Войска генералы Варелы налетами захватывали затерянные в предгорьях небольшие села и деревни, крошечные городки. Следовали повальные обыски, объявление военного положения, аресты подозрительных лиц. 10 августа армия заняла Мериду — за неделю она продвинулась на 300 километров.

Республика недооценивала Франко и долго не реагировала на события в Эстремадуре. Республиканцы были увлечены отвоевыванием Андалузии и Арагона. Кроме того, каталонцы 6 августа затеяли еще одно наступление — на Балеарские острова, чтобы отобрать у восставших крупнейшие острова архипелага — Майорку и Ивису.

В Балеарской экспедиции участвовало до четверти вооруженных сил Каталонии. Сверх того, она связала часть сил флота. По требованию Компаниса в походе участвовало несколько посланных из Картахены эсминцев. Поначалу операция разворачивалась удачно. 7 августа каталонцы после короткой схватки овладели двумя островами — Ивисой и Форментерой. Но после этого они долго отмечали победу и на Майорке высадились только на десятый день операции. Правда, высадка все же прошла успешно: десант захватил большой плацдарм и двинулся к провинциальной столице — Пальме-де-Майорка.

Однако на помощь полуокруженным в Пальме восставшим пришли несколько итальянских военных самолетов. Их обстрелы и бомбежки с бреющего полета внесли панику в ряды десантников, которые потребовали возвращения домой. На сей раз из Картахены прибыли крупные корабли — линкор и крейсер, которые были нужнее не в конце, а в начале операции.

8 сентября десант, бросив часть вооружения, оставил Майорку и отплыл назад в Каталонию. Ивису вскоре вторично заняли восставшие. Майорка осталась за республиканцами.

Но пока они топтались в Арагоне, Кастилии и на Балеарах, восставшие ворвались в Эстремадуру. 10 августа авангарды Африканской армии под командованием Ягуэ заняли Мериду, откуда Франко смог переговорить с Молой по телефону. Затем армия повернула на северо-запад и 12 августа достигла единственного оплота Республики в Эстремадуре — старинного, обнесенного обветшалыми крепостными стенами городка Бадахоса близ португальской границы на автостраде Мадрид — Лиссабон. Здесь армия впервые вынуждена была остановиться.

Главными пехотными силами Франко и Ягуэ блокировали Бадахос, а часть кавалерии под командованием Варелы ушла в дальний рейд на восток — в Андалузию. Целью рейда было выручить мятежников, оборонявшихся в Кордове и Гренаде, и отвлечь внимание неприятеля от Эстремадурского фронта.

Бадахос удерживало 5000 дружинников. К ним на помощь двигалось еще 2000 человек подкрепления. Но у республиканцев оставалось мало оружия, и их силы были разобщены. К тому же Бадахос только что пережил мятеж гражданской гвардии, на подавление которого защитникам пришлось потратить немало энергии.

Африканская армия сильным ударом отбросила и рассеяла отряд, стремившийся соединиться с бадахосцами. Обезопасив себя извне, 14 августа Ягуэ бросил Иностранный легион на приступ. Утром 15 августа после жаркого боя Бадахос пал. Улицы городка были завалены трупами его защитников. Только нескольким из них удалось прорваться в Португалию. На арене для боя быков победители устроили расправу с врагами, расстреляв не менее 200 пленных.

Бадахосское кровопролитие подтвердило, что угрозы восставших в адрес противника («если нужно, расстрелять половину Испании», «убивать, убивать и убивать») вполне серьезны.

Победа при Бадахосе отдала в руки мятежников всю западную половину Эстремадуры. Они полностью контролировали автостраду Мадрид — Лиссабон, а через территорию западной соседки — дружественной Португалии к восставшим пошел еще один поток военных грузов из Германии.

Только потеряв западную Эстремадуру, правительство Хираля стало осознавать масштабы опасности, которую несла Африканская армия. К португальской границе и в долину Тахо была направлена почти 10-тысячная колонна милиции во главе с генералом Рикельме, которого считали героем Гвадаррамы, и авиаэскадрилья. Летчики разыскали одну из колонн Африканской армии и нанесли ей порядочный урон. Но на земле дружинники не имели ни малейшего успеха. Кавалерия Ягуэ без труда разбила колонну Рикельме, беспорядочные остатки которой вернулись обратно в Кастилию.

23 августа, совершив за неделю бросок еще на 120 километров, войска Ягуэ вышли в долину Тахо, оказавшись у границ Новой Кастилии и выйдя на подступы к Талавере-де-ла-Рейне. До Мадрида оставалось менее 150 километров.

В эти же дни генерал Варела добился заметных успехов на Андалузском фронте. Благодаря неожиданным атакам его кавалерия разгромила 10-тысячные силы дружинников республиканского генерала Миахи, наседавшего на Кордову. Недисциплинированные войска Миахи обратились в бегство, почти не сопротивляясь и норовя убить собственных командиров. 23 августа республиканцы сняли осаду Кордовы.

Варела достиг существенного успеха. Часть мятежной территории глубже вклинилась в «красную Андалузию». Между Гренадой, Кордовой и Севильей была установлена прямая сухопутная связь. Весь Южный фронт восставших был консолидирован. Мятежники угрожали республиканской Малаге, охватив ее с севера.

Тогда же передовые части Африканской и Северной армий восставших встретились у Касереса на севере Эстремадуры. Франко по настоянию Молы прислал ему подкрепление — 2000 марокканцев и звено только что прибывших в Испанию итальянских военно-транспортных самолетов «Капрони-101», отличившихся в Эфиопии.

Получив помощь и медленно оттесняя басков на северо-запад, Мола 26 августа приступил к штурму Ируна. Против 2000 мятежников во главе с отличным полевым командиром — полковником Беорлеги сражалось 3000 басков, у которых почти не было снарядов и патронов. Беорлеги имел несколько артиллерийских батарей и несколько броневиков, а также танкетки. Со стороны моря ему помогал крейсер «Альмиранте Сервера».

Ирун пылал. Его жители уходили частью на запад — в Бильбао, частью на восток — через пограничную реку Бидассоа во Францию. Штыковые контратаки басков не помогали. В ходе их погибла половина защитников. 3 сентября полуразрушенный поселок был взят. Последними его покинули неутомимые анархисты, которые перед отступлением успели расстрелять часть политзаключенных в местной тюрьме.

Падение Ируна получило сильный международный отклик: север Республики лишился сухопутных связей с соседними государствами.

Взятием Ируна Беорлеги предрешил участь «летней столицы Испании» — Сан-Себастьяна. Защитники города пытались нейтрализовать неприятеля, публично расстреливая группы политзаключенных после каждого обстрела города. Однако это лишь ожесточило восставших, которые уже вели войну на уничтожение.

Город пал 13 сентября. Наварра и Старая Кастилия отпраздновали победу. Затем части Молы были остановлены басками на реке Деве, после чего эта линия фронта надолго стабилизировалась.

Из франкистских источников известно, что победы Молы стоили его Северной армии 30-процентных потерь. Среди погибших мятежников значился полковник Беорлеги, убитый под Сан-Себастьяном.

Но основные бои шли в Новой Кастилии. Талаверу-де-ла-Рейну, перекрывавшую с запада вход в долину Тахо, республиканцы намеревались оборонять до последнего. При умелых действиях так оно и получилось бы. Талавера окружена холмами, облегчающими ее защиту. С севера и юга городок прикрывают горные хребты. Из Кастилии республиканцы успели подтянуть артиллерию и бронепоезда. Обороняло Талаверу до 10 000 дружинников, что почти равнялось численности всей Африканской армии.

Но если Ирун продержался 8 дней, то Талавера — всего два. Авиация повстанцев короткой бомбежкой и обстрелом вызвала замешательство дружинников, не бывавших ранее под бомбами. Три кавалерийские колонны Ягуэ, привыкшие действовать в предгорьях, тем временем обошли Талаверу с разных сторон и захватили аэродром и железнодорожную станцию, угрожая окружить дружинников. Воинственные вопли мавров окончательно подорвали дух защитников города.

4 сентября милиция оставила Талаверу, отступление очень напоминало бегство. Африканской армии досталось немало трофеев.