За землянами следили глаза дюжины невозмутимых скатов, до их ушей доносились неведомые звуки, их ноздри щекотали самые невероятные запахи.

Все вокруг покраснело – голубое солнце склонялось к горизонту. Когда они приблизились к почте, лачуге из сланца, прилепившейся к зданию космопорта, оно зашло.

Если Магнус Рудольф рассчитывал, что почтарь, многоножка с Портмара, проявит энтузиазм по поводу его миссии, то он был разочарован. Они застали служителя связи за разбором почты – стоя на половине ножек, второй половиной он раскладывал письма по ящикам.

Пока Боэк представлял ему Магнуса Рудольфа, почтарь приостановил разбор корреспонденции и вперил в детектива ничего не выражающий взгляд (Магнус Рудольф уже начал привыкать к этому), затем на прямой вопрос гостя сообщил, что по поводу личности Макинча не знает ничего.

Магнус Рудольф кинул взгляд на Боэка и сказал:

– Извините меня, мистер Боэк, но я хотел бы задать господину почтарю парочку конфиденциальных вопросов.

– Пожалуйста. – Боэк отошел в сторону.

Магнус Рудольф освободился через несколько минут.

– Мне хотелось знать, какую корреспонденцию получают муниципальные служащие и не подметил ли он что-нибудь необычное, что могло бы мне помочь в поисках.

– Он оказал вам помощь?

– Еще бы.

Они прошли вдоль набережной, где на якорях стояли громадные баржи с водорослями, затем вернулись к экспортному складу. Когда они добрались до машины, красное солнце висело совсем низко. Кровавый свет рядил город в пурпурные одежды, скрадывая нищету и грязь. Всю дорогу до миссии они не перекинулись ни словом.

Когда они вылезли из машины, Магнус Рудольф повернулся к Боэку.

– У вас есть микроскоп?

– Целых три, – сухо ответил Боэк. – Оптический, электронный и гамма-бета.

– Дайте мне один из них на сегодняшний вечер, – попросил Магнус Рудольф.

– Пожалуйста.

– Думаю, завтра мы решим это дело тем или иным способом.

Боэк с любопытством глянул на гостя.

– Вы знаете, кто Макинч?

– Это стало мне очевидным почти сразу же, – ответил Магнус Рудольф, – ведь я все же располагаю некоторыми знаниями.

Боэк сжал челюсти.

– Будь я на вашем месте, я непременно запер бы свою дверь на ночь. Кто бы он ни был, ясно одно: Макинч – убийца, – процедил он.

Магнус Рудольф согласно кивнул.

– Думаю, вы правы.

В этот период года ночи в Склеротто были длинными – целых четырнадцать часов, а потому Магнус Рудольф встал, принял ванну и облачился в чистенькую бело-голубую тунику еще до зари.

Из окон гостиной он долго любовался ярко-синим сиянием, разлившимся по всему небосводу и предвосхищавшим восход солнца.

Сзади послышались шаги, он обернулся и увидел Клеммера Боэка, который, склонив голову набок, глядел на него. Его голубые глаза сверкали от любопытства.

– Как спалось? – приветствовал его Боэк.

– Отлично, – ответил Магнус Рудольф. – Надеюсь, вы тоже неплохо выспались.

Боэк проворчал что-то нечленораздельное, а потом добавил:

– Вы готовы завтракать?

– Давным-давно, – кивнул Магнус Рудольф и последовал за хозяином в столовую. Боэк велел единственной служанке миссии принести завтрак.

Во время еды оба молчали. Синий цвет зари становился все ярче. Выпив кофе, Магнус Рудольф откинулся на спинку кресла и раскурил сигару.

– Вы по-прежнему считаете, что закончите дело сегодня? – спросил Боэк.

– Да, – не замедлил ответить Магнус Рудольф. – Думаю, это вполне возможно.

– Вы знаете, кто Макинч?..

– Без тени сомнения.

– И вы можете это доказать?

Магнус Рудольф выпустил колечко дыма, которое поплыло вверх, сверкая в первых лучах сапфирового солнца.

– В какой-то мере да.

– Вы не очень уверены в себе.

– Видите ли, у меня зреет замысел, как покончить с делом побыстрее.

– Ах так! – Боэк не скрывал сарказма, постукивая пальцами по столу.

– Мне хотелось бы, чтобы мэр… этот, как его… Жужу? Собрал сегодня во второй половине дня совет. В мэрии. Там мы и обсудим дело Макинча.

По дороге в мэрию Боэк заявил:

– Все это попахивает дешевенькой мелодрамой.

– Возможно, возможно, – загадочно откликнулся Магнус Рудольф. – А может быть, и драмой.

Боэк схватил его за руку.

– Вы уверены?..

– Ни в чем нельзя быть уверенным абсолютно, – философски промолвил Магнус Рудольф. – Даже во вращении этой планеты вокруг своей оси. А самым непредсказуемым явлением, по моим наблюдениям, является продолжительность жизни.

Боэк замолчал и уставился куда-то вдаль.

Они вошли в мэрию, постояли несколько минут в прихожей, давая глазам привыкнуть к полумраку. Вскоре стали различимы по сторонам предметы, испещренные красными и синими солнечными зайчиками.

– Мусорщик уже здесь, – пробормотал Магнус Рудольф, поднося руку к носу. – Я ощущаю его присутствие.

Они вошли в центральный зал. Мэр в красной шапочке набекрень торжественно расхаживал по кругу, образованному мусорщиком-голесподом, почтарем-многоножкой, пожарником Джо Бертраном, директором склада – уроженцем тау Близнецов и начальником полиции – черной амфибией.

– Господа, – начал Магнус Рудольф, – я недолго задержу вас. Как известно, я провел следствие по поводу существа, известного под именем Макинч.

Аудитория зашевелилась, и по залу разнесся шум – зашуршали, поблескивая, лапки многоножки-почтаря, на эластичной коже начальника полиции заиграли желваки, хрустнула шея мэра. Приглушенно засвистел скат-голеспод, закашлялся негр-пожарник.

Директор склада, муравей с тау Близнецов, взял слово и произнес своим бесцветным голосом:

– Почему мы здесь собрались? Изложите ваши намерения яснее.

Магнус Рудольф безмятежно погладил бородку и по очереди оглядел каждое существо.

– Я установил личность Макинча. Подсчитал, во сколько он обходится ежедневно Склеротто. И могу доказать, что это существо – убийца, во всяком случае оно пыталось убить меня. Да-да, меня, Магнуса Рудольфа! – Магнус Рудольф говорил с необычайной торжественностью.

Снова началось движение, послышались самые разные звуки, словно каждое существо стремилось уйти в тайники собственного тела.

Магнус Рудольф продолжил:

– Поскольку вы представляете местную власть, мне хотелось бы выслушать ваше мнение о том, что мне надлежит делать далее. Господин мэр, у вас есть какие-либо предложения?

Желтая птица яростно закрутила шеей и издала ряд пронзительных неразборчивых звуков. Затем ее голова застыла, и пурпурный глаз с хитрым блеском воззрился на Магнуса Рудольфа.

– Макинч может всех нас убить!

Боэк прочистил глотку и нехотя проворчал:

– Вы полагаете, что поступили здраво, собрав…

Пожарник Джо Бертран прервал его:

– Мне эта киношка надоела! У нас есть тюрьма. У нас есть уголовный кодекс. Осудим его за проступки. Если он вор, засадим его в тюрягу. Если убийца и его можно подвергнуть ментальной хирургии, сделаем ему операцию.

Ежели нет, казним!

Магнус Рудольф кивнул.

– Я могу доказать, что Макинч – вор. Несколько лет тюрьмы – хорошее наказание. У вас есть чистенькая тюрьма со спороубивающими фильтрами, обязательными гигиеническими ваннами и свежей пищей…

– Почему вас так заботит гигиена тюрьмы? – подозрительно осведомился директор склада.

– Потому что туда посадят Макинча, – торжественно возвестил Магнус Рудольф. – Его вакцинируют и иммунизируют, он будет жить в совершенно стерильных условиях. Именно от этого Макинч будет испытывать такие муки, по сравнению с которыми смерть – ничто. А теперь…

Он обвел взглядом присутствующих, застывших в немом любопытстве.

– Так кто же Макинч?

В этот момент вскинулся мусорщик. Он принял почти вертикальное положение, открыв бледное брюхо и двойной ряд бесцветных коротеньких ножек. Его тело свела судорога, оно выгнулось назад.

– Пригнитесь! – закричал Боэк, когда голеспод стал выплевывать во все стороны липкие струи жидкости.