Роды были преждевременными, у Нины был резус-отрицательный фактор, а у отца её ребенка — резус-положительный. Ребенок прожил всего три дня и умер. Она была огорчена, но перенесла эту трагедию внешне спокойно. Но с любовником рассталась, сказав, что он напоминает ей о потере ребенка, и часть вины лежит на нем.

Несмотря на просьбу мужа вернуться, настояла на разводе, сказав, что с прошлым покончено. Отказалась и от его материальной поддержки, не хотела быть в зависимости от мужа и давать ему надежду на восстановление отношений. Он стал раздражать её своими уговорами вернуться, которые она презрительно называла «нытьем».

Нина была очень способной к техническим наукам, у неё аналитический склад ума и хорошие организаторские способности, она всегда училась на «отлично», и в школе, и в институте. Кроме того, она любила общественную работу, была комсоргом курса. Она получала Ленинскую стипендию, которой ей вполне хватало на жизнь. На последнем курсе вступила в партию. Она была уверена, что её ждет большое будущее, для которого членство в партии в то время было обязательным.

Закончила институт с «отличием», и её пригласили работать освобожденным секретарем комсомола на крупный завод. Успешно проработала 3 года, вышла замуж повторно. Но через полгода второй муж погиб в автомобильной катастрофе. После этого она решила, что больше замуж никогда не выйдет и полностью отдала себя работе.

Ей предложили работу в райкоме партии, но она отказалась, сказав, что хочет работать по специальности. На том же заводе она стала руководителем отдела, защитила кандидатскую диссертацию, имела много изобретений, и уже в 35 года стала главным инженером завода. Считает это вполне заслуженным.

На работе её очень ценили, она была хорошим профессионалом, принципиальным и честным человеком.

Она никогда не заводила интрижек среди коллег, хотя вне служебного круга любовников у неё было достаточно.

Внешне она была довольно привлекательной женщиной, высокой и статной, с гордо посаженной головой и красивой осанкой, несмотря на некоторую полноту. Немного портило её надменное выражение лица и складка между бровей. Когда Нина сердилась, то, как говорили её сотрудники, всем надо было «прятаться в укрытие», в гневе она не выбирала выражений, и доставалось всем.

С любовником никогда не искала эмоциональной близости, могла заявить ему, что он ей нужен только «для здоровья», а если его не устраивают такие отношения, то она его не удерживает. Некоторым мужчинам её самоуверенность и властность даже нравились, но в них она сама быстро разочаровывалась, презирала и сама их бросала.

Но если ей попадался сильный партнер, то через некоторое время возникали конфликты, поскольку она всегда стремилась доминировать. Она сама говорит, что не любила никого, даже разрыв с мужчиной не мог надолго выбыть её из колеи. Она либо находила ему замену, либо спокойно жила одна.

В сексуальном плане считает себя холодной женщиной. За всю жизнь у неё было только несколько оргазмов с одним из её любовников, за которого она и вышла впоследствии замуж, хотя раньше думала, что больше замуж не выйдет.

Мотивирует замужество не сексуальным влечением, а тем, что он был достойным партнером, который не подчинялся, но и не конфликтовал с ней. Именно он впервые вызвал у неё желание удержать его, и инициатива вступления в брак принадлежала ей. Довольно цинично говорит, что немаловажным фактором было и то, что он был резус-положительным — она настояла на том, чтобы он предварительно сделал анализ крови, так как она хочет иметь ребенка.

В 36 лет родила дочь. На работу ходила почти до самых родов, так как очень гордилась своей должностью и считала, что ни один из её коллег-мужчин не справится лучше, чем она.

Роды прошли без патологии, девочка родилась доношенной. Но от отпуска по уходу за ребенком Нина отказалась, и уже через месяц вышла на работу. Муж был категорически против, так как и у него ребенок был поздним — ему в то время было 40 лет, и раньше у него детей не было. Но она даже не стала выслушивать его возражений, сказав как всегда :»Я так решила, и так будет».

Для ребенка пригласили няню, и дочь вскармливалась искусственно, хотя у Нины было достаточно молока. Она принимала лекарства, но тем не менее, прекратить лактацию долго не удавалось, и у неё был мастит. Она болела почти месяц, у неё была высокая температура, ей делали хирургические разрезы, и она очень страдала и ослабела, но как только немного оправилась, сразу вышла на работу.

После болезни быстро уставала, приходя с работы, уходила в свой кабинет и лежала там молча в темноте. Ночью с трудом засыпала, стала раздражительной, иногда даже срывалась на крик. Требовала, чтобы в доме была тишина, если она отдыхает после работы. Но с маленьким ребенком это было невозможно. Даже дочь её раздражала то своим плачем, то необходимостью с нею заниматься.

Муж не раз говорил Нине, чтобы она оставила работу или нашла другую, где не будет такой ответственности, и она не будет приходить домой такой измотанной и раздражительной. На что она высокомерно заявляла, что после должности главного инженера она не может работать уборщицей, и без своей работы жизни не представляет.

Они стали часто спорить и даже ссориться, но Нина заявляла, что муж может оставить свое мнение при себе, а если она его не устраивает, то пусть он ищет себе другую, которая будет домохозяйкой и будет во всем его слушаться. Муж был очень привязан к дочери, вздыхал и смирялся.

Их сексуальная жизнь полностью прекратилась, так как на все его попытки близости она заявляла, что ей «не до этих глупостей», она очень устала, а завтра ей надо рано вставать. Так они прожили 12 лет.

Муж Нины отнюдь не безвольный человек, он любил и жену, и дочь, сам неплохо зарабатывал. Его очень тяготил деспотизм жены, а особенно, когда она таким же непререкаемым тоном разговаривала с дочерью.

Сам он проводил с ребенком все свое свободное время, чтобы как-то компенсировать пренебрежение Нины своими материнскими обязанностями. Когда дочь была ещё маленькой, он гулял с нею на улице, читал ей книги, покупал игрушки и играл в детские игры, учил её рисовать и вырезать забавные игрушки из бумаги.

В отсутствии Нины они могли шумно возиться, играть или бегать по квартире, но как только приходила мать, все в доме замирало.

Девочка очень боялась матери. Когда Нина выговаривала ей за какою-то шалость, провинность или плохие отметки в школе, дочь опускала голову, молчала или тихо плакала. Нину это ещё больше сердило, она говорила. что дочь не должна расти «размазней» и «распускать нюни» по пустякам, а должна уметь «огрызаться» и постоять за себя.

Муж терпел, когда Нина проявляла свой деспотизм по отношению к нему, но совершенно не выносил, когда она нападала на дочь. Он бурно возмущался и требовал, чтобы Нина оставила ребенка в покое, раз уж она такая неполноценная женщина и плохая мать, полностью лишенная такта и женской мягкости. Муж неоднократно говорил ей, что терпит только ради дочери, и не раз заявлял о своем желании развестись при условии, что дочь будет жить с ним.

Но Нина категорически возражала, заявляя, что не для того она рожала её в муках, чтобы отдать её кому-то. Муж говорил, что даже к ребенку она проявляет черты собственницы, как-будто это не человек, а «комнатная собачка».

Как ни парадоксально, но Нина считала себя хорошей матерью, так как девочка материально ни в чем не нуждалась. «Я вкалываю по 12 часов, чтобы ты выросла нормальным человеком и получила хорошее образование», — говорила она дочери. Она уверена, что любит свою дочь. Свои нравоучения Нина считала полезными, полагая, что она этим воспитывает у дочери твердый характер, который позволит ей, как и самой Нине чего-то достигнуть в жизни и «пробиться». Она говорила дочери: «Если ты не хочешь быть секретаршей или домохозяйкой, надо быть «зубастой» и не обращать внимания на мелочи жизни».

Муж возражал, говоря, что пусть девочка будет даже домохозяйкой, но счастливой женщиной, а не такой, как Нина, «фельдфебелем в юбке».