Николай похолодел и попятился от этого ужаса во плоти. Мысли его всполошившимися куропатками заметались в голове. Отступать дальше некуда, путь вперед отрезал оживший идол. И с ним не справиться. Все, Коля! Пропал.

И тут распятый на кресте мученик издал пронзительный вопль, оглушительными раскатами пронесшийся под сводами зала. И демон вздрогнул.

Вернее, он не просто вздрогнул – он содрогнулся, и мерзкий лик его перекосился в гримасе, совсем невыразимой никакими словами – чудище адски взревело и точно взорвалось изнутри.

Обломки разлетелись в стороны, один из них просвистел мимо молодого человека, взорвавшись в воздухе и пробарабанив по стенам помещения…

Николай пробудился, все еще не в силах понять, что отдававшее в ушах грохотание доносится с улицы. Наконец, понял, что за окном работает отбойный молоток дорожных ремонтников.

Он встал, прошёл в ванную, отвернул кран и долго, жадно пил, никак не мог напиться – так пересохло у него всё внутри. Оторвался тогда только, когда, показалось, вода вот-вот начнёт выливаться из утробы наружу. Тяжело выдохнул, утёр ладонью губы.

Ну, братцы, так дальше не пойдет! Нужно срочно что-то делать.

Специалистам каким показаться, что ли?.. Вот именно! Николай сразу же подумал о Марине и ухватился за эту мысль как за спасительную соломинку. Она же врач, должна знать, к кому лучше всего пойти с его странными проблемами.

Вот вам и повод для встречи. Сейчас же и пойти, и воззвать о помощи! Где там эта двадцать девятая поликлиника?.. Ах, ну да, она же показывала.

Решив так, он скоренько оделся, выбежал из дома и – прямиком в сторону серого пятиэтажного дома, на первом этаже которого размещалась районная поликлиника. И в регистратуре узнал, что педиатр Марина Строкина сегодня не работает.

Мысленно плюнул – надо было сразу к ней домой. Но кто бы знал!

«Ну, не беда, не беда», – пробормотал он и быстро зашагал к памятной пятиэтажке.

По пути он впервые заметил – день выдался что надо: залитые ярким солнечным светом улицы, непривычно веселые лица прохожих, птички щебечут, травка зеленеет… словом идиллия какая-то, а не надоевший городской пейзаж. Это оттого, что я к ней – подумал Николай, улыбнулся, тряхнул головой, но мысль не отлипла, оказалась крепкой.

Больше того! Чем ближе подходил Гордеев, тем сильнее волновался – как пацан, идущий на первое свидание. Это уж совсем казалось смешным, а вот поди-ка! Не мог он себя унять. Да честно говоря, и унимать не хотелось.

Сердце билось в груди часто и мелко. Николай целую минуту простоял перед дверью с номером 31. И неизвестно решился бы или нет, если бы этажом выше не лязгнула железная дверь. Он вздрогнул и нажал кнопку звонка.

Послышался приглушенный звук шагов и ее звонкий голос:

– Кто там?

Запнувшись, Николай назвался.

Вышло как-то глухо. Он прокашлялся и поспешил повторить громче. Но хозяйка уже щелкала замком и отворяла дверь. И вот отворила.

– Извини, что без предупреждения… – язык повернулся туго.

– Да ничего, – Марина улыбнулась.

Николай откашлялся ещё сильнее.

– Я это… г-мм! Извини. В общем, в прошлый раз я не догадался спросить телефон… В смысле твой номер телефона…

– Ну, что ты! Тебе я всегда рада, – девушка улыбнулась ярче. – Да что мы здесь стоим! Проходи.

Прошли. Николай стянул кроссовки и тут же проклял себя – дурак, напялил вчерашние носки! Правда, других и нету, но ведь прежде, чем идти… Ну, дурак, одним словом, что тут скажешь. Лапоть!

– Вот сюда, – приглашала Марина, – проходи, садись вот сюда, в кресло.

Николай от смущения стал ступать косолапо, ноги сами стыдливо поджимались.

– Может, тебе шлёпанцы дать? – тактично догадалась хозяйка.

– Нет, нет! – так и вскинулся горе-визитёр, поспешно плюхнулся в кресло, ноги подогнул вниз.

Марина поплотнее запахнула домашний халатик, присела на кресло напротив.

– Как жизнь? – поинтересовалась она светским тоном.

– Бьет ключом и все по голове, – неуклюже сострил он.

– А работа как?

– То же самое – верчусь, кручусь…

Чуть было не сорвалось – «как дерьмо в проруби», вовремя прикусил язык.

– Сейчас все завертелись, уже двенадцать лет вертятся, – философически вздохнула педиатр. – Не то, что в прежние времена!

– Это точно, – согласился гость.

Помолчали. Николаю показалось, что ещё одна, почти неуловимая, улыбка коснулась Марининых губ. Наверное, и в самом деле показалось, потому что в следующий миг эти розовые губы разомкнулись и вновь очень светски произнесли:

– Чаю?.. А может быть, кофе? Или сок? У меня есть апельсиновый.

– Спасибо, Мариша, ничего не надо. Знаешь, я ведь к тебе по делу.

– Да? И что за дело?.. Впрочем, понимаю – кому-то нужен больничный… не тебе, ты ведь сам себе хозяин, кому-то из твоих знакомых. Угадала?

– Нет. Не угадала. Хотя в каком-то смысле… – он усмехнулся криво, – пожалуй, впору и больничный выписывать. Мне! Это не… словом, это связано с психикой.

– Вот как? – брови ее удивлено изогнулись.

Пока шел к ней, Николай пребывал в сомнениях – рассказать, или умолчать, просто спросить совета – к кому стоит обращаться в таких случаях… Но сейчас, в этой уютной, чисто прибранной комнате, решился – все начистоту.

И выложил, не упустив ни одной подробности.

– …вот так, Марина. Хочешь верь, хочешь не верь, – теперь, когда всё было рассказано, ему вновь начало мерещиться, что это ужасный вздор. И он повторил: – Хочешь верь, хочешь нет… А я за что купил, как говорится, за то и продаю.

Эти последние слова были произнесены уныло – представилось, что сейчас в Маринином голосе зазвучит ирония.

Но ничего подобного не случилось.

Марина нахмурилась, покачала головой:

– Я верю, Коля, верю. И хорошо, что ты мне рассказал… Но здесь нужен специалист. Как я поняла, ты ни к кому ещё не обращался?

– Нет, – Николай чуть покраснел. Говорить о посещении «Магикуса» он почему-то постеснялся.

– Та-ак… Ну что же, скорее всего тебе нужен не психиатр и даже не психотерапевт, а психоаналитик.

– Может, все это чепуха, – потупился Гордеев, – не стоит того, чтобы беспокоиться самому и беспокоить занятых людей…

– Нет, – девушка серьезно посмотрела на него. – Я не думаю. С психической сферой, Коля, не шутят.

– Да уж, – согласно кивнул он. Помолчал и осторожно добавил: – И потом… Что меня пугает – будто я и впрямь как-то связан с маньяком. Эти вот сны…

Она внимательно взглянула на гостя.

– Ну, это, как говорится, вряд ли…Но в любом случае, Коля, посоветоваться с профессионалом стоит. На здоровье – душевное и физическое – никаких денег не жалко.

– Это точно…

– Я знаю, к кому нужно обратиться – твой случай как раз по его части. Кстати и неподалёку…

Николай сразу же подумал о «Магикусе», но промолчал.

– Сейчас и позвоню, – добавила Марина, – попробую дозвониться до него.

Набрала номер, немного подождала – вероятно, на том конце провода подняли трубку, так как девушка обрадовано воскликнула:

– Александр Яковлевич? Добрый день, это – Марина Строкина. Да…

Значит, не «Магикус» – Николай почему-то ощутил облегчение от этого.

А Марина засмеялась – собеседник сказал что-то приятное.

– Да, да, Александр Яковлевич, вы, как всегда, кладезь остроумия…

И немного поболтав для вежливости, изложила свою просьбу.

Николай слышал неразборчивый, но явно уверенный, хорошо поставленный баритон. Он заговорил побыстрее, и Марина ответила на несколько вопросов, все время поглядывая на Николая и улыбаясь. Во взглядах проскальзывало соучастие и… еще что-то личное, теплое, многообещающее.

Наконец, Марина положила трубку:

– Он примет тебя. По-моему заинтересовался твоим случаем – ты слышал, я вкратце описала симптомы.

– Когда?

– Сказал – в любое удобное для тебя время. Часы приёма… вот они.

Она написала на листке данные психоаналитика, его телефон, адрес и часы приема.