Играя на равных, не как тень отца, у нее не будет права на ошибку. Но от собственных принципов так сложно отказаться.

- Граф? - дворецкий подошел к хозяину дома и что-то прошептал тому на ухо.

Дуя на горячий чай в кружке, Мэл внимательно следила за реакцией отца. Обычно содержание этого “что-то” сводилось примерно к следующему: “Господин, пришло срочное донесение. Вас ожидают в кабинете”, а, беря во внимание дело всей жизни отца, поступающая к нему информация просто по определению не могла быть приятной.

Отец кивнул мужчине и резко встал из-за стола.

- Дорогая, вынужден вас оставить - дела, - он направился к двери и на ходу бросил фразу: - Мэл, я надеюсь на тебя, не забудь все уладить.

Девушка лишь усмехнулась про себя: главе тайной полиции короля удалось найти ее слабое место… Что ж, теперь, когда игроки сделали первые ходы, стоит получше продумать стратегию поединка.

Мэл отодвинула от себя пустую кружку и откинулась на спинку стула.

- Мам, я наверно тоже пойду, - произнесла девушка отрешенно смотря в окно. Солнышко давно встало, пробуждая природу ото сна, в кроне деревьев заливались птицы, а полы легких занавесок приподнимал летний ветерок.

- Иди, только не забудь: через час у тебя занятия.

- Помню… - Мэл встала и неторопливо вышла из столовой. Отец занялся своими делами. Она же займется своими, то бишь будет подглядывать.

*

Мрачный коридор встретил девушку отвратительным запахом сырости и паутиной на стенах. Свечи не справлялись с неприятной душащей темнотой, им удавалось освещать пространство лишь на расстоянии вытянутой руки. Но Мэл и вовсе не нужно было здесь освещение, она знала каждый выступ, каждую ямку, каждый поворот, однако со светом девушке было спокойнее. Для нее тьма означала больше чем просто слово: смятение, испуг, непонимание, страх… и боль. Тьма была материальна, она поглощала все на своем пути, не оставляя за собой ничего живого. Чувство обреченности и медленно угасающее желание вырваться из этого кошмара. Но сквозь эту непроглядную стену мрака всегда пробивался “солнечный лучик”, что дарил ей улыбку и теплоту. Каждый день, даже не догадываясь об этом, он заставлял ее просто верить… Во что? Мэл не знала точного ответа на этот вопрос. Быть может, в светлое утро, в лучший день, в доброту людских сердец, которую глубоко спрятали. Да хотя бы в саму себя.

В последнее время ее постоянно снедало отчаяние. Она не знала, как ему помочь, ничего не могла сделать, только и оставалось, что соблюдать этот дурацкий договор, который она заключила еще в детстве. Попытки его разговорить заканчивались полным провалом. Он лишь тихонько хихикал над ее потугами и никогда не воспринимал всерьез, она так и осталась для него ребенком.

Пусть это и глупости, но он помогал ей, оберегал. И что самое главное, он умел слушать как никто другой, ничего не говоря, не осуждая. Просто сидел рядом, держа за руки, и внимательно слушал, когда у нее душа рвалась на свободу от той тоски, что медленно и мучительно убивала. А если она молчала, то без слов понимал все, тщательно скрываемое ей. Но порой он не замечал очевидного…

Подойдя к тупику, Мэл поставила подсвечник на небольшой выступ и нажала на углубление в камне - сработала потайная пружина. Девушка отодвинула одну из частей огромной картины, что предоставило ей возможность следить за происходящим в кабинете.

С той стороны на стене висело точно такое же полотно, только зеркально отраженное. Мэл понятия не имела, знает отец о потайных ходах в их поместье или нет. Но если он и был осведомлен, то очень хорошо это скрывал.

- Габриель, выкладывай, - отец пристально посмотрел на мужчину, стоящего по стойке “смирно”. С этого ракурса девушка могла сейчас разглядеть лишь спину молодого человека, но была знакома с ним в лицо. Габриель - один из лучших ищеек отца (а других он и не держит), вынослив, умен и слепо предан отцу. Если отец скажет найти голубя с белыми кончиками крыльев и кольцом на лапе в городе, он найдет, если отец скажет узнать, чем в данный момент занимается король, он узнает, если отец скажет убить ни в чем неповинного человека, он, не задумываясь, убьет… Даже если отец прикажет ему умереть за него, он со счастливой улыбкой это сделает. За это Мэл и ненавидела Габриеля. Преданность - это, конечно, хорошее качество, но во всем надо знать меру; правда, отец никогда не выходил за рамки разумного. Но это не оправдывает парня.

Если хорошенько подумать и во всем разобраться, Мэл пошла по стопам отца, повторяя его ошибки. Жизнь Лиана в ее руках, в любой момент она способна расторгнуть договор, и тогда он погрязнет в собственных проблемах, что неумолимо его преследуют черными тенями.

- Сегодня утром было совершенно еще одно жестокое преступление. Как и в прошлый раз, все члены семьи мертвы, - разговор обещал быть познавательным, Мэл не слышала, чтобы в последнее время происходили убийства - теряет сноровку. - Пять трупов нашла прислуга, и все убиты в своих спальнях. Убийца не сентиментальничал и просто разорвал всем грудную клетку. Зрелище нелицеприятное.

- Ты так говоришь, будто до этого не видел трупов, - голос отца сквозил холодом.

- Такой жестокости еще нет… На их лицах застыла блаженная улыбка.

- Что-нибудь еще? - безразлично поинтересовался отец.

- Он впервые оставил послание, - Габриель подошел к столу и передал какой-то листок.

Отец читал всего несколько секунд и, отведя взгляд от бумаги, усмехнулся.

- Вам не кажется, что это, по крайней мере, все очень странно? - впервые Мэл видела, что Габриель обескуражен, это надо взять на заметку: человеческие чувства все-таки и ему присущи.

- Кажется, но всему свое время. Иди, у тебя еще много работы. И Габриель, - отец окликнул молодого человека. - Это не должно просочиться в народ.

Лишь теперь до Мэл дошло: король не хочет сеять в своих подданных волнение. Но это не оправдывает того, что она узнала все так поздно.

- А подслушивать нехорошо… - щеку обдало горячим дыханием. Казалось, будто сердце остановилось на миг, безумно длинный, а потом забилось с огромной скоростью, картинка перед глазами смазалась и поплыла. Девушка стала оседать на каменный пол, но сильные руки вовремя ее подхватили.

- Мэл?

- Лиан, больше не пугай меня так… Меня чуть сердечный удар не хватил, - прошептала она пересохшими губами.

- Какая ты неженка, - фыркнул демон.

- Я не неженка! Просто твой голос даже дьявола доведет до нервной икоты.

- Поверь, ты не права. Одно его присутствие заставляет всех покрываться испариной.

- Ладно, достаточно введения в тайную жизнь демонов. Можешь отпустить меня.

Лиан аккуратно поставил девушку на ноги, чуть придерживая ее за талию. Мэл не отстранялась, лишь нервно закусила нижнюю губу.

- Ты всё слышал? - сейчас она была серьезна как никогда.

Демон кивнул в ответ:

- Всё то же, что и ты.

- Мне нужна информация. Найди всё, что сможешь, - холодно произнесла она.

- Мэл, может, мы хоть это оставим без своего участия? - несмело поинтересовался парень, даже не особо надеясь на положительный ответ.

- Лиан, - послышался скрежет зубов. Или ему показалось? - Это приказ!

Демон тяжело вздохнул и отступил назад.

- Да, госпожа… - произнес юноша и исчез.

А ей пора возвращаться к себе, пока не хватились.

И все-таки, как порой с ним бывает сложно…

*

Сад утопал в цвете. Солнечные лучики пробивались сквозь крону и падали на лицо мирно спящей на лавочке девушке. Рыжие волосы мягкими волнами разметались по пледу. Несколько часов ораторского искусства, истории мировой культуры, иностранных языков окончательно вымотали ее, а тихий шорох листвы успокаивал и клонил в сон. Мэл любила это место, именно этот уголок сада оставался диким. К нему не прикасалась рука человека (кроме лавочки), пусть неидеальный, но такой удивительно живой, отличающийся от всего своей непокорностью.