– Даша, ну почему ты все время только о деньгах? Твой Славка, между прочим, тоже, кажется, торговать не собирается. И тоже повернут на своей математике.

– Он может себе позволить. – Дашу ничуть не обескуражило ее замечание. – У него папа торгует, и очень удачно.

– И ты только поэтому с ним встречаешься? – Света была так поражена, что даже на мгновение отвела взгляд от молодого человека и уставилась на подругу. Ей-то казалось, у Даши и Славы большая любовь.

– Конечно же, нет! – возмущенно откликнулась та. – За кого ты меня принимаешь?

– Слушай, а как его зовут? – вновь переключилась Света на симпатичного незнакомца.

– Артур. – Даша хмыкнула. – Артур Пустовалов. Да не про тебя он, не про тебя.

– А девушка у него есть? – не отставала Света.

Даша вздохнула:

– Много, и разных.

– Это хорошо! – Света не смогла сдержать радостной улыбки.

– Не вижу ничего хорошего, – нахмурилась Даша.

– Как раз очень хорошо, – убежденно повторила Света. – Потому что раз много, значит, он никого пока еще не любит.

– Но почему ты так уверена, что он полюбит тебя и что он твой герой? – удивилась Даша. – Ты же его совсем не знаешь. Может, тебе и не надо, чтобы он тебя любил.

– Вот и познакомь нас, чтобы я выяснила, надо мне или не надо, – потребовала Света.

– Что с тобой сделаешь, – устало проговорила Даша. – Только учти: я тебя предупреждала, и потом ко мне, пожалуйста, никаких претензий.

– Ой, да какие претензии! – Свете хотелось как можно скорее познакомиться, пока Артур не положил глаз на кого-нибудь другого.

– Артур, познакомься, это моя самая любимая подружка! – весело воскликнула Даша. – Ее зовут Света. А вот этого мальчика, Светка, зовут Артур!

Артур с интересом взглянул на нее. Она какое-то время не могла вымолвить ни слова. Знала, что надо, но не могла. Язык не слушался. Хоть руку бы ему подать, но и это невозможно. Ладони от волнения вспотели, и она украдкой пыталась вытереть их о джинсы.

– Света, а не блондинка! – Артур усмехнулся. – Редкий случай.

– В детстве я была совсем беленькая, но потом потемнела. – Она просто вцепилась в наметившуюся тему для разговора. – А имя мне дали, когда я даже еще не беленькая была, а вообще лысая.

Последняя фраза, вырвавшаяся ненароком, вновь повергла ее в смущение. Зачем только она такое ляпнула! Теперь Артур станет представлять ее с лысиной! И, стремясь сгладить впечатление, она затараторила:

– У меня мама блондинка. И все считали, что я тоже буду такой же. А маме очень нравилось имя Светлана, но ее саму назвали Лидией, и ей это имя никогда не нравилось, вот она меня и назвала своим любимым именем, а я взяла и потемнела. Вот оно мне теперь и не подходит.

– Как раз наоборот, очень подходит, – возразил Артур. – Дело ведь не в цвете волос.

– Правда? – обрадовалась Света. Кажется, она ему понравилась! – А мне бы хотелось что-нибудь необычное. Как, например, у тебя. Тебя в честь кого-то назвали?

– Да как сказать, – он пожал плечами. – Мама увлекалась английской историей. Ну помнишь легенду про короля Артура?

– И рыцарей Круглого стола, – подхватила она.

– Вот-вот, – кивнул он. – В школе мне хотелось что-нибудь попроще, потому что меня дразнили. А теперь я, наоборот, даже рад. Неплохо иметь необычное имя. Сразу запоминается.

«Он бы с любым именем запомнился», – подумала Света. Артур все сильней привлекал ее. И голос красивый – низкий, бархатный. Каждая фраза, произнесенная им, словно ласкала. Интересно, он со всеми так говорит или только с ней? И руки… Какие у него руки! Пальцы длинные, тонкие, выразительные, будто у музыканта. Впрочем, у актеров тоже должны быть тонкие руки. И, наверное, у королей тоже. Руки очень гармонировали с его именем.

– Например, для дела полезно, – продолжал Артур.

– А ты чем занимаешься? – прикинулась, будто не знает, Света. Нужно же было продолжить разговор.

– Во ВГИКе учусь.

– Режиссер? – Чем больше она выкажет неведения, тем дольше ему придется объяснять.

– Ну что ты, – он покачал головой. – Я на актерском факультете.

– Правда? Как интересно.

– Не столько интересно, сколько сплошные пот и кровь, – многозначительно произнес он. – Это только на первый взгляд у актеров красивая жизнь. А за каждой минутой красоты стоят месяцы изнурительной работы. Так сложно иногда найти нужный образ…

– Ты уже снимаешься? – продолжала любоваться им Света.

Артур развел руками.

– Увы, наше кино сейчас в тяжелом простое. Правда, кое-какие успехи у меня все-таки есть. Снялся уже в одном клипе, а сейчас вот пригласили в рекламу. Разумеется, это не то же самое, что в художественном фильме играть, но пока ролей нет, надо поддерживать форму. И заработок какой-никакой.

«Вот и верь после этого подругам, – подумала Света, – Артур, оказывается, уже зарабатывает». Однако спросить у него, сколько приносит участие в рекламе, постеснялась. Еще решит, что у нее меркантильные интересы.

– Видишь ли, Света, реклама – очень тяжелый и неблагодарный труд, – тем временем говорил Артур. – Спору нет, сыграть роль в кино гораздо сложнее, чем рекламировать, например, чай. Но там выложился в роль, и, можно сказать, на века. А здесь – однодневка. Иными словами, никакого морального удовлетворения. Как ни играй, все равно халтурщиком обзовут. А я как раз халтурить не люблю и даже в рекламе все равно по полной выкладываюсь. Не говоря уж о клипах.

Какой он умный и серьезный! Слова его восхитили Свету. И так ответственно ко всему подходит! Это и впрямь был человек из ее грез.

– Ты не расстраивайся, – произнесла она вслух. – Главное, самому быть довольным собственной работой. А кто что скажет – подумаешь! На всех все равно ведь не угодишь. Я, например, совсем не считаю, что талантливому актеру стыдно сниматься в рекламе, если нет работы в кино.

– Ну уж насколько я талантливый, сказать трудно. Это только время покажет, – скромно потупил глаза Артур, однако Света поняла, что слова ее ему приятны.

– Главное, ты не сидишь сложа руки, – добавила она. – А благодаря рекламе тебя могут заметить. Ведь какое-то кино все-таки снимается.

– Ох, сейчас такая конкуренция…

– А я почему-то уверена, что тебя заметят.

Они проговорили у Даши весь вечер и всю ночь. Вся компания осталась до утра. На рассвете гости, притомившись, улеглись в комнатах. А Свете с Артуром постелили на кухне. Артур начал читать стихи. Много стихов подряд – Блока, Гумилева, Есенина, Пастернака… Многое Света вообще слышала впервые. «Какой он талантливый и как много знает! – восхищенно думала она. – И какой он красивый!» Потом они начали целоваться. А потом совсем рассвело, и она шепнула:

– Пойдем ко мне.

– Неудобно, – засмущался он. – Что ты родителям скажешь?

– Я одна живу.

– Как это? Ты сирота?

Света засмеялась:

– Да нет. Предков имеется даже двойной комплект. Мама с отчимом и папа с мачехой. Но так сложилось, что я живу отдельно. Они при разводе ушли к своим половинам, а квартира досталась мне.

– Да ты ценный человек! – Артур поглядел на часы. – Поехали. Метро уже открылось.

– Нам метро совсем не нужно. Тут десять минут пешком.

– Жестокая! – воздел руки Артур. – Что же ты раньше не сказала и мы столько времени на Дашкиной кухне мучились?

– А я совсем не мучилась, – ответила Света. – Так романтично. Мне никто еще столько стихов не читал.

– Я бы тебе мог и там прочесть.

– Ловлю тебя на слове. Пошли.

Была весна. На деревьях вокруг дома уже пробивалась нежно-зеленая листва. В воздухе витал ее чуть горьковатый запах, весело щебетали птицы, и у Светы на душе было светло и радостно. Хотелось петь, жаль только, она никогда этого не умела. Видимо, ее настроение передавалось Артуру. Правда, он не запел, а, приобняв ее за плечо, громко и вдохновенно, заглушив птиц, прокричал: