Между тем вернусь к истории рода. Судя по семейной летописи, он возник в 1564 году. Но я считаю, что мы – Фады – были и до этого, просто раньше люди не умели писать, поэтому в летописях это не зафиксировано. Кстати, Фад – это колдовской псевдоним, который передается в нашем роду из поколения в поколение. Примечательно, что за все эти века в роду в каждой семье моих предков было только по одному ребенку мужского пола, остальные были девочками. И «колдовские» способности наследовали только мужчины. У меня самого двое детей: старший сын Роман, унаследовавший от меня дар колдуна, и дочь, которой это не дано. Она вполне «нормальный» человек, учится в университете и не пытается заниматься тем, чем занимаемся мы с сыном. Но не буду забегать вперед и продолжу рассказ о примечательной истории нашего рода. Семья прадеда – звали его Адриан Ефимович – жила на Украине, у них было очень большое хозяйство. В 1933 году дар ясновидения подсказал прадеду, что грядет несчастье. И он сказал своему сыну, моему деду: «За тобой придут, арестуют, а у нас все отнимут. Давай все бросим и уйдем!» Дед отказался, пожалел хозяйство. Но дар ясновидения, к сожалению, не обманул прадеда: за дедом действительно пришли, увезли и впоследствии расстреляли. Тогда прадед в одну ночь собрал всех членов семьи, в том числе маленьких детей (моему отцу было три года), они взяли грудных детей на руки, связали в узелки все вещи, что смогли унести, и ушли в Донецкую область. А на следующий день за ними приехали… Если б остались, то, наверное, всех отправили бы в Сибирь, и не миновать бы им голодной смерти на этапе.
Начали они жить практически «с нуля»: построили две мазаные избушки, потом стали расширяться. Поменяли фамилию, долго жили под чужой, только после войны прадед опять стал Фадом. Люди, конечно, прослышали о способностях прадеда, и к нему «на прием» тотчас выстроилась очередь. Лекарств тогда не было, и люди со своими болезнями шли к нему. Он занимался этим всю оставшуюся жизнь, даже в годы военной оккупации, причем принимал и наших, и немцев, считая, что перед Всевышним все равны. Он спас огромное количество людей, многие были ему благодарны по гроб жизни. Следующим, кто должен был, как у нас говорят, «взять на себя» этот дар, был мой отец. Но он отказался: годы ведь были «веселые», сталинские, отец побоялся повторить судьбу своего отца, моего деда, и стал летчиком. А прадеду пришлось дожидаться меня, и, когда я родился, он первый взял новорожденного на руки, «оценил» и сказал: «Этот будет колдуном, продолжателем нашего рода». Прошло пять лет, прадеду исполнилось девяносто пять. И, будучи в здравом уме, добром здравии, он мне – пятилетнему пацану – сказал: «Понимаешь, я очень устал от этой жизни. Я, конечно, могу прожить еще лет десять, но не хочу. Я уйду, передам “это” тебе, но, возможно, еще вернусь при твоей жизни». Но его «передача» была не одномоментным актом: он меня довольно долго готовил. Когда я засыпал, он сидел рядом с моей кроватью и начитывал заклинания, которых нет ни в одной книге и которые сейчас «через нас» творят настоящие чудеса. Сейчас я понимаю, что он «записывал» эти заклинания мне в память, то есть, говоря современным языком, заносил эту информацию на «жесткий диск» моего подсознания. Причем этих заклинаний было очень много, несколько тысяч. Но я их все не запомнил. Они впоследствии во мне стали проявляться сами.
Потом прадед спокойно ушел из жизни, умер в три дня, оставив о себе добрую людскую память за спасенные жизни и здоровье. Оставил и наследника, который продолжил его дело. У меня эти способности стали проявляться практически сразу после его ухода из жизни. Первый свой опыт на этой стезе я не забуду никогда. Мне шел всего-навсего шестой год, к моей девяностолетней прабабушке приходила медсестра, которая делала ей уколы. Как-то раз она шла к нам в дождь и по дороге очень сильно подвернула ногу. Но с грехом пополам дошла, сделала укол и говорит: «Не могу идти назад». Я крутился рядом, подошел, увидел, что на месте связки у нее возник огромный иссиня-черный синяк, и сказал: «Тетя, положите ногу на табуретку». Зная «таланты» нашей семьи, она нисколько не удивилась и не усомнилась в том, что надо сделать именно так, как ей велел пятилетний колдун. Я немного поколдовал, и синяк на глазах из черного превратился в желтый, потом в светло-желтый и т. д. Потом она ушла. Так начали проявляться мои способности. В дальнейшем я проверял свой дар на собаках: мог подойти к любой из них – волкодаву или кавказской овчарке, которые были с меня ростом. И они мне подчинялись без всяких команд, без слов, наверное, чуя во мне что-то особое. (Кстати, меня в жизни не укусила ни одна собака. Я могу взглядом остановить любое животное, причем не одно: на меня может бежать даже свора собак. Более того, при необходимости могу направить их в другую сторону.) Потом у меня стал проявляться дар ясновидения, я стал видеть прошлое людей и то, что их ожидает. Мне открылись даже тайны потустороннего, загробного мира…
Иногда меня спрашивают: не жалею ли я о том, что выбрал такую необычную стезю? Ведь займись я каким-нибудь другим делом, например бизнесом, может быть, достиг бы больших успехов при гораздо меньших затратах. Но, повторяю, это судьба. Я эту стезю не выбирал. Наверное, учитывая то, что наш род происходит от колдунов-характерников, мы сами сейчас в какой-то степени являемся таковыми. Фигурально говоря, мы стараемся всегда быть «на острие атаки», выполняем свою миссию, независимо от того, хотим этого или нет. Мы сами себе не принадлежим. Но, признаюсь честно, у меня не было особого желания этим заниматься, даже после того, как мне была передана «эстафета». Я наблюдал толпы народа, стоящие с утра до вечера к нам в очереди, и понимал, что, занимаясь этим, невозможно принадлежать себе. И впоследствии, будучи уже взрослым, наверное, внутренне сопротивлялся этому, хотя многие знали о моих способностях и я имел уже немалую клиентуру. Эти сомнения едва не привели меня к трагическому исходу. В 1980 году у меня была остановка сердца и клиническая смерть. Думаю, что меня вызвали «наверх», в параллельное пространство, в иной мир именно потому, что я сопротивлялся тому пути, по которому мне было предписано идти. Но и после этого события я не сделал выводы, и через двенадцать лет со мной произошло то же самое. Вторая клиническая смерть случилась за месяц до того, как мне исполнилось тридцать три года. Она продолжалась двадцать две минуты вплоть до моего воскрешения. По всем медицинским канонам мой мозг давно должен был умереть. (Кстати, я знаю людей, которые намного дольше пребывали в состоянии клинической смерти, то есть с остановленным сердцем. Например, одна женщина, которая сейчас живет в Канаде, пролежала в таком состоянии целые сутки, и у нее за этот срок практически не изменилась температура тела. Высшие силы вернули ее назад, поскольку лишь они решают: возвращать нас или забирать.)
Пока я пребывал «там», в течение этих двадцати двух минут мне показали всю мою прошлую и будущую жизнь. Причем «там» мне говорили: «Ты будешь заниматься этим!» Но я тем не менее сопротивлялся и отвечал: «Нет, не буду! Я останусь у вас здесь, тут у вас хорошо, на Землю я больше не пойду!» Но мне сказали, что я не волен сам решать, оставаться мне на том свете или нет. И показали, где мои ошибки и что я должен делать в будущем. После этого меня мгновенно «протащило» назад «в нашу жизнь» головой вперед через какой-то тоннель, похожий на подземный переход. И тогда «покойник» заговорил. Врачи-реаниматоры, которые уже поставили на мне крест и даже отодвинули коляску, на которой лежало мое тело, в угол, чуть не поседели от ужаса. Потом они рассказывали, что, когда я открыл глаза и увидел лампу дневного света, то произнес: «Опять я в третьем измерении, не хочу!» Потом на минуту отключился и опять открыл глаза. Потом встал с коляски и пошел, чем поверг врачей в шоковое состояние. Кстати, я там оба раза находился один, то есть присутствовали только те врачи, которые меня откачивали. Не было ни родственников, ни близких. Видимо, на совещание вызывали меня одного. Я потом долго это скрывал, своей жене, матери Романа, рассказал об этом только через несколько лет после второй моей смерти. Только через много лет после этого, когда появились книги доктора Раймонда Моуди «Жизнь после жизни», я получил подтверждение того, что такие вещи бывают на самом деле и что описанное им совпадает с тем, что случилось со мной. После этого события мне пришлось окончательно поверить в неотвратимость судьбы и, как говорится, «сесть в свои сани». Как только это произошло, поток людей ко мне быстро вырос и результаты моей работы стали более успешными. Хотя, наверное, я выразился не совсем верно. Ведь то, чем мы занимаемся, это не работа, это миссия, связанная с уходом от привычной, полноценной жизни. Люди могут обратиться к нам в любое время дня и ночи, могут позвонить, например, из Америки в 4 или 5 утра. И я не могу не ответить на эти звонки, потому что понимаю: если человек знает этот мой «секретный» номер телефона и звонит, значит, у него произошло что-то экстраординарное. Значит, нужна экстренная помощь. Эта помощь порой может сводиться к одному заклинанию, человек это знает, он к этому акту готовится, даже ручку держит в руках для того, чтобы успеть записать. И мое заклинание зачастую тут же настраивает человека на лучшее, его жизненная ситуация меняется. И это вовсе не мои домыслы: люди потом звонят и с благодарностью об этом сообщают.
