Мы предаемся мыслям о нашей тяжелой ответственности и нашей слабости. Мы должны полагаться на большие и малые гражданские и военные чины Пекина и провинций, которые обязаны проявить дух бескорыстия и патриотизма, содействовать управлению государством. Наместники и губернаторы должны умиротворять народ, тщательно упорядочивать методы управления, дабы умилостивить дух покойного императора на небе. Это наше страстное желание».
Утром следующего дня после кончины Гуансюя вдовствующая императрица выглядела здоровой и даже несколько посвежевшей. Она созвала Верховный императорский совет, на котором выразила соболезнование Лун Юй — вдове покойного императора, говорила с князем-регентом Чунем и его женой. От имени нового императора Пу И был объявлен указ, даровавший Лун Юй титул «новой вдовствующей императрицы» и право принимать участие в выработке важных государственных решений.
Цыси также готовилась покинуть земной мир. Она всю жизнь помнила как дурное предзнаменование поступок цензора У Кэду: он покончил жизнь самоубийством, как уже говорилось, на могиле императора Тунчжи, выражая несогласие с ее желанием сделать своего племянника Гуансюя наследником трона. В 1888 г. от Удара молнии загорелся алтарь Храма неба, а затем от молнии Сгорели главные ворота Запретного города. В последние годы ее царствования на Китай обрушилось много бед: война с Францией и Японией, движение за реформы под руководством Кан Ювэя, поддержанное императором Гуансюем, агрессия союзных армий восьми держав, унизительный Заключительный протокол 1901 г.
Все эти события рассматривались вдовствующей императрицей как гнев неба, выразившего неодобрение ее поступками.
Стараясь вымолить прощение у неба, Цыси в одном из последних указов писала: «Я, ничтожная личность, получив благословение императора Сяньфэна, заняла возвышенное положение во дворце в качестве его второй жены». И далее: «Вспоминая прошедшие 50 лет, в течение которых неустанно боролась во имя благоденствия нашей страны, отмечаю, каких малых результатов я достигла».
Цыси, как уже говорилось, любила сравнивать себя с богиней милосердия Гуаньпнь. Приезд в Пекин Далай-ламы — живого воплощения будды в 1908 г. означал дурное предзнаменование. Два божества — богиня милосердия Гуаньинь и «живой будда» Далай-лама не могли одновременно находиться в одном месте: в таком случае один из них должен покинуть землю, и Цыси пришлось удалиться в мир иной.
О ее последних днях один из свидетелей писал в своем дневнике: «Императрица Цыси страшно сердилась на себя и испытывала сильное страдание. Теперь она мучилась сознанием своей вины: была повинна в смерти императрицы-сорегентши (Цыань), двух императоров (Тунчжи и Гуансюя), одной императрицы (Алутэ), одной императорской наложницы (Чжэнь Фэй), двух других молодых девушек, ставших наложницами. Размышляя о содеянном, она страшилась тяжелого возмездия за все ее преступления. 73-летняя старая женщина настолько была возбуждена, что не раз теряла сознание».
В последние годы жизни вдовствующая императрица пристрастилась к опиуму. Она обычно курила его три раза в день: рано утром, после обеда и вечером перед сном. Особенно много опиума она принимала во время болезни, стараясь забыться от тяжелого недуга.
Чувствуя, как силы постепенно покидали ее, Цыси 15 ноября 1908 г. написала прощальный указ на имя малолетнего императора Ну И и его регепта князя Чуня, в котором есть такие слова:
«Оглядываясь назад и вспоминая прошедшие 50 лет, я осознаю, какие бедствия нам пришлось пережить внутри страны и от нашествия извне в жестокое время нашего престолонаследия. Моя жизнь никогда не протекала спокойно от забот. Но сегодня сделан определенный прогресс в сторону проведения необходимых реформ. Новый император является всего лишь младенцем. Он находится в таком возрасте, когда мудрое воспитание его имеет чрезвычайно важное значение.
Князь-регент и все наши чиновники должны впредь направить свою совместную бескорыстную деятельность на укрепление основ нашей империи. Его величество должен посвятить себя изучению того, что в интересах государства, и воздерживаться от того, что пойдет ему во вред. Он может направить все свои усилия на учебу — и в будущем прославить славные дела предков — я искренне молюсь ныне за это.
Соблюдайте траур обо мне только 27 дней. Сделайте так, чтобы содержание этого указа стало известно повсеместно».
Она написала также следующее послание на имя князя-регента Чуня:
«В данный моментуя безнадежно больна и чувствую, что не смогу поправиться. Впредь решение всех государственных дел поручается князю-регенту. Если возникнут серьезные вопросы, то князь-регент должен лично испрашивать советы у новой вдовствующей императрицы Лун Юй». Отправив это послание, Цыси вскоре лишилась сил и в 3 часа пополудни 15 ноября 1908 г. скончалась.
Цыси отчаянно боролась с неотвратимым недугом, однако ни ее воля, ни врачи, ни заклинания буддийских и даосских монахов не смогли предотвратить трагической развязки. И вот как описали эту развязку ее современники.
Когда родственники и близкие вдовствующей императрицы собрались в комнате, где она готовилась отправиться в «мир теней», ее уже одели в «одеяние долголетия» и короткий жакет с золотыми вышивками.
Соблюдая древние обычаи, родственники попросили ее сказать последнее напутственное слово. Напрягая слабеющие силы, умирающая тихо произнесла:
— Никогда не допускайте женщину к верховной власти в государстве. Никогда не позволяйте евнухам вмешиваться в управление государственными делами.
Затем Цыси вытянулась и повернула лицо в южную сторону, как это положено правителю, ждущему наступления смерти. Напряженно ловя воздух, все еще не желая расставаться с жизнью, которую страстно любила, Цыси постепенно теряла силы. Наконец прекратилось дыхание, но ее рот оставался открытым.
14 ноября 1908 г. на 37-м году жизни не стало императора Гуансюя, а спустя день, 15 ноября 1908 г., на 73-м году жизни удалилась в мир иной вдовствующая императрица Цыси.
Неожиданная смерть императора Гуансюя, назначение малолетнего Пу И наследником трона и кончина Цыси — все эти драматические события в жизни царствующего дома маньчжурской Династии произошли менее чем за 30 часов.
«По мнению китайцев, — писал в 1910 г. журнал „Вестник Азии“, — императрицу сломил новый дух: она не выдержала натиска новых условий и вместе с собой увлекла того, кто явился виновником ее несчастья на склоне лет, — императора Гуансюя. Смерть императрицы была встречена страной с нескрываемым удовольствием. Считали, что вместе с ней умерли все попытки ее сподвижников вернуть страну на путь старого порядка, вернее — беспорядка».
Для главного евнуха Ли Ляньина смерть Цыси была страшным ударом: он выглядел жалким и беспомощным. Говорили, что, следуя за ее гробом во время похорон, главный евнух непрерывно плакал.
Было ли это чувство искренней скорби по поводу смерти его повелительницы или чувство страха за неясное будущее, никто не мог определенно сказать.
Случилось так, что, оставшись без опоры, этот в прошлом самый влиятельный и грозный человек во дворе лишился почти всего своего имущества: оно было захвачено дворцовыми чиновниками. Только небольшая часть его была оставлена для семьи Ли Ляньина, и то благодаря вмешательству членов императорской фамилии.
Трудно оценить накопленные им несметные богатства. Только под его кроватью обнаружили слитки золота на сумму около 3 миллионов долларов.
Памятуя предательство Юань Шикая по отношению к несчастному императору Гуансюю, князь-регент Чунь отстранил его от всех постов под видом болезни ног и выслал из Пекина: ему предлагалось отправиться для лечения на родину. Юань Шикай поселился в своем поместье в провинции Хэнань, где и ждал счастливой звезды. Его удаление считалось началом энергичной чистки чиновничьего аппарата, освежением затхлой и гнилой атмосферы, царившей вокруг трона.
Регентство великого князя Чуня носило чисто формальный характер: фактически власть в стране перешла в руки его старшего брата князя Цина (И Куана).
