214 Рассвет полночи Певец Если жизнь его бесценна Цепь любви к другим священна, Повторишь ли лесть тогда? Гул — ах! никогда. Певец Сын пустыни! Что ж в глубоких Долах и холмах высоких Будешь ты теперь вторить? - Гул — благодарить. Певец Но чтоб дни текли бесслезно, Что же тут ему полезно, Как он зрит еще сей мир? Гул — мир, мир. 68. СЫН ОТЕЧЕСТВА УДАЛЯЮЩИЙСЯ ИЗ ХЕРСОНИСА НА ПОКОЙ в свои маетности Исторгшись из-за гор камнистых, Где спят пустынные часы, Среди развалин диких, мшистых, Где лучши естества красы
Часть вторая 215 В уединенном мраке дремлют; Где Ифигений никогда Оресту с Пиладом не внемлют, - Стремись теперь! стремись туда! Туда, - где мир и блага многи Твоих наследственных полей, Тень материя, домашни боги, Все ждут присущности твоей! - Возжги ты там лампаду паки, Которую толико крат Унылы покрывали мраки, А божества без жертв стоят! Ах! Сколь блажен ты, что желанье, Которо дале гор, морей Перелетало в упованье, - В пределах отческих полей Ты ныне средоточить будешь, Велико в малом заключать; Стремленья лишние забудешь, Чтоб токмо в родине дышать; Стремясь в сии поля прелестны, Куда мир с простотой зовет! Стремись туда! - Пусть страж небесный Теба отселе проведет, Где ты - иль вслед Эндимиону Предпримешь верно мудрый путь, Иль по Гименову закону... Довольно; - дружбы не забудь!
216 Рассвет полночи 69. К ПРИРОДЕ ПРИ КЛЮЧЕ НА БЕРЕГУ ИНГУЛА в поместье Акаста1 Мать существ боговенчанна, Первородна дщерь небес, Свыше светом осиянна, Тайна сила всех телес, Сила действ их и страданья, Сила жизни и дыханья! Если ты в странах эфирных, В многозвездных небесах, В пламенных кругах обширных, На земли и на морях, Даже и в мирах возможных Ищешь тронов непреложных; Если хощешь, чтоб свобода Под простой твоей стопой От сафирного шла свода К безднам равной чередой, - Пусть владеешь ты вселенной С волею непринужденной! Если ж инде оставляешь Своенравье средь труда И закон свой покоряешь Нашей воле иногда, Пусть на малый час, природа, Здесь минет твоя свобода! Сия пиеса прежде разделения своего на части была двоекратно издана и принята с лестным одобрением. Теперь она вновь исправлена и приведена в некоторый род облегчительного порядка.
Часть вторая 217 Пусть сей ключ новорожденный, Что из берега журчит, Чрез иной путь учрежденный В сад Акастов побежит Между диких роз душистых, Между глодов, груш тенистых! Здесь твоей свободы доля Ввек бы суетна была; Здесь торжественна неволя Драгоценна и мила; Лучше вольности бесплодной Иль нестройности свободной. Ах! как мило видеть будет, Что сей первенец брегов, Изумясь, средь уз забудет Прежню вольность меж цветов! Нет, - едва лишь забывает, Паки вольность обретает. Он, из плена вырываясь, С новой жизнью потечет; С черным илом не мешаясь, Серебро из уст прольет Неоскудными струями Между тучными браздами. Он прольет корысть богату По Акастовым грядам И, спускался по скату, Корни освежит древам; Освежит камыш шумящий, Побежит в Ингу л кипящий1. Ингул, небольшая река в окрестностях города Николаева, впадающая в Буг.
218 Рассвет полночи В розовы часы денницы, Как туман с Ингула вдруг Вид сокроет багряницы И обляжет весь округ, Серо море распрострется; Морем сгиб реки пожрется. Ключ исчезнет пред очами В сих ползущих облаках, Не осветится лучами, Крояся в густых парах; Серо море всё глотает; Ключ и блеск и брег скрывает. Но для слуха то приятно, Что сквозь бездну сих паров Отзовется урна внятно Из-под каменных оков, Рассекая мглу свею Говорливою струею; И что нимфа быстроточна В токе скачет, - ток кипит, - Что гортань ея немолчна Немо в камышках твердит, Неки лья слова сребристы Сквозь сии протоки чисты; Но лишь море выспрь умчится, Феб проглянет в небесах; Пурпур огнен покатится В живоносных сих водах, Где откроется счастливо Нимфы торжество шумливо.
Часть вторая 219 70. ДОСУЖНЫЙ ТРУД И ВОСХИЩЕНИЕ АКАСТА при будущей картине сего ключа Лишь Акает от сна воспрянет В драгоценный свой досуг, Тут увидишь, как он станет Свой пленять и взор и слух, Ходя окрест вод священных, Светом утра озаренных. Узришь, как для прохлажденья Он покорный ток сберет, Чтобы силою давленья Возвышался водомет; Чтоб кристальными стопами Прыгал ток меж древесами; Чтоб Помоны плод румяный Был кристаллом окроплен; Чтобы розоны багряны, Чтоб иссоп был оживлен; Чтоб не вяла там гвоздика, Пряный чобр, фиалка дика. Узришь, как он прививает Черен к стволу вишней, слив, Ветхи ветви очищает С тернов, тополов и ив, Чем их силу понуждает, Да в растеньи преспевает; Иль в тени новосаждений, Книгу он раскрыв времен, Странствует в воображеньи По морям мирских премен Иль по бездне углубленной Ветхой древности почтенной;
220 Рассвет полночи Иль грядет в сумраках злачных Вновь очищенных купин, Где растет в удольях мрачных Чаща глодов, гордовин, Ежевики и бузины, Терна, груши и крушины. Может быть, Луцинда нежна, Главна часть души и нег, Спутница всегда прилежна Стоп его и мыслей всех, Примет равное участье В безмятежном сельском счастье; Где лишь чувство оживляет Тихо-бьющись их сердца И сокровища вливает В их беседы и слова; Где средь сельских их советов Вкус один - душей предметов. Тут Акает, или гуляя, Иль остановясь в тенях, Прелести прочтет, вздыхая, В голубых ея очах, Где мир кроткий обитает, Где лишь скромный огнь блистает; Где он черпает ту живость, Сердца нежного предлог, Ту безмолвну говорливость, Тот божественный восторг, Чем любовь лишь награждает Тех, - которых ублажает. Тут, - обняв розо-лилейну Грудь, - с ней сядет на траву
Часть вторая 221 И от страсти утомленну К ней уронит он главу, А чрез поцелуй и смехи Кончит сельские утехи. О счастливые супруги! Пусть три чисты сестры там1 В вожделенные досуги Вас ведут по тем местам, Где роскошны сельски виды Взору вашему открыты; Где лишь души ваши нежны Мещут в недра естества Всё, чем грады льстят мятежны; Так, как древле божества Нисходили в Рай прелестный, Оставляя Град небесный\ Нет градским сребристым узам Жертвы в райской сей тиши; Лишь открытость, - нежность к музам И веселие души Сельски виды оживляет И блаженство возвышает. Можно ль, чтобы огорчилась Мудрость строгая тогда, Если б жертва воскурилась При ключе сем иногда Нимф и муз веселых чину И Семелы гордой сыну?2 - 1 Грации. 2 Вакх, бог вина.
222 Рассвет полночи Нимфа сей вдовы священной Лишь на малый скроет срок Мудрости чело почтенной Под зеленый свой венок, Чем главу свою венчает, Русы кудри оттеняет. Муза пламенна не минет Ироических часов, Как с высот Олимпа сдвинет 100 Всех О мировых богов, Сладкой ихорь3 принимая, Кровь небесну воспевая. Но Семелы чадо нежно, Божество пиров, утех, Столь быть должно безмятежно, Каковым богиня нег В дни его невинны зрела И, вздохнув, впервые млела; Каковым она, в тенистой 110 Ходя роще и лугах, В гроте Низы1 каменистой Обрела его в цветах, Спящего средь роз душистых И среди плющей власистых! 115 Столь невинен да явится Сей воспитанник гиад\ - Разве, - разве покорится Воле нимфы2 в час отрад И растворит в чаше пира Шутку с сладостию мира? 3 Тончайшая кровь богов у Омира; следственно здесь ихоръ значит кровь Бакха, или сок виноградный. 1 Гора в Индии. 2 Здесь нимфа совершенно значит ключевую воду.
Часть вторая 223 71.УМОЛЕНИЕ ПРИРОДЫ ПРИ НОВОМ ИСТОЧНИКЕ Матерь! - Ты ль себя забудешь, Нежно чад своих любя? - Разве мачихою будешь, Коль с насмешкой погубя В среброногом сыне силы, Иссушишь его все жилы? Коль в кристальной колыбели Он исчезнет иль умрет, Оскудея средь скудели, 10 (Прежде, нежель в путь пойдет,) Прежде, нежель агнец летом Придет пить пред водометом. Ах! Ужель источник тайной Станет, крадучись, бежать В мере песни сей случайной И лишь временно звучать По струнам сим для забавы И гремучим быть без славы? 20 Разве только в вображеньи Будем бег его искать; В лоне муз иль в умозреньи3 Мнимый гул его внимать? - Нет, - пусть в бреге существует, В недрах матери ликует. 3 Нельзя оставить без некоторого замечания сих статей, в коих некоторое сумнение до сих пор изображается. Оно основательно было, потому что безуспешество в действии ключа и предприятии хозяина совершенно предугадано, как уже впоследствии и открылось.
