Когда я проснулась, за окном было уже совсем светло. Мне удалось без проблем воспользоваться ванной и, с учетом летней жары, облачиться в достаточно скупое, с точки зрения площади, платье, после чего я попыталась в суровом молчании выпить свой утренний чай. Присутствие на кухне Алиции и Мажены было мне до лампочки. Они отлично знали, что до утреннего чая меня лучше голыми руками не трогать, да и в неконтролируемом росте числа аутистов в доме явно не были заинтересованы.

Из сада вернулась как нельзя более общительная Магда.

— Вполне прилично спится на диване, — похвасталась она. — Правда, на рассвете меня какое-то шварканье разбудило, не иначе как черная вдова пыталась войти, но, видно, раздумала, а потом уже никто не мешал. Я позавтракаю, ладно?

— Яйцо хочешь? — тут же оживилась Алиция.

Магда от яйца отказалась, подгребла к себе кучу каких-то пластиковых упаковок и вышла с ними на террасу. Я было испугалась, не собирается ли она сидеть в тех жутких садовых креслах? Но оказалось, что она заблаговременно вынесла туда обычную табуретку.

Стефан тоже пришел выпить кофе, заметив мимоходом, что ему отлично работается в ателье, а почта, опять же, функционирует нормально.

— Я еще позавчера собирался уехать, и даже теперь мог бы, но не хочу. Подожду, пока все прояснится, в том числе атмосфера. Ты не против? Статью я кусками посылаю, она довольно большая, да еще одну давно обещался написать. Можно, я яйца сейчас не буду, а съем яичницу на фрокост?

Алиция покладисто на все соглашалась. Стефан забрал кофе и присоединился к Магде, захватив единственное кресло с подушкой. Мажену заботило, вернет ли Мариан кастрюлю, а поскольку я уже обрела речь, то пообещала ей, что в случае чего поучаствую в складчине, если придется скидываться Алиции на новую посудину.

Тут со скрежетом отъехала в сторону раздвижная дверь комнаты с телевизором, и вышла Юлия с большой рекламной сумкой в руке и маленькой на ремне через плечо. Она явно не собиралась садиться к столу завтракать, и вообще было похоже, что она намерена проследовать через салон и выйти, не сказав ни слова.

— Вы едете в посольство? — спросила Алиция.

Это было сказано настолько равнодушным тоном, что спокойно можно было не отвечать. Вот Юлия и не ответила.

— А зачем вам эта сумка? — поинтересовалась Мажена чуть более настойчиво.

— Потребовался костюм для Вацлава, — сдержанно ответила Юлия.

— В посольстве? — удивилась Алиция.

Я, конечно, не могла не встрять в разговор и язвительно обратилась к ней:

— А ты думала, пан консул хочет переодеться в другой костюм? Куда этому недомерку до пана Вацлава! Конечно, не в посольстве потребовался, а в похоронном бюро, специальном таком, для транспортировки тел

— Зачем?

— Чтобы переодеть покойного.

— Зачем? Покойному разве не все равно?

— Я тоже так считаю, проще было бы завернуть в простыню. То есть, я хотела сказать, в саван. Но обычно просят родственников принести одежду покойного.

— Так вы едете в похоронное бюро?

Вокруг Юлии опять начала расти почти видимая стена отчуждения.

— Я? Да…

Наконец Алиция крайне неохотно задала вопрос, к которому уже давно готовилась:

— Когда вы планируете вернуться?

Юлия как бы задумалась и, помолчав по своему обыкновению, ровным голосом произнесла:

— Да пожалуй, что и никогда…

Добрейшая Мажена, то сих пор готовившая в черепашьем темпе у кухонного буфета кофе, вдруг взорвалась, как долго молчавший вулкан:

— Что такое?

Теперь она стояла, опершись кулаками на стол в салоне. Юлия выжидательно смотрела на нее и молчала.

— Что вы сказали? Может, уже и не вернетесь или еще передумаете? А комнату за вами оставить? Здесь, если вы заметили, дом Алиции, а не королевский замок на сто покоев и не гостиница! Как долго прикажете держать за вами номер? До конца жизни?

Теперь для разнообразия лишилась дара речи Алиция. Вулканическая Мажена продолжала плеваться лавой язвительности:

— Вы уж как-нибудь определитесь! Между прочим, комнату вам не в вечное пользование предоставили! Сколько времени вы тут собираетесь торчать, как чирей на заднице?!

Все застыли, как в немой сцене, ошеломленные этим приступом праведного гнева. В воздухе повисла пауза. Юлия спокойно подняла свою сумку и вышла, так и не сказав ни слова.

Нам с Алицией с трудом удалось удержать Мажену от рукоприкладства, так как та пыталась броситься вдогонку. С террасы одновременно заглянули Магда и Стефан, привлеченные ее криками.

— Что случилось? — спросила Магда.

— Не видишь, что она с ума сбрыкнула? — раздраженно фыркнула Мажена, кивнув подбородком на Алицию. — И ты туда же? Что эта вредина Юлия себе воображает, черт возьми? А ты, Алиция, может, весь дом ей бесплатно отдашь, а сама в психушку попросишься? Я тоже хочу спать в комнате с телевизором Вернера притащу, любовника себе заведу, барабанщика! Да пошла она вон, сука паршивая, и плевать я хотела на полицию!

— А почему именно барабанщика?! — вдруг заинтересовалась Магда, стоявшая в дверях на террасу.

Выпустив пар, Мажена немного успокоилась и пояснила:

— От него больше всего шуму и трескотни. Хотя трубач тоже катит.

— Я начало пропустил, — расстроился Стефан. — Так, значит, теперь без шуму никак? Алиция, ты теперь у нас противником тишины заделалась?

Магду ответ Мажены удовлетворил, но не до конца.

— А ты их одновременно приведешь, и Вернера и любовника? — заметно оживилась она.

— Надо было с самого начала слушать тех, кто умнее! — громко заявила я, имея в виду свою скромную особу.

— Там случайно кофею не осталось? — меланхолично спросила хозяйка.

Я окончательно вернулась в человеческий вид, с такими эмоциями это веселее пошло, и принялась описывать Стефану начало сцены прощания с Юлией. И вдруг мне вспомнились Юлины вещи, спрятанные под автотентом, ведь до них я так и не добралась. Из коридорчика показалась Эльжбета, заспанная и зевающая.

— У меня слух медсестры, это профессиональный недостаток. Что за ор здесь стоял? Убили кого?

— Юлия зарезервировала здесь для себя пожизненно бесплатные апартаменты, — донесла я с глубоким удовлетворением. — То ли вернется, то ли нет. А если да, то неизвестно, когда. Так что комната с телевизором может ее дожидаться до морковкина заговенья, тем более что она у нас под автотентом вещи закопала. Мажена имела удовольствие выразить вежливый протест, ибо вознамерилась в ее комнате тешиться с полюбовником. Или с Вернером, приоритет, по-моему, все-таки остается за ним.

Мажена подлила кофе в чашку Алиции и совершенно успокоилась, от ее запальчивости не осталось и следа.

— Насчет Вернера — согласна, а вообще-то он у меня домашний. Я бы на месте Алиции в той комнате после этой вредины Юлии просто порядок навела. Белье надо сменить, а кровать сложить. И как у нее наглости хватило ни слова не сказать на прощание? Алиция, у тебя, случайно, никаких психических отклонений, в смысле гипертрофированного гостеприимства, не замечалось? И какого черта ты все время молчишь, как микроб? Язык проглотила?

— Заразилась от Юлии молчанкой, — поставил диагноз Стефан.

— Я оглохла, — поправила Алиция, спокойно попивая свой кофе. — Подождем и посмотрим, что дальше будет. Ведь сей момент никто спать не собирается?

— Опыт мне подсказывает, — предупредила я, вставая. Чай чаем, но и позавтракать не мешает, — что по закону подлости еще сегодня завалится кто-нибудь из знакомых и ему негде будет даже голову усталую прислонить…

— Сплюнь немедленно! Опять накаркаешь!

— А какой она казалась культурной и симпатичной, — продолжала я одновременно с сожалением и неприязнью, заправляя хлеб в тостер.

— В этом вся ее подлая сущность, — объяснила нам Магда, довольная, что оказалась права. — Никто на нее и не думал, все валили на этого придурка Вацлава…

— Ну, невинной овечкой его тоже не назовешь, — буркнул Стефан.