Я никогда не ездила в машине, в салоне которой все было ржавым. В прошлом богатая отделка из малиновой кожи висела клочьями.

– Я хочу сфотографировать.

– Ноу фото, Пипо! – сказал водитель.

– Не фотографируй, если увидишь полицейских.

– Почему?

– В такой машине нельзя возить туристов, эта машина для кубинцев.

– А как полицейские узнают, что я не местная?– У местных нет фотоаппаратов.

Океан штормило, огромные волны перелетали через парапет, искрясь фонтанами брызг и заливая дорогу. Тут и там, вдоль всего берега, блестели на солнце выброшенные волнами рыжие водоросли. В лужах стояла радуга.

В кафе нам принесли мохито, в котором было много воды, отсутствовал тоник и присутствовали крупные кубики льда.

Недалеко от нас нищий мужичок мылся прямо в одежде. Он терся мылом прямо поверх штанов и рубашки, а набегающие волны захлестывали его с головой, смывая мыльную пену. В одной из таких волн нищий потерял мыло и начал нырять за ним, громко отплевываясь и чертыхаясь.

По телевизору показывали новости про ураган, который бушевал на восточном побережье. Телевидение здесь неторопливое, как в моем детстве. В течение получаса, пока мы ели паэлью, на экране демонстрировалась карта Кубы, которую с востока пожирал ураган, графически изображенный в виде воронки. Никаких комментариев диктора не было. Время от времени врезалась съемка с вертолета: затопленные водой джунгли и плантации сахарного тростника, сараи со снесенными крышами. Затем снова карта и графика урагана без комментариев. Телеоператор «поймал» тень от вертолета, бегущую по траве, и не сводил с нее объектив минут пять.Задорные мускулистые полуголые парни, сидевшие на парапете, не отрываясь, смотрели в телевизор. Сначала я решила, что они покурили, но потом поняла: эти ребята привыкли к неторопливым новостям.

К Алехандро устремилась пара персонажей с густыми, как джунгли, черными шевелюрами, развевающимися на ветру.

– Пипо! – радостно заорали они, завидев его, и начали читать рэп про пипл Кахакинта.

– Пипл Кахакинта! – подхватил Алехандро, приветствуя парней также в рэповой манере.

Неужели они это сами сочинили?

Из одежды на них были только шорты, которые сильно топорщились, когда новые знакомые пожимали мне руку. На теле у обоих татуировки. Мне особенно запомнилась одна: Че, вытатуированный на плоском черном животе. Глаза команданте игриво выглядывали из красных спортивных шортиков обладателя тату.

– Не хочешь купить сигары? – спросил он.

– Спасибо, нет.

– В подарок своим друзьям?

– Мои друзья не курят.

– Он продаст вдвое дешевле, чем в магазине, – вмешался Алехандро.

– Не хочу.

– Почему?

– Я же сказала: мои друзья не курят сигары.

– Амиго, ее друзья не курят сигары.

– А кокаин не надо?

– Нет.

– Нравится местный кофе?

– Неплохой.

– У нас на Кубе лучший кофе, у вас такого нет!

– Вообще-то, есть.

– У нас кофе свежий, ароматный, у вас не такой. У вас кофе не растет. Пока его к вам везут, он теряет все свои свойства. От нашего кофе повышается потенция.

– Серьезно?

– Конечно! Хочешь купить кофе?

– Нет.

– Купи! Будешь каждое утро вспоминать обо мне! – сказал Алехандро.

Я стала уже беситься.

– Меня задолбало, что ты все подряд пытаешься мне впарить! Касу с грязными матрасами! Кофе! Я все утро решала твои мифические проблемы с полицией! А сейчас я хочу спокойно пить кофе!

Он захохотал:

– Я люблю тебя!

– Заткнись и люби молча, Пипо!

Он захохотал еще громче.

– Они называют меня Пипо, это мое уличное имя. Близкие зовут меня Алехандро.

– Пипо тебе больше подходит. Биг Пипа, вот ты кто.

– Биг Пипа! – он снова заржал. – Я не Пипа, я Пипо.

Мой гид махнул рукой, и торговец цветами с подчеркнутым уважением передал ему розу, Педро встал на колено и протянул ее мне.

Я уткнулась в меню.Он поставил розу в бутылку минералки.

На волнорезах и камнях, выступающих из воды, копошатся большие и совсем крошечные крабы.

– Объясни мне, почему ни в одном ресторане мне пока не удалось нормально поесть!

– Как это, нормально?

– Нормально – это для меня рыба или морепродукты, вот крабы например, и салат! Почему везде паэлья, с которой капает жир?! Все жареное и жирное! Я заболеваю от этой еды! Вот же океан рядом, почему нет рыбных ресторанов?

– Спроси Фиделя. Все рестораны принадлежат ему и его брату.

– Тогда я хочу купить морепродукты на рынке и приготовить их на касе.

– Это невозможно. Ловить рыбу на продажу запрещено.

– О, черт! Разве это жизнь?!– Не грусти, ми рейна, я найду для тебя и рыбу, и лобстеров. Дай только время.

Вечером к хозяину касы пришли друзья и предложили Алехандро выпить с ними рома, купленного на полученные от меня денежки. Я прислушивалась к их голосам в прихожей. Алехандро хвастался, что я ходила с ним в консульство за справкой.

Я тихонько поднялась по лестнице, зашла в ванную и посмотрела в щелку двери. Мне показалось, что в комнату хозяина вошли те самые люди, которых я видела в ночь моего приезда, и «бандитос» занимались тем же, что и тогда. Долбались кокаином.

У меня созрел план бегства.

Я начала готовиться. Незаметно собрала чемодан, пододвинув его поближе к двери. Кинула в сумку косметичку, которая лежала в ванной. За касу уплачено – значит, я могу уехать в любой момент. Останется только надеть босоножки.

Когда Алехандро вошел в комнату, я притворилась спящей. Он довольно быстро захрапел, и я тихонько отодвинулась на край кровати. Он повернулся на бок и обнял меня.

– Мне жарко. – Я скинула его руку.

Все нормально, снова захрапел.

Я осторожно села на кровати. Протянула руку за платьем. Взяла ключи, на цыпочках подошла к двери, долго, чтобы не скрипнуть, поворачивала ключ в замке.

До чего я докатилась! Какая глупая ситуация!

И вот наконец дверь открыта.

Стало безумно смешно. Все как в кино.

Я схватила чемодан, босоножки и, давясь от смеха, выбежала на улицу.

Было около трех ночи. На Малеконе светила луна. Я сделала ошибку, и я ее исправлю! Прохожих не было.

Почти бегом, задыхаясь, я катила чемодан по мраморным плитам Прадо. За углом будет «Инглатерра», отель, который я хорошо знаю. Обычно на углу собираются таксисты, но сейчас их не было, видимо, уже поздно.

Я прошла через опустевший бар «Инглатерры», у стойки регистрации стояло четверо: два пожилых лысоватых мужика, кажется канадцы, и две хохочущие кубинские бабы средних лет. Пока портье сверял паспорта с заполненными карточками постояльцев, уточняя какие-то подробности, кубинки не терялись – обнимали и целовали канадцев, забалтывали их, видимо желая отвлечь внимание потенциальных клиентов от своего возраста и своей оставляющей желать лучшего внешности.

– У вас бронь? – спросил портье, когда подошла моя очередь.

– У меня нет брони.

– Извините, у нас нет мест.

– Во всем отеле?– Да, к сожалению. Сейчас фестиваль сальсы. Попробуйте пойти в другой отель.

Пришлось тащиться с чемоданом снова на улицу. Такси, как назло, не было.

В крайнем случае можно пойти в соседний пятизвездочный «Парке сентраль», где номер стоит триста евро, уж там-то наверняка будут места, но это убьет мой бюджет. Надо сначала попробовать найти что-нибудь подешевле.

Я пошла по улице, в конце которой видела какой-то отель.Ко мне подъехал таксист, помог погрузить чемодан в багажник.

– В отель, пожалуйста!

– В какой?

– В ближайший.

– Там нет мест.

– Тогда туда, где есть.

– Сейчас сезон, отели очень заняты. Лучше договариваться заранее.

– Давайте поищем места. Где-нибудь они должны быть.

Мы подкатили к отелю «Санта Исабель», но мест там не было, после чего также безрезультатно объехали еще несколько гостиниц.

Водитель посоветовал поехать на касу, которую он знал, сделал звонок, но и та оказалась занята.