– Жара нет, и это хорошо. Что с ним случилось?

– Ножевое ранение, – ответил Бенджамин.

– Рану зашили, – сказал Нилс, – и положили что-то не дающее распространиться инфекции.

– И как, сработало? – недоверчиво спросила Иванна.

– Похоже на то. Он даже поел немного супа. Послушайте, простите меня, но мне надо срочно уйти, но вначале я должен получить от вас разрешение оставить его здесь.

– Конечно, он останется здесь, – сказал Бенджамин. – Для меня оскорбительно, если ты мог предположить иное. Я буду заботиться о нем так, как если бы он был моим братом.

Насколько было известно Нилсу, у Шеренски братьев не было. Впрочем, ему все равно ничего не оставалось, кроме как положиться на русского.

– Спасибо, – сказал он, обращаясь не только к Шеренски, но и к Иванне, которая уже заняла место сиделки.

Шеренски пошел проводить Нилса до двери.

– Когда твой брат проснется, что я должен ему сказать?

– Что я отправился за Хоули.

– За лордом Саймоном Хоули?

Нилс кивнул.

– Шедоу поймет.

У двери мужчины пожали друг другу руки.

– Будь осторожен, друг мой, – сказал Шеренски на прощание.

– Я не забуду твою помощь, Бенджамин.

– Тогда тебе придется пригласить меня на свадьбу, – усмехнувшись, сказал русский. – Иди.

И Нилс ушел. Он распряг Брутуса, оставил карету и коня Шедоу на попечительство Шеренски, а сам, пришпорив Брутуса, поскакал к акоранцам. Позже, чем ему бы того хотелось, но куда быстрее, чем удалось бы иному на его месте, он был допущен в резиденцию Акоры.

– О чем конкретно вы мне говорите? – сурово переспросил Андреас. Он стоял у письменного стола библиотеки. Воротник его рубашки был расстегнут, и он был без сюртука. Выглядел он так, будто всю ночь глаз не сомкнул. По столу были разложены документы. Много бумаг, заполненных диаграммами, уравнениями и просто непонятными значками.

Все это Нилс окинул беглым взглядом. Он мог бы потянуть время, чтобы рассмотреть что-то важное для своей страны. Но время тянуть было нельзя. Он должен был сказать то, что следует.

– Амелия поехала не в Босуик. Она поехала ко мне. Она находилась в моем лондонском доме, чтобы помочь мне в уходе за моим братом, которого ранили ножом. А теперь она пропала, и я пришел, чтобы ее найти.

Он ожидал, что ему придется повторить по крайней мере последнюю фразу, так как, узнав, что Амелия уехала к Нилсу вместо того чтобы отправиться в Босуик, Андреас уже ничего больше слушать не стал. Но акоранский принц удивил его. Глаза его гневно вспыхнули, но он ничего не сказал, а просто подошел к двери, крикнул что-то на незнакомом языке, и уже через минуту в комнате собралось довольно много народа.

– Моей кузины здесь нет, – сказал он, сжав кулаки.

Итак, последняя надежда, которая поддерживала Нилса все это время, рухнула.

– Существует вероятность, – сказал Нилс, – что Амелию выкрал Саймон Хоули.

– Хоули? Зачем ему это?

Нилс вкратце объяснил ему ситуацию. Вводя Андреаса в курс дела, он выложил на стол портрет Хоули. Андреас взял его, взглянул и бросил обратно на стол.

– Говорю вам, я не имею никакого отношения к тому, что произошло с «Отважным». Более того, ваше обвинение я воспринял бы как смертельное оскорбление, если бы вы не были иностранцем.

– Я бы воспринял как смертельное оскорбление тот факт, что мой брат был ранен акоранским ножом, если бы не учитывал возможность того, что нож был украден, – в том же тоне ответил Нилс. И был вознагражден – Андреаса это заявление по меньшей мере удивило.

– Этот нож у вас при себе? – спросил принц.

Нилс вынул нож из чехла, висевшего у него на поясе, и положил рядом с рисунком. Андреас лишь мельком взглянул на нож, прежде чем сказать:

– Это мой нож. Он пропал несколько недель назад.

– И снова Хоули... как я думаю. Если я ошибаюсь и ваш народ не такой, как заверяла меня Амелия...

– Полагаю, мы отложим любые дискуссии, связанные с моей кузиной, мистер Вулфсон. Я отправил сообщение дяде, и наши люди уже готовятся отправиться на поиски. Мы тронемся, как только приедет принц Александр.

– Отлично. Вне сомнений, у Хоули есть жилье в Лондоне, но я не думаю, что он стал бы использовать его для целей похищения. Должно быть, у него есть загородный дом...

– Мы в курсе того, какой недвижимостью располагает лорд Саймон Хоули, мистер Вулфсон. Позвольте мне внести ясность: мы – за исключением вас лично. Вы уже и так достаточно всего сделали.

– Вы не можете рассчитывать, что я буду сидеть сложа руки, когда Амелия в опасности.

– Откровенно говоря, мне совершенно плевать на то, что вы будете делать. С вами мы позже разберемся. – И на этой «веселой» ноте принц Акоры удалился.

И Нилс тоже. Оставаться не имело смысла в любом случае. Андреас мало походил на человека, который мог бы пересмотреть свое решение и разрешить Нилсу поехать с акоранцами, кроме того, существовала большая вероятность, что принц Александр не захочет, чтобы человек, скомпрометировавший его дочь, разгуливал на свободе.

Нилс предпочел бы действовать заодно с акоранцами, но на нет и суда нет. Волку не впервой охотиться в одиночку.

Нилс оседлал Брутуса, которого оставил за воротами резиденции, и стал думать, как поступить дальше. Акоранцам вполне по силам грамотно провести операцию по освобождению заложницы, и отправятся они туда, куда, по их мнению, Хоули мог с наибольшей вероятностью отвезти Амелию. Чем же тогда в первую очередь следует заняться ему, Нилсу?

Шедоу достаточно долго следил за Хоули, чтобы знать его привычные маршруты, но ни одно из тех мест, куда приводила Шедоу слежка за врагом, не подходило для целей похищения.

Хоули в принципе мог отвезти Амелию куда угодно. В Лондоне было сколько угодно всевозможных мест, которые за умеренную плату могли быть использованы в самых темных целях. Мест, где можно совершить любое преступление, не будучи обнаруженным.

Но это в теории.

Сам Нилс, готовя похищение, успел убедиться в том, что люди, живущие в предместьях, весьма подозрительно относятся к чужакам, а чтобы снять дом, непременно нужно иметь рекомендации, дающие хозяевам уверенность, что их собственность попадает в надежные руки, к порядочным людям.

Если быть до конца откровенным, то и он нашел тот уединенный дом, куда они с Шедоу привезли Амелию, вообще-то случайно, когда, уже отчаявшись найти подходящие апартаменты, свернули с главной дороги наугад.

Фамильное поместье Хоули находилось в Восточной Англии, слишком далеко от Лондона, чтобы имело смысл везти туда Амелию. При таком длительном путешествии могут возникнуть всевозможные накладки, и шансы на побег или на то, чтобы получить помощь, у похищенной увеличиваются.

Нет, он держал ее где-то неподалеку. В принадлежащем ему пригородном особняке? Но Хоули был не глуп и понимал, что искать начнут именно с него. И вообще, какую цель преследовал Хоули своим похищением? Зачем ему понадобилась Амелия, если, конечно, это его рук дело?

По той же причине, по которой он украл нож и использовал его как орудие преступления. Создать международный инцидент. Поссорить Америку и Акору. Этого он хотел в конечном счете.

И как этому могло посодействовать похищение? Все просто: если обвинят Америку или американца – дело в шляпе. Брутус забеспокоился. Ему надоело стоять без движения так долго. Нилс обвел взглядом окрестности. День клонился к вечеру. Скоро стемнеет. Ему тоже не терпелось действовать, но, пустив Брутуса легкой рысцой, он продолжал думать. Если же он ошибается...

Но Нилс запретил себе думать об этом. Он должен сосредоточиться на том, чего хочет Хоули. Надо поставить себя на его место, и не важно, что это будет неприятно. Хоули желал, чтобы все, что могло бы случиться с Амелией, было поставлено в вину ему, Нилсу. Итак, если ее выкрали из Лондона, то куда в таком случае ее должны отвезти?

В загородный дом, что снимал Нилс? Это единственное место в Англии, которое можно было бы связать с ним, Нилсом, за исключением еще одного дома, который он снял инкогнито. Но, чтобы установить личность нанимателя, пришлось бы очень серьезно потрудиться – дом снимался через подставных лиц. О нем Хоули едва ли знал, зато мог знать о другом, который Нилс снял на свое имя.