Вдруг, незнакомец откинул плащ за спину и обнажил кованые доспехи черного цвета, закрывавшие его грудь и живот. Торн заметил на пальце его правой руки большое кольцо с черным, как смоль, камнем. Все сходилось. Это был он.

Хаатин выхватил свой меч и побежал на врага. Он ждал этого момента много лет и не раз представлял себе их встречу. Торн прокручивал у себя в голове сценарий битвы, и каждый раз она заканчивалась быстрой победой хаатина. Никто не мог сравниться с ним в искусстве владения мечом, поэтому его противника ждала неминуемая смерть от руки последнего из рода, который уничтожил отряд человека с черным перстнем на пальце. Так думал Торн, а ошибался он или нет, хаатин собирался выяснить прямо сейчас.

Незнакомец плавным движением вытянул два меча из-за спины, но не торопился бежать навстречу Торну. Криволинейные лезвия волнистой формы сверкали на солнце, отражая в зеркальной поверхности его яркие лучи. Лицо незнакомца было по-прежнему скрыто под капюшоном, старательно надвинутым на голову. Человек с перстнем на пальце рассек воздух двумя огромными мечами, несколько раз прокрутив их вокруг себя, и рванулся с места. Он принял вызов, брошенный хаатином, и устремился ему навстречу.

Торн пробивался сквозь сражавшихся между собой людей, увиливая от широких взмахов острых, как бритва, клинков. Он ни на миг не упускал из виду своего противника, потому что боялся потерять его в толпе. Хаатин должен был, во что бы то ни стало, сразиться с тем, кого он искал так долго и победить, ведь другого шанса могло и не представиться. Именно поэтому он не мог позволить, чтобы убийца его родителей сбежал с поля боя и продолжил свое существование в этом мире.

Однако, незнакомец, чье лицо так и осталось спрятанным под капюшоном, и не думал убегать. Он в несколько скачков приблизился к месту битвы.

Трое повстанцев из отряда Орина увидели надвигавшегося на них врага и кинулись ему навстречу, с занесенными над головой клинками и громкими устрашающими криками. Человек в плаще резко вытянул обе руки вперед, с зажатыми в них мечами, и вонзил их в грудь одного из повстанцев. Затем он поднял нанизанного на клинки противника над головой и перекинул его через себя. Вынув свое оружие из бездыханного тела повстанца, он развернулся и встретил удар второго противника одним из своих клинков. Другим клинком он выбил оружие из рук повстанца, оставив того беззащитным. Без каких-либо раздумий человек в черном плаще, словно большими ножницами, отрубил сопернику голову. Сделав два шага вперед, он наклонил корпус влево, пропустил мимо себя последнего противника, и вонзил с размаха свой клинок тому в спину. Он продвигался все дальше в центр событий, куда так же стремился и Торн.

Переполняемый безудержным гневом и яростью, Торн, оскалив зубы и сведя брови, продвигался к своей цели. Врагов, встречавшихся ему на пути, он убивал быстро и без особого труда. Ему было некогда играть с ними и, поэтому он бился в полную силу, чего обычно не делал в других ситуациях. Сейчас хаатина не интересовали рядовые воины, ему нужен был предводитель отряда, с которым у него были давние счеты.

Между Торном и его главным врагом оставалось каких-то двадцать футов. Они неслись друг на друга с поднятыми клинками и не замечали никого вокруг. Раздался звонкий лязг металла. Удар был такой силы, что от него полетели искры. Соперники прошли за спину друг другу и быстро развернулись. Хаатин не стал ждать ответных действий со стороны своего врага и напал первым. Он делал быстрые, едва уловимые, взмахи мечом, в надежде пробить оборону противника. Но враг был силен и ловок, и без труда отбил все атаки хаатина двумя длинными клинками. Каждый его удар незнакомец встречал плавным движением одного из своих мечей, и тем самым гасил скорость и мощь атак Торна, сводя на нет, все его попытки выбить оружие из рук своего врага.

Отбившись, незнакомец стал быстро размахивать двумя клинками, будто у него в руках были не тяжелые стальные мечи, а деревянные пруты. Торн едва уходил от его ударов, то нагибаясь вперед, то отпрыгивая в сторону. Вдруг, незнакомец занес оба клинка над своей головой и обрушил их на хаатина с чудовищной силой. Торн блокировал удар своим мечом. У него подкосились ноги и задрожали руки. Враг прижимал его к земле и ни на миг не ослаблял хватку. Торн впервые почувствовал, как силы покидают его. Он стиснул зубы и оттолкнул от себя противника, который тут же нанес следующий удар.

Хаатин перешел в оборону и старался не упустить из виду ни один из двух смертельных клинков незнакомца. Отбиваясь от сильных ударов, Торн выжидал момент, когда враг потеряет бдительность и откроется для решающего броска. Однако, незнакомец был собран и безупречно вел бой, который хаатин пока проигрывал.

Не дождавшись своего шанса, Торн бросился вперед. Враг прижал его клинок своим и ударил с размаха по лицу рукоятью другого меча. Хаатин со скрежетом вытянул свое оружие и попытался отступить назад. Человек в черном плаще взмахнул вдогонку клинком и рассек кожаный доспех хаатина. Затем, он вплотную приблизился к своему сопернику и ударил его локтем по голове, отчего тот потерял ориентацию и попятился назад. Незнакомец тут же оттолкнул Торна от себя, и хаатин ударился спиной о большой валун, валявшийся на пути. Торн сполз на землю и выронил меч. Из его рта и носа полилась кровь, а в глазах помутнело.

Торн не мог поверить в то, что сейчас произошло. Впервые он оказался слабее своего противника. Впервые он был сбит с ног и очутился на земле во время боя. Неужели такое возможно? Неужели человек оказался сильнее и проворнее хаатина. Нет! Так не должно было случиться, но случилось. И сейчас, находясь в одном шаге от смерти, Торн винил себя в том, что не смог отомстить за свой род. Он не страшился смерти. Больше он боялся за несовершенную месть. У него был шанс, которым он не смог воспользоваться.

Незнакомец не спешил убивать Торна. Он опустил мечи и оглядел поверженного соперника.

— Неужели это тот самый мальчишка, которого я оставил в живых той ночью? — произнес человек с перстнем на пальце. — Ты немного подрос с тех пор.

— Лучше убей меня сейчас, человек, потому что иначе я все равно найду тебя! — воскликнул Торн с презрением.

Незнакомец отбросил один клинок в сторону, а другой воткнул в вымощенную камнем дорогу. Он медленно снял капюшон и показал Торну свое лицо, усеянное шрамами и длинные серебряные волосы, спускавшиеся до плеч. Это был хаатин.

Торн обомлел от увиденного и произвольно вытянул шею. Он не мог поверить своим глазам, но они его не обманывали. Перед ним стоял настоящий хаатин.

— Этого не может быть! — выдавил из себя Торн.

— Всю свою жизнь ты думал, что ты последний из своего рода, но, как видишь, это не так. Ты ненавидел людей за то, что они сделали с тобой и жаждал отомстить за отца и мать. Что ты думаешь теперь? В тебе что-то надломилось? Скажи мне!

Торн искал глазами свой меч. Он и не думал сдаваться, а вдруг открывшиеся факты еще больше подстегивали его.

— Ты предал свой народ! — Торн пытался выиграть время и отвлечь врага разговором. — Ты убил всех жителей деревни и сжег их дома.

— Всех, кроме одного. Я думал, что неуемная, всепоглощающая жажда мести сделает из тебя достойного соперника, но я ошибся. Ты так же слаб, как и твой отец! Ты разочаровал меня.

Торн собрался с силами и поднялся на ноги, вытирая кровь со своего лица. Он был так зол, что готов был голыми руками разорвать своего врага на части.

— Этого я и ждал от хаатина, — усмехнулся незнакомец и обхватил эфес рукой. — Мне не нужен второй меч, чтобы расправиться с тобой. На этот раз все произойдет быстро.

— Не будь в этом так уверен, — проговорил Торн почти по слогам.

Хаатин в черном плаще взревел и бросился на Торна, размахнувшись тяжелым клинком. Торн отпрыгнул в сторону и ушел от удара. Он поднял с земли свой меч и занес его над головой своего врага. Соперники скрестили мечи. Никто из них не хотел отступать и первым сдать свою позицию.