— Грязный тип! — Затем, наклонившись к Люси, он спросил: — Как, ты говоришь, его зовут, девочка? Тим?.. Тим?

— Пирсли. Тим Пирсли.

— Пирсли... Здоровый парень с рыжеватыми волосами?

Люси кивнула, подтверждая описание.

— Пирсли? Я знаю Пирсли, большого Тима Пирсли. О да, я знаю его, и завтра я поговорю с мистером Пирсли. А теперь, девочка, если ты уже поела, иди спать, и отныне это твой дом, и в твоей жизни больше не будет никаких Пирсли, если я возьмусь за это. — Он погладил Люси по голове и ласково подтолкнул ее в сторону двери.

Эмили мягко сказала:

— Ты знаешь, куда идти. Иди, а я приду через минуту.

И они остались вдвоем. Усевшись в деревянное кресло, Сеп сказал:

— Ты правильно поступила, девочка. Да, ты правильно сделала. Даже использовав кочергу. Хотя я даже не могу себе представить, чтобы ты запустила в кого-нибудь кочергой. — Он откинул голову и рассмеялся. — Ты не попытаешься проделать то же самое со мной, нет?

— Нет, Сеп. — Эмили улыбнулась, но ее улыбка была усталой. Он сказал:

— Ты выглядишь измотанной, девочка.

— Да, выдался тяжелый вечер; и... я думаю, что это реакция на то, что случилось.

— Да, несомненно. Но ты поступила правильно. Будь уверена, ты поступила правильно! Грязный тип. Только подожди до утра. Ну а теперь, как я говорил, я кое-что покажу тебе, ведь я обещал?

— Да.

— Но все же мне кажется, что ты не в состоянии в данный момент полностью это оценить.

— Вы так считаете?

— Да, девочка, я отложу это, потому что хочу, чтобы это выглядело на тебе, чтобы ты смогла оценить. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Эмили ласково улыбнулась ему и сказала:

— Нет... не совсем, Сеп.

— Конечно, девочка, ты слишком утомлена. Завтра вечером все будет по-другому. Надеюсь, что завтрашний день пройдет легко; сходи с Люси погулять, пройдитесь по магазинам, сходите на берег, это пойдет вам на пользу. Потом надень завтрашним вечером свое самое лучшее платье, а после того, как ты отправишь Люси пораньше спать, я покажу тебе то, что приобрел для тебя. Это самая красивая вещь на свете. — Он медленно покачал головой, как будто мысленно что-то видел. — Знаешь, Эмили, я и не думал, что имею вкус к красивым вещам. Это пришло ко мне постепенно, вроде как вошло в меня по капельке, и мне теперь нравится обладать красивыми вещами, не большими вещами типа мебели и всякого такого, а маленькими, ценными вещами, и... — Он протянул руку и ухватил Эмили за запястье. — И вещами, подобными тебе. О да, ты - самая ценная из всего, что я видел в своей жизни. Ах, Эмили, догадываешься ли ты, каким счастливым сделала меня и каким счастливым еще сделаешь? В последние несколько дней я понял, что еще не жил, не жил по-настоящему. Я не имел от жизни ничего действительно хорошего. О, — он дернул головой и привлек ее к себе, — бывает разное понятие хорошего. Все эти болтуны, они считают себя хорошими, но это не то, что я имею в виду. Ты знаешь, что я имею в виду, правда?

— Да, Сеп.

— Ты знаешь о той маленькой книжке, которую я достал тебе из потайного ящика? Строка из того стихотворения постоянно вертится у меня в голове. И знаешь, она подтверждается каждый день. Как там она звучит? «Существование - это время, затраченное на то, чтобы намочить береговую гальку». — Сеп медленно покачал головой. — Знаешь, Эмили, этим много сказано, потрясающе много, - практически все! Целая жизнь заканчивается всего-то за время, которое необходимо для того, чтобы волна увлажнила гальку. Кто бы это ни написал, он мыслил тщательно и глубоко. Ты согласна?

— Да, Сеп.

— Ох, девочка, я вижу, что ты падаешь с ног. Иди спать девочка, но, прежде чем уйдешь, давай поцелуемся.

Он усадил Эмили к себе на колени, крепко обнял и поцеловал. Запах пива ударил ей в ноздри. Но, как она сказала себе, ей ничего не нужно даром, поэтому она поцеловала его в ответ. Потом она сделала странную вещь, даже успев подумать в тот момент, что это странно. Этот поступок показался ей еще более странным, когда она вспоминала об этом годы спустя: подойдя к двери, ведущей на лестницу, она бегом вернулась к Сепу и, обняв его за шею, крепко поцеловала в губы, даже неприлично крепко, как ей тогда показалось. Он был настолько рад и удивлен, что глаза его увлажнились. Она развернулась, быстро побежала к двери на лестницу и скрылась за нею.

Глава 6

Это было на следующее утро, без четверти девять, Джек постучался в дверь, а когда Эмили открыла ее, он посмотрел на девушку извиняющимся взглядом и тихо сказал:

— Я пришел потому, что моя мама прислала меня.

— В чем дело? — спокойно спросила Эмили.

— Она говорит, что ты должна отослать Люси назад, или она заявит на тебя в полицию.

— Неужели? Ну вот что, иди назад и скажи ей, чтобы она сразу же отправлялась в полицию, потому что если она этого не сделает, то это сделаю я. Там я покажу, что ваш жилец сделал с Люси. И передай ей от меня, что, перед уходом, она прекрасно знала, что произойдет с нашей Люси. Она ушла специально, ей, несомненно, заплатили за это, передай ей это от моего имени. И запомни каждое мое слово, Джек.

Мальчик стоял, не двигаясь, уставившись на нее. Эмили спросила:

— Что-нибудь еще?

— Да, но... но она не говорила мне, чтобы я тебе рассказывал, но я думаю, что тебе лучше об этом знать. Тим Пирсли сказал, что отомстит тебе за то, что ты с ним сделала вчера вечером.

Она тяжело вздохнула, прежде чем спросить:

— Я сильно его поранила?

Он кивнул.

— Мама говорит, что ты чуть не выбила ему глаз.

— Жаль, что я этого не сделала. — Ее голос звучал сейчас более храбро, чем она себя чувствовала. На секунду девушка задумалась: «А что бы было, если бы это случилось?»

— Я решил, что лучше предупредить тебя, Эмили, потому... потому что он сделает это. Он отвратительный тип, я ненавижу его не меньше, чем ты. — Потом Джек добавил: — Мне нужно идти, а то я опоздаю в школу.

— Подожди минутку.

Быстро вернувшись в кухню, она взяла двухпенсовик из банки, где хранились деньги на ведение хозяйства, которая стояла на краю каминной полки, и вложила его в руку мальчика. Тот произнес:

— Спасибо, Эмили. — Уже на ходу он сказал: — Ну пока. — Но потом остановился на мгновение, прежде чем побежать через задний двор, и спросил: — Ты побережешься, Эмили, хорошо?

— Не волнуйся за меня, Джек. И спасибо за то, что пришел. Теперь ступай.

Закрыв дверь и вернувшись на кухню, она встала около стола и покачала головой. Пусть только попробует, и я пойду прямо в полицию. Или Сеп разберется с ним, да, это точно. Он так сказал сегодня утром перед уходом на работу. «Не волнуйся за Люси, — сказал он. — У тебя больше не будет проблем с этим грязным типом, я позабочусь об этом. У меня есть кое-какая власть в доках, знаешь ли. Во всяком случае, в моей сфере, которую я называю отправкой, если кто-то начнет задаваться вопросами, то я просто пойду в контору доков и поговорю с начальником. Он и я неплохо ладим. Он знает, что я хорошо делаю свою работу, что я честный человек, поэтому не волнуйся больше относительно того грязного типа... дьявола».

Но Эмили волновалась; она думала о Пирсли все утро, что портило ей настроение. Самой большой ее заботой была Люси, но теперь это кончится. Разве она не видела этим утром, когда отправляла Люси в школу из этого самого дома, что девочка выглядела более счастливой, чем когда-либо. Пусть Тим Пирсли только попробует...

Сеп обычно приходил обедать между десятью и пятнадцатью минутами первого. Она приготовила ему мясной пирог, испеченный в высокой форме. Сеп очень любил такой пирог - и мог съесть его один, - фаршированный полукилограммовым куском мяса и почками, с хрустящей корочкой.

Она дала Люси порцию пирога вместе с картошкой и капустой, когда та пришла из школы.

В половине первого, когда Сеп все еще не пришел, Эмили распахнула духовку и закрыла глубокой миской тарелку, на которой лежало больше половины пирога. Затем выглянула из кухонного окна, которое выходило во двор, и громко сказала: