроля. Ариэль осторожно потянулась к нему губами, дразня его также, как он раньше мучил ее. Она лизала горло, чувствуя под влажной кожей неровное биение пульса.
— Ангел! — Люк немедленно погрузился глубже, вздрагивая, прижимая ее к себе.
Резкая пульсация мужской плоти глубоко в теле удивила Ариэль: Люк тихо застонал, опускаясь в ее объятия. Беспомощный, ранимый, он снова застонал; большое тяжелое тело расслабленно распласталось на ней. Ариэль гладила его спину, словно он был одним из ее коней, которого надо успокоить после долгой скачки.
Он, действительно, был очень мил, стараясь сохранить контроль над собой и все равно теряя его.
Из-за того, что он был чрезвычайно мил в своем мрачном, смущенном настроении и так нежно ласкал ее, Ариэль поцеловала его ухо. Она решила, что оно вкусное, мужественное и загадочное. Она просунула в него язык, наслаждаясь тонкими ощущениями и своим прекрасным настроением, качаясь на волнах счастья. Ее тело все еще томилось, наполненное эмоциями, которые она не понимала.
