Таблица 2

Принципиальная схема сопоставления основных четвертичных оледенений

Сопосnавление данных эпох в разных частях Европы показано в табл. 2. Следует сказать, что эта корреляция отражает лишь самые общепринятые закономерности. На самом деле существует очень много схем, сильно различающихся между собой в пределах не только одних и тех же стран, но и районов. Авторы некоторых схем стремились увеличить число древних оледенений, отвечающих гюнцскому, дунайскому и биберскому в Альпах. На других схемах оледенения, показанные в табл. 2, подразделяются на ряд самостоятельных.

Причины указанных расхождений во многом объясняются прерывистым залеганием толщи четвертичных отложений с частым выпадением отдельных горизонтов. Находки межледниковых слоев между двумя моренами встречаются довольно редко, и во многих случаях приходится полагаться на далеко не полную информацию. К этому надо добавить, что и результаты аналитических исследований не всегда бывают однозначными. Даже материалы спорово-пыльцевого анализа, которые очень часто используют как основу при датировании межледниковых отложений, не составляют в этом отношении исключения. Нередко на спорово-пыльцевых диаграммах отражается лишь небольшая и малопоказательная часть межледниковья. Могут быть и такие случаи, когда несколько разновозрастных межледниковых горизонтов обладают сходными спорово-пыльцевыми характеристиками.

В результате изучения состава и строения североамериканских моренных горизонтов и развитых на них ископаемых почв Г. Чемберленом и Ф. Левереттом была разработана модель с четырьмя оледенениями, напоминающая альпийскую. Но за последние годы она подверглась значительной модификации, особенно в связи с привлечением материалов спорово-пыльцевого анализа. Однако существенную роль в схеме играют погребенные почвы. Основным репером служит палеопочва сангамонского межледниковья — вероятного аналога европейского рисс-вюрма.

Лучше всего в Северной Америке изучена самая молодая висконсинская ледниковая эпоха. Оледенение в ту пору достигло гораздо меньшего распространения, чем в предыдущую эпоху — иллинойскую. В штате Иллинойс во время висконсинской эпохи образовалось семь моренных горизонтов, что свидетельствует о неоднократных колебаниях ледникового покрова. Американские исследователи считают, что в висконсинское время было по крайней мере два крупных этапа активизации оледенения, разделявшихся фармдейлским потеплением, которому отвечает самостоятельный горизонт погребенных почв. Сложно развивалось, вероятно, оледенение на территории Северной Америки и во время более древних эпох.

Проблема сопоставления горных и равнинных оледенений вызвала серьезные дискуссии. Среди исследователей высказывались мнения как в пользу параллелизации оледенений Русской равнины с альпийскими, так и против таковой. Несомненным представляется тот факт, что влияние классической альпийской схемы в нынешних условиях стало сдерживать развитие полигляциалистической концепции. На равнинах Европы схемы расчленения четвертичных отложений все более усложняются, а попытки ввести большее число самостоятельных оледенений встречают отрицательную реакцию, и потому приходится осуществлять привязку не к альпийским оледенениям в целом, а к их стадиям, хотя, строго говоря, далеко не всегда подобные корреляции глубоко обосновываются.

Возьмем в качестве примера наиболее простую стратиграфическую схему, предложенную для Среднеевропейской равнины. Она сводится к выделению трех самостоятельных оледенений: эльстерского, заальского и вислинского. Для современных исследователей сопоставление вислинского оледенения с альпийским вюрмом не вызывает особых возражений; корреляция рисса и минделя соответственно с заале и эльстером представляется лишь вероятной, а поиск аналога гюнца на севере Европы весьма проблематичен. Для европейской части СССР степень надежности подобных сравнений тоже резко убывает с нарастанием геологического возраста.

Широко распространенные местные схемы подразделения плейстоцена на ряд оледенений и межледниковый обычно включают также расчленение на ранний (нижний), средний и поздний (верхний) плейстоцен. Началу позднего плейстоцена на многих схемах отвечает микулинское межледниковье (рисс-вюрм), началу среднего — лихвинское межледниковье (миндель-рисс).

Не приходится сомневаться в том, что для более молодой части плейстоцена достоверность хроностратиграфических данных в целом более велика благодаря лучшей сохранности и морфологической выраженности соответствующих отложений. Это, впрочем, отнюдь не исключает расхождений во взглядах исследователей. Тем не менее для среднего и особенно раннего плейстоцена ситуация гораздо более сложна и дискуссионна, чем для позднего плейстоцена.

Еще несколько лет назад, подводя итоги дискуссии по стратиграфии нижнего плейстоцена, советский исследователь Н. И. Кригер отмечал, что пока можно считать доказанным существование следов только одного окского оледенения, но оговаривал вероятность выделения двух или даже трех доднепровских оледенений. В самые последние годы появились фактические аргументы для обособления трех самостоятельных оледенений в нижнем плейстоцене.

Наиболее убедительна аргументация литовских исследователей, располагавших многочисленными литологическими и палеоботаническими данными. Стратиграфическая схема нижнего плейстоцена Литвы предусматривает выделение первого, дзукийского и дайнавского оледенений, что хорошо коррелируется с новейшими западноевропейскими схемами, в частности с данными о многочленности кромерского комплекса. Эти представления увязываются и с полигляциалистической концепцией С. А. Яковлева, который признавал древнейшее ледниковье, I и II древнеледниковья, считая последнее аналогом окского оледенения.

Заметим, что типичные морены раннего плейстоцена представлены только в дзукийоком и дайнавском горизонтах, тогда как область развития более раннего оледенения, условно названного первым, была невелика и, по-видимому, не охватывала территорию Литвы. Дзукийское и дайнавское оледенения характеризовались гораздо большими масштабами и проникали даже на территорию Белоруссии, где их аналогами, вероятно, были варяжское и березинское оледенения.

Проблема стратиграфического расчленения среднего плейстоцена имеет исключительно важное значение. Несмотря на немалые достижения в изучении этого этапа, приходится согласиться с мнением Л. Н. Вознячука, что наши знания еще недостаточны для понимания процессов, отразивших воздействие среднеплейстоценового оледенения на развитие природы Русской равнины.

Главное внимание исследователей акцентировалось на анализе отложений одинцовского (рославльского) времени, поскольку от этого зависит признание самостоятельности московского оледенения. Многолетняя дискуссия по этому вопросу все еще не завершена, и наряду с достаточно обоснованным мнением о двух среднеплейстоценовых оледенениях (днепровском и московском) развиваются представления о том, что московское оледенение было лишь одной из стадий убывания днепровского оледенения.

Упомянутая дискуссия заслоняет другую не менее важную и спорную проблему истории днепровского оледенения. Ввиду ограниченности фактической информации нельзя с уверенностью отстаивать синхронный характер границы этого оледенения на равнинах Европы. Не достигнуто ясности в выделении стадий днепровского оледенения, особенно в период его наибольшего распространения. Недостаточно объясненными с позиций динамической гляциологии остаются и условия формирования гигантских ледниковых лопастей — Днепровской и Донской, разделявшихся неледниковым барьером Среднерусской возвышенности. А. А. Величко с соавторами представил факты, свидетельствующие о разновозрастности упомянутых лопастей: Донская лопасть образовалась во время окского оледенения, а Днепровская — во время днепровского.