— Известняковая пещера, — сказал Юргенс. — Как я и думал.

Значит, с будущими горными работами могли возникнуть проблемы, а это ему не нравилось. С другой стороны, Макнэир был явно возбужден.

— Готовы, мальчики, к походу? — спросил он, сделав несколько снимков со вспышкой.

Юргенс и Макнэир пошли первыми, остальные последовали за ними по длинному, извилистому проходу. Потолок иногда становился таким низким, что приходилось пригибаться. Газовые детекторы сообщали, что воздух в порядке, но все держали респираторы под рукой. Мало ли что. Их фонари покачивались, отбрасывая свет на холодную, черную каменную поверхность, бог знает сколько времени не знавшую ничего, кроме тьмы. В туннеле было холодно и сыро, под ногами плескалась вода. Все ощущали себя больше исследователями пещер, чем шахтерами. Время от времени, Макнэир с Юргенсом останавливались и изучали породу.

— Мы все еще в пермском слое, — сказал Макнэир.

Юргенс посмотрел на него. — Здесь?

— О, да.

Сам не зная почему, Бойд был обеспокоен этой новостью.

Ну и что с того, что этот слой породы относится к пермскому периоду? — сказал он сам себе. Если наткнетесь на такой на поверхности, то даже не поймете, пермский он, триасовый или девонский, коли на то пошло. Камни они и в Африке камни.

И звучало это хорошо, звучало разумно, но легче от этого не становилось. Потому что у него в животе снова появилось ощущение, будто нечто, спавшее, свернувшись калачиком, начинает просыпаться.

Геологию он в основном знал со школьного урока, на котором они выращивали кристаллы и коллекционировали окаменевшие морские ракушки. На этом его знания заканчивались. Тем не менее, мысль о пермской породе не давала ему покоя. Может, дело было в атмосфере этого места… в его возрасте, тишине, нарушаемой лишь капающей водой, в запахе погребенных существ, только сейчас вырвавшихся на свободу. Это не имело никакого смысла. Тем не менее, он снова начал испытывать клаустрофобию, причем почти маниакальную. Как будто его похоронили заживо.

Брид и Маки были немногословны.

Маки не ругался и не ныл, а Брид не зубоскалил. Бойд понял, что это довольно хороший показатель. Он сообщал ему, что они так же как и он чувствуют зловещую атмосферу этого места.

Макнэир и Юргенс вели их в нечто, похожее на забой, выдолбленный в известняке, но Юргенс сказал, что он, вероятно, был вымыт подводными водами очень, очень давно. Но как давно, он даже не стал строить догадок. В его голосе слышалось явное разочарование. Сеть подземных пещер была плохой новостью. Возможно, это означало, что придется отказаться от серии проложенных наверху штреков и двигаться в другом направлении. А это не понравится компании, потому что означало потерю времени и денег. Того, что Юргенс должен был экономить им во что бы то ни стало.

Забой простирался в длину футов, может, еще на пятьдесят-шестьдесят, пол был усеян щебнем и обломками каменных выступов, обрушившихся давным-давно. Некоторые куски были такими большими, что их приходилось буквально перелазить. Но шаг никто не сбавлял. Лампы отбрасывали пляшущие тени на осыпающиеся стены.

И вдруг забой вывел их в гигантскую пещеру.

При виде ее Бойд даже присвистнул.

— Срань господня, — воскликнул Маки.

Зрелище было невероятным. Все замерли в благоговении, ощущая себя кем-то вроде первооткрывателей Карлсбадских пещер. Перед ними раскинулся огромный грот. Даже свет длинноствольных фонарей едва достигал потолка. До него, похоже, было футов сто. Повсюду были гигантские сталактиты и сталагмиты, огромные каменные выступы, за миллиарды лет превращенные капающей водой в отполированные столбы и похожие на оплавленные свечи груды камня. В стенах сверкали минералы. Кристаллические образования росли как соляные столбы. Гигантские валуны, размером с двухэтажный дом, были идеально обточены древними водами. В воздухе стоял соленый запах.

— Джентльмены, — воскликнул Макнэир, — мы попадем в историю.

Маки просто стоял с раскрытым ртом. Повсюду метались огни фонарей, чьи лучи были плотными от пылевой взвеси и капель влаги. Он судорожно сглотнул, облизнув губы. — Это кто ж такое вырыл? — спросил он.

— Нет, нет, это природная пещера, — поспешил заметить Макнэир, не давая воображению разыграться. — Все, что мы до этого видели, проложено в известняке древними водами. И эта пещера тоже. Она и вправду невероятна.

— Но почему штрек, в который я чуть не свалился… был такой гладкий и круглый.

— Возможно, это была вулканическая порода, отложенная лавовым потоком, — заметил Юргенс. — При быстром охлаждении лава может принимать формы, похожие на искусственные.

Макнэир кивнул. — Именно. Чтобы ответить на все эти вопросы потребуются долгие годы исследований. А пока, просто наслаждайтесь.

Дело в том, что все это, может, и возбуждало палеобиолога, но у Бойда и остальных вызывало смешанные эмоции. Величина и древность этого места порождали какой-то суеверный трепет, от которого у них пересохли рты. Но наряду со страхом они испытывали и отчаянное любопытство.

— Что думаешь? — обратился Бойд к Бриду.

Ошеломленное выражение, наконец, спало с его лица. Он рассмеялся. — Я думал о комиксах, которые читал в детстве. Там парни всегда находили подобные места, и в них всегда было полно динозавров, и все такое.

Настала очередь Макнэира рассмеяться. — Не думаю, что мы найдем динозавров.

— Отлично, — сказал Брид. — А то я оставил ружье в грузовике.

Все хихикнули.

Пол пещеры находился футов на двадцать ниже выхода из «забоя». Но к нему вел плавный склон, усеянный камнями и валунами, так что проблем со спуском не возникло. Юргенс и Макнэир пошли первыми. Бойд и Брид двинулись следом. А Маки остался ждать наверху.

Все направили на него свои фонари.

— Ну же, персик, — сказал Брид. — Я подержу тебя за руку.

Но Маки даже не пошелохнулся.

— Тебе не нужно идти с нами, Маки, — сказал Юргенс. — Я не ожидал, что мы найдем такое. Не могу даже сказать, насколько здесь безопасно.

— Я останусь с тобой, если хочешь, — предложил ему Бойд.

Маки был сломлен. Он побледнел, его нижняя губа начала нервно подергиваться. Он был напуган, но никто не стал высмеивать его за это, даже Брид. Может, все испытывали то же, что и Бойд — чувство обреченности. Как будто в животе открылась банка с пауками.

Пол был неравномерным — иногда гладким и плоским, иногда холмистым из-за насыпей породы и торчащих известняковых спиц. Повсюду были лужи воды и множество глубоких трещин. Юргенс и Макнэир, как в старые добрые времена, теоретеризировали насчет возраста пещеры и ее происхождения, откалывая образцы породы и разглядывая окаменелости, присутствующие здесь в огромном количестве. Они были повсюду — кораллы, брахиоподы и морские лилии.

— Это определенно поздний пермский период, — сказал Макнэир, делая снимки ископаемых. — Руководящие окаменелости довольно убедительны. Боже мой, взгляните на эти образцы. Трилобиты, моллюски и аммониты. Да их тут на целый музей хватит.

— И вправду, отличный научный материал, — согласился Юргенс. — Вот только мои боссы будут не в восторге. Скажу вам откровенно. Если нам придется изменить направление штреков, это будет стоить тысячи, сотни тысяч долларов.

— Переживут, — сказал ему Бойд. — Кроме того, я уверен, что музеи отвалят немалые деньги за все это добро. Боже, да сюда на экскурсии можно водить. Эта пещера станет для Хобарта золотой жилой. Деньги потекут рекой.

— А он прав, — сказал Брид.

Юргенс и Макнэир продолжили набирать образцы, обсуждая вопросы геологического и палеонтологического характера, и делая снимки. Бойду и остальным хотелось пойти дальше, и посмотреть, что впереди. Но ноги, словно, не слушались. Им хотелось изучать новые находки. Наконец, Брид и Маки сдвинулись с места. Бойд пошел с ними.

— Эй, мы здесь кости нашли, — позвал Брид.

Все тут же оживились.

Юргенс и Макнэир подошли ближе, держа перед собой лампы. Здесь действительно были кости. Сотни, может даже, тысячи костей. Одни выступали из пола, другие торчали из выступов породы. Конечно, все кости были окаменевшими.