Принц встал, лениво наблюдая за соблазнительным белокурым созданием, порхающем по комнате невесомой бабочкой. Он знал, как заставить Ламис потерять голову от страсти.

   Принц заканчивал завтрак, рассеяно барабаня кончиками пальцев по отполированной поверхности стола. Настроение было отвратительным, впрочем, ничего необычного в этом не было. С тех пор, как в его жизни появилась Ламис, состояния глухого раздражения и холодной ярости сменяли друг друга с завидным постоянством. Глупая девчонка отказывалась принимать столь удачное для нее, нищей провинциалки, стечение обстоятельств. Еще месяц назад Арман и думать не собирался о том, чтобы поселить кого - то в своих апартаментах. Он всегда предпочитал нейтральные территории для встреч, благо во дворце Дарина места хватало. Полгода назад он не обратил никакого внимания на портрет Ламис, который его дядя сам написал и отправил в Сталлору. Миловидная блондинка, но, сколько таких было и будет на его пути? Слишком молода на его вкус. Арман останавливал свой выбор на искушенных, умеющих принимать и дарить удовольствие дамах. Что могла ему дать связь с юной девственницей? Вступать в брак он не собирался, и попытаться заманить его туда, с помощью смазливой мордочки было заведомо безнадежным делом. Но Ламис появилась на балу, и он зачем - то пошел за ней в ту беседку.

   Да, сейчас он признавал, что все ее действия были случайными и непреднамеренными, но в тот вечер Арман решил воспользоваться ситуацией, и поддаться соблазну, почувствовав себя не охотником, а добычей. Ламис так откровенно, крайне вызывающе пыталась отделаться от его внимания. Его это завело? Нет, довело до бешенства. Юное создание, являющее собой неприкрытый, откровенный соблазн: ее кожа светилась, грудь поднималась в слишком глубоком декольте дешевого платья. Она едва провела язычком по приоткрытым губам, как он потерял голову от желания. А девчонка стояла и старалась вежливо от него избавиться, не замечая, что он уже готов разорвать на ней платье, будто помешавшийся от страсти мальчишка.

   Слишком много насилия в их первую ночь? Он признавал свою ошибку, но девчонка никак не желала смирить характер. После, он пытался наладить их отношения, не его вина, что Ламис не желала получать свою долю наслаждения. А это бессмысленное простаивание у окна, игра в "переглядки" с презренным рабом? Он злился, нет! Но понять отказывался. Она лежала в постели наследника империи, но мечтала увидеть ничем не примечательного садовника. Было ли задето его самолюбие? Вздор. Он впадал в ярость только оттого, что его личная шлюха не желала по доброй воле ложиться с ним в постель. Нищая, безродная девка отвергала принца крови. К услугам Армана были все аристократки империи Дарина. Ему не отказывали, разделить с ним постель считали честью, он был всегда щедр со своими любовницами, а эта дрянь извивалась и стонала под ним только от боли и страха. Он не был насильником, но чувствовал себя им, каждый раз принуждая Ламис разделить с собой постель.

   Лакеи растворили дверь и, согнувшись в почтительном поклоне, к столу просеменил невысокий старичок, в длинной, волочащейся по полу, накидке.

   - Ваше Высочество, со всем моим почтением, спешу доложить Вам, что у вашей рабыни всего лишь небольшое недомогание. Я посмел назначить лечение и уже отдать необходимые распоряжения по этому поводу горничной. Еще, если позволите, Ваше Императорское Высочество, я бы порекомендовал воздержаться на несколько дней от постельных утех с вашей рабыней.

   Старик замер, не осмеливаясь взглянуть на наследного принца Дарина. Он много лет был придворным доктором, и был прекрасно знаком с нравом принца. А он только, что посмел рекомендовать воздержание от любимой игрушки наследника. При дворе сплетничали, что резко изменившийся вкус принца относительно женщин, всегда предпочитавшем жгучих брюнеток, произошел вскоре после того, как в его постели оказалась юная рабыня.

   Арман не спеша, допил кофе, приложил салфетку к губам и, после этого взглянул на старика.

   - Кассиус, я желаю, чтобы ты составил снадобье, возбуждающее плотское желание. Какой толк спать с женщиной, если она холодна, как лед. Добавь его к тем порошкам, которые присылаешь для Ламис. Я лично займусь этим.

   Принц жестом отпустил слугу и приказал налить себе еще чашечку кофе. Сегодня его, несомненно, ждал занимательный вечер, но перед этим еще была встреча с отцом и военный совет. Арман сделал глоток кофе. Император настаивает на поездке в Инихсан, государство маленькое, но довольно богатое. Единственной наследницей правителя была красавица дочь. И если ему все доложили верно, отец приступил к переговорам за его спиной, предлагая принцессе брак с наследником престола Дарина. Арман не собирался вступать в брак, а если императору необходимы новые земли, то они вполне готовы начать военную компанию по силовому захвату Инихсана. Да, принц презрительно скривил рот, встреча с отцом обещала стать бесполезной тратой времени.

   Император завел опостылевший разговор, как только Арман опустился в кресло напротив отца.

   - Хотя бы взгляни на портрет принцессы Инихсана, сын. - Император указал на стоящий у стены портрет. - Она королевских кровей и умна, а ее манеры безупречны. В ней есть все, чтобы стать идеальной императрицей Дарина и матерью твоих детей.

   - Интересно, как рассуждал ты, соглашаясь на авантюру Вистериуса? - Принц закинул руки за голову, вытягивая ноги на пуфике. - Ламис не подходит ни под один из данных критериев, но ты отослал ей приглашение на бал.

   Император безмятежно улыбнулся, игнорируя попытки сына перевести разговор в другое русло.

   - Я прошу тебя обратить внимание на достойную во всех отношениях девушку, равную тебе по положению, а ты предлагаешь обсудить безродную шлюху.

   - Но именно эту шлюху, ты в свое время, счел достойной стать матерью моего сына.

   - Я всего лишь допустил ваше личное знакомство. Это Вистериус доказывал мне, что именно сей не ограненный бриллиант, способен стать любовью всей твоей жизни. А теперь скажи мне, почему ты не хочешь остановить свой выбор на принцессе Инихсана?

   - Дорогой император, - Арман насмешливо посмотрел на отца. - Я не собираюсь вступать в законные отношения только потому, что вы настаиваете на внуке. Или незаконнорожденный ублюдок вас устроит?

   - Ребенок Ламис станет таким же рабом, как и его бестолковая мать. - Император презрительно скривился. - Надеюсь, ты не собираешься шантажировать меня этим?

   - Я всего лишь упомянул о возможном развитии событий, мой император. Будете продолжать давить на меня, и я подарю вам бастарда, если уж вам так хочется увидеть моего ребенка.

   - Кассиус рассказал мне о некоторых проблемах твоей постельной забавы. Едва ли, она сможет доносить дитя до положенного срока. Будешь угрожать мне, останешься без шлюхи, Арман.

   Принц встал, положив конец пустым препирательствам с отцом.

   - Ламис только моя забота, император. К тому же я упоминал бастарда, а не раба.

   Над Сталлорой занимался рассвет, подсвечивая бегущие по небу облака розовато - лиловым светом. Арман нежился в постели, целуя белокурые локоны и замутненные блаженством зеленые глаза юной рабыни. Ее тонкие пальчики вырисовывали замысловатые узоры на его груди. Принц коснулся легким поцелуем золотистой макушки.

   - Пора засыпать, Ламис.

   Она послушно уткнулась ему куда - то в бок, но, почти сразу отклонившись в его крепком объятии, доверчиво прошептала:

   - Поцелуй перед сном.

   Принц склонился, но ее руки притянули его еще ближе. Припухшие от ночных ласк, нежные губы приоткрылись, с легким стоном удовольствия впуская его язык, страстно отвечая на его жадный поцелуй.

   - Спокойного сна, милая.

   - Приятных снов.

   Мужчина вопросительно приподнял одну бровь, и Ламис поспешно исправилась, счастливо улыбаясь в стывшие серым льдом, глаза.