Витьке нынче не везло. Он вытащил удочку и взглянул на червя. Ну ясно, опять попался какой-то неживой, это разве приманка?

Дядя Миша сидел спиной к Витьке, но как будто все видел. Вот что значит опытный рыбак.

– С наживкой проблема?

– Ага… – неохотно ответил Витька.

– Чтобы червяк дольше трепыхался, протыкай его только два-три раза поперек, пускай свисают оба конца подлиннее. А ты, небось, опять проткнул сто раз, душегуб.

Витька промолчал. Конечно, он не два и не три раза проткнул червя, насаживая на крючок. Ему все казалось, что червяк улизнет. Витька выбросил бракованного червяка и старательно насадил другого. В рыбалке он был еще новичком, потому и прибился к дяде Мише. Все-таки рыба к столу, когда бывали удачные дни, радовала и мать, и младших сестер. А то на одних кашах да картохе сплошная тоска. Интересно, что сейчас делает Тамарка? Он смотрел на поплавок, который едва заметно колыхался на воде. Глаза сами собой стали закрываться, он задремал. Вдруг лодка качнулась, Витька встрепенулся. Из-за спины раздался голос дяди Миши, почему-то настороженный.

– Что-то плывет… Вроде не бревно.

Витька повернулся и привстал.

– А ну глянь, у тебя глаза помоложе… – скомандовал сосед.

Дядя Миша тоже встал. Витька присмотрелся и ойкнул.

– Женщина! Труп!

Медленное течение несло полуобнаженное женское тело прямо к лодке. Витька забыл о своей удочке и ухватился за оба весла.

– Дядь Миш, я – к берегу… – дрожащим голосом произнес он, разворачивая лодку.

Дядя Миша положил на его руки свои шершавые мозолистые ладони.

– Погодь, Витька, ее же течением отнесет незнамо куда. А ментам потом ищи…

– А что ты хочешь, дядь Миш, в лодку ее втащить? – ужаснулся Витька.

Его затошнило.

– Вот еще! На хрена? Ее сейчас к борту принесет, я сетку на нее наброшу, зафиксирую. Доставим к берегу. Ментов вызовем.

Витька со страхом смотрел, как тело женщины, качаясь на волнах, медленно подплывало к лодке. Ее длинные темные волосы, как водоросли, разметались вокруг головы. Вдоль голой спины тянулась глубокая рана. Края распоротой кожи побелели от воды. Витька перегнулся через борт, и его стошнило. Он не видел, как дядя Миша зацепил за уключину край сети, опустил его на тело и подтянул к лодке. И уже тогда вытащил сначала свою, а потом Витькину удочку. Деловито смотал лесу, приговаривая:

– Ведь тоже денег стоит…

Потом согнал Витьку с места и велел пересесть на корму. Сам сел на весла и медленно погреб к берегу.

– Ты бы смотрел на утопленницу, чтоб не ускользнула. А то потом лови ее по всей реке… – сурово приказал Витьке.

Тот испуганно повернулся к левому борту и старался не смотреть на страшную рану на спине. Волосы женщины плавно качались на воде, и когда дядя Миша стал разворачивать лодку левым бортом к берегу, чтобы тело не унесло в реку, в какой-то момент шея утопленницы оголилась и Витя увидел, что она вздулась багровым подтеком. Он в ужасе вскрикнул, выпрыгнул из лодки на берег и упал на колени. Его стало опять тошнить. Дядя Миша зло крикнул:

– Ошалел, что ли? Мертвецов не видел? Ну, утопла баба. Каждый сезон у нас по три-четыре утопленника вылавливают.

Витька немного пришел в себя и засипел:

– Там у нее на шее…

Сосед привязал лодку к стволу дерева и подошел к трупу. Посмотрел внимательно и охнул:

– Мать твою… Задушили бабу!

Старший оперуполномоченный Бурый доел голубцы, отложил вилку и отломил корку черного хлеба. Жена Галина знала – сейчас начнет вымазывать коркой остатки подливки. Наверняка накапает на клеенку. Хорошо, если не закапает штаны. А когда встанет из-за стола, впору кур запускать – крошки от хлеба склевывать. Всем хорош ее муж – и степенный, и ответственный, и должность у него неплохая, но одно плохо – страсть какой неаккуратный. Она вздохнула и пошла на кухню за тряпкой – вытирать стол. Алексей потянулся за стаканом с компотом. Выпил тремя большими глотками. Крякнул, поставил стакан на стол и тут заметил на штанах жирное пятно.

– Галь, я тут капнул ненароком, – виновато проговорил.

– Кто ж сомневался? – проворчала Галя и мокрой тряпкой протерла его штаны.

– Ты чего? – возмутился он. – Мне ж сейчас на службу.

– Пока дойдешь, высохнет.

Она этой же тряпкой принялась вытирать со стола.

Во дворе залаял Марсик.

– Кто там еще? – взглянул на часы Алексей. – Обеденный перерыв еще не закончился.

На крыльце кто-то загрохотал сапогами, стряхивая дорожную пыль.

– Твои пришли, – сразу поняла Галя.

И точно, ввалились Степан Боровков и Сергей Вахромеев.

– Алексей Петрович, рыбаки на реке утопленницу вытащили.

– А подождать нельзя было? – ворчливо произнес Алексей, поднимаясь из-за стола. На его форменных брюках расползлось мокрое пятно на самом интересном месте. Смешливый Сергей углядел и хмыкнул. Но Бурому было до феньки, что думают о нем подчиненные.

– Да мы и так подождали. Только пацан каждую минуту туда-сюда бегает, велит скорее ее забрать. А то его старик жучит. Говорит, им рыбу нужно чистить.

– Они что, стерегут труп? Молодцы. Не то, что вы, бездельники.

– А мы вовсе не бездельники. Мы с бытовухой разбирались. Аксинья опять своего Гришку ухватом приложила. Кровищи! Акт составляли, врача вызывали. На этот раз она перестаралась. Хотя я бы его и вовсе убил, – разговорился Сергей. – До чего мужик вредный! Все показатели нам портит.

– Кстати, о враче, – напомнил Бурый. – А медэксперта вызвали на место происшествия?

– А то как же! Минут через тридцать подъедет. Его Васька на «скорой» подкинет. Заодно и утопленницу заберет.

Бурый слушал отчет и неспешно расчесывал свои жиденькие волосы у зеркала. Наконец надел фуражку, и всей толпой вышли на улицу. Галина пошла с ними до калитки. Ей было интересно дослушать историю про соседей. Она подождала, когда отъедет «УАЗик», и только тогда закрыла калитку.

На берегу реки на носу лодки сидел старик Дюжев и курил сигарету, стряхивая пепел в воду. Витька уселся на траву поодаль спиной к трупу. Увидев опергруппу, он вскочил и собрался было уходить, но Бурый его остановил.

– Не беги, сейчас свидетельские показания будем составлять.

– А нельзя, чтобы дядя Миша рассказал? – несмело возразил парнишка.

– Вы же вдвоем были, каждый за себя и отвечает. Что один не заметил, второй мог углядеть.

Дюжев с тоской посмотрел на рыбу, которая трепыхалась в ведерке, перевел взгляд на тело женщины. Сеть с нее он уже снял и даже постирал в речке, теперь она сохла, растянутая на кустах.

Бурый усадил Сергея в лодку и велел записывать. Дюжев наперебой с Витькой описали происшествие. Как увидели труп, как его подогнало к борту лодки. Дюжев не преминул прихвастнуть, как его осенило накинуть на бабу сеть, чтобы ее не унесло.

– А если бы унесло, то она могла бы оказаться на чужой территории, – в пространство проговорил Бурый. И Дюжев понял: здесь его находчивость не оценят. Действительно, ну и унесло бы. И тогда он не сидел бы здесь битый час на жаре, а уже чистил бы рыбу себе на ужин. И Витька бы не маялся от пережитого страха. Такое увидеть парнишке… Теперь спать не будет.

– Подпишите протокол. – Сергей протянул лист бумаги, который для удобства прикрепил к папочке бельевой прищепкой. Дюжев и Витька подписали и с облегчением вздохнули. Витька подхватил свои снасти и ведерко с рыбкой и рванул, только пятки засверкали. А Дюжев пока снял сеть, пока свернул ее, ворча, что теперь, потяжелевшую от воды, придется тащить в гору. Не оставлять же на берегу – сопрут, не приведи Господь. Народ здесь воровской, один Гришка чего стоит…

– Михал Иваныч, ты нам ключи от замка оставь, – попросил его Бурый. – Мы твоей лодкой воспользуемся. Поплаваем здесь по-над краем, может, еще чего найдем. Здесь ведь даже не вся ее одежда. Мало ли, вдруг что с карманами найдем, а там документы. Или сумочку…

– Ключи тогда пускай Сережа принесет, – попросил дядя Миша.