— Эльжбету с Олафом.
— У меня двуспальная кровать, — напомнила я, пораскинув мозгами. — Мне переехать?
— Спятила? Ты хоть представляешь, что у тебя творится под кроватью?
— Понятия не имею. Представить могу все, что угодно, вплоть до противотанковых гранат. Надеюсь только, что там нет никакой живности. А что?
Алиция допила кофе, заглянула в пустую чашку, нашла ощупью на столе половинку сигареты и задумалась.
— Нет, живности нет. А вообще не помню точно, но много всего.
— Ну и не заморачивайся. Сама матрасами хвалилась. Дай им эти матрасы, и пусть себе разложат их в ателье: Эльжбета уже спала на катафалке и к ателье привычная. А кроме того, знает тебя с детства, так что ничему не удивится.
— Отличная мысль, — похвалила меня подруга, и мы принялись совместными усилиями решать проблему еды.
Должна признать, с такой проблемой нам пришлось столкнуться впервые. В доме Алиции всегда были самые разнообразные продукты — салаты, копчености, сыры, обязательно хлеб и масло, а также ее любимые яйца и картошка. Ну и, конечно, замороженные полуфабрикаты. Сунул в микроволновку, и готово. Опять же помидоры, салат, паприка, плюс красное вино и пиво. Возможно, на полк оголодавших солдат этого и не хватило бы, но солдаты у нее никогда на постой не напрашивались. Восемь гостей это вообще не проблема, не говоря уже о двух. И с чего мы вдруг взяли, что с кормежкой могут возникнуть трудности, только господь ведает, ведь не может один ортопедический выздоравливающий жрать за десятерых?
К тому же я никогда до сих пор особо не вникала в тонкости домашнего хозяйства Алиции, независимо от того, сколько и какого народу у нее гостило, разве что она сама о чем-нибудь спрашивала или советовалась. В редчайших случаях. Просто я покупала разные вещи по своему усмотрению. Уборка и прочие домашние хлопоты у меня никогда энтузиазма не вызывали, но где лежат книги, полотенца и туалетная бумага, я знала. Что же касается остального имущества, то хоть на крышу его затащите, мне без разницы. А тут мы ни с того ни с сего все вместе этим вопросом вдруг озаботились. К чему бы это?
В процессе всех этих рассуждений я вдруг вспомнила, что у нас кончилось молоко. Взглянув на часы, я поняла, что если сей момент не побегу в магазин, то уже не куплю. Потому и побежала.
Тут как раз Ханины протеже и заявились.
Выйдя из магазина и свернув за угол, я увидела перед домом Алиции машину, из которой вылезали занятные мужчина и женщина. Я притормозила и принялась наблюдать за ними с огромным интересом. Мужик живенько сновал взад-вперед. Очень даже ничего себе мужчинка, в норме, высокий, чуть полноватый, почти брюнет с короткой бородкой. Одной рукой он извлекал чемоданы из багажника, другой помогал жене выбраться из машины. Та с трудом вышла, медленно выпрямилась. На резвую козочку она не походила, но и с инвалидным креслом не ассоциировалась. Среднего роста, стройная и какая-то жутко пропорциональная. Вот уж у кого наверняка нет проблем с покупкой готовой одежды! Лица я не разглядела, зато волосы! Черные, до плеч, вьющиеся от природы. Буйная грива, целая копна! Я всю жизнь завидовала женщинам с такими волосами, цвет не имеет значения, главное — количество и качество.
До калитки она дошла самостоятельно с одной только небольшой сумкой на плече. Но передвигалась медленно и как-то скованно, можно сказать, с трудом, однако ни на что не опираясь. Зато следовавший за ней Ромео… Вот черт! Я только теперь сообразила, что Ханя не назвала его имени. Жена — Юлия, а он кто? Спрашивать было неудобно, но если они не представятся как нормальные люди, то придется.
Ромео пер на себе часть багажа: чемодан, дорожную сумку и многочисленные пакеты. Один упустил, и оттуда выпала какая-то банка. За пакетом он вернулся, а банки не заметил, Юлия тоже, она уже подошла к калитке, но обернулась, поджидая мужа. Я опять замедлила ход, и правильно сделала, так как Ромео через минуту прискакал опять, выгреб из авто оставшееся барахло, плащи, зонт, обежал рысцой машину, закрыл ее, опять обежал, проверяя все дверцы и багажник, и окончательно скрылся в доме. Падение банки осталось незамеченным, так как она закатилась в низенькую и реденькую, но жутко колючую живую изгородь Алиции.
Теперь и я могла войти. По пути я бросила взгляд на свою машину, соображая, закрыта ли она? Но проверять не стала, тихо радуясь, что я в Дании, а не, к примеру, в Турции. Или на обожаемой родине. Мимоходом я прихватила и банку, до которой дотянулась без угрозы для жизни с другой стороны изгороди. Взглянула и обомлела: Матерь Божья, да это ведь «Бычки в томате»!
Еще совсем недавно это был один из немногих, реально доступных в Польше продуктов. Как же-с, как же-с, такое не забывается! «Бычки в томате» и плавленые сырки! Ну и, если очень повезет, вдобавок к ним тушенка. Еще недавно в целях экономии мои дорогие соотечественники путешествовали по Европам со своим сухим пайком. Правда, в последнее время сей народный обычай стал сходить на нет, да и бычки куда-то пропали. Вообще с долгоиграющими продуктами всегда была напряженка. Помнится… Когда же это было? Пару лет назад довелось мне из первых уст слышать историю о двух пареньках, которые отправились в гости к родственникам. Да, точно, один из вояжеров потом плакался после мне в безрукавку…
Приглашения от родни были чистой формальностью. По сути, они находились в свободном полете и рассчитывать могли исключительно на себя. Парни запаслись подходящей жратвой, а именно: целым кругом краковской колбасы, толстенным, как полено. Как ни странно, рассеянные по всему миру родные, знакомые и друзья оказались на редкость гостеприимными людьми, поэтому парни свой запас не только не тронули, но, наоборот, с энтузиазмом предавались чревоугодию, знакомясь с блюдами народов мира. Понятное дело, из тех, что подешевле… Таким образом объехали они со своей неприкасаемой колбасой солидную часть Италии, пол-Франции, шматок Англии и добрались, наконец, до Дании. Здесь у них знакомых не оказалось, поэтому, проев последние деньги, наши путешественники уже на обратном пути, на пароме, изрядно проголодавшись, решили почать свой НЗ и достали из чемодана заветную колбаску.
И тут стало понятно, что сие изделие отечественной пищевой промышленности сработано на века. Уж если копченость, так копченость. О том, чтобы просто эту колбаску порезать, нечего было и мечтать. Здесь даже бензопила бы не помогла, вот разве что палач с плахой и топором мог пригодиться, чтобы разрубить ее хотя бы пополам. Да и то не факт, что удалось бы, не говоря уж о том, что на пароме почему-то этих необходимейших в повседневной жизни приспособлений не оказалось! А предлагаемые сердобольными попутчиками перочинные ножики, штопоры и открывалки выглядели рядом с нашим краковским монстром как детские игрушки. Жаль, что не нашлось под рукой крупной собаки.
Парни чуть не рыдали в бессильной злобе. Наконец, завидев на горизонте контуры отчизны, запулили эту прелесть за борт, решив, что если уж человек без еды может продержаться сорок дней, то до родного берега они теперь дотянут и без всякой краковской. Ну, и дотянули, живые и здоровые, но злые были, как черти.
Зато супруги Ромео и Джульетта, судя по этикетке на банке, явно были людьми предусмотрительными и экономными. И все-таки «Бычки в томате» — это слишком! Ведь если эти консервы — ближайшие родственники краковской колбасы, только родом из Советского Союза и закатанные в танковую броню, то чем эти скопидомы собираются ее вскрывать? Взяли с собой открывалку?
Поглощенная воспоминаниями, я сунула банку в сумку с молоком и дочапала-таки до дома Алиции. Но входить не спешила: терпеть не могу заваруху с приемом гостей. От своего-то приезда еще не оправилась, чтобы в чужой встревать. Мужик у них есть, пусть тягает, разместятся, Алиция их обездвижит… Тьфу, черт! Все не так-то просто, не спросит же она с порога, как они спят, вместе или порознь? Бестактные вопросы — это скорее по моей части. Ничего не поделаешь, придется встрять, одинаково их не знаем, что она, что я…
