– Отдушка? Впервые слышу это слово. Вот что значит очутиться вдали от родных краев. И много здесь таких мест? Отдушек? Или почти что отдушек?

– В этой части города полно. Шесть дней подряд люди работают там на своих машинах, а на седьмой там пусто и тихо.

Неприветливость лисицы постепенно улетучивалась, возможность просветить неопытного лиса насчет городских нравов и обычаев явно доставляла ей удовольствие.

– Сам-то ты откуда? – осведомилась она. – Говор у тебя чудной. Я такого никогда не слыхала. И мех темный. Ты из деревни, что ли? А может, из лесу?

– Не совсем.

– «Не совсем», – передразнила она. – Значит, ты из деревни, но не совсем. Так, что ли?

– Я сам толком не знаю, откуда я. То есть знаю, что родился не здесь, но где она, моя родина, далеко ли отсюда – это мне неизвестно.

– Заруби себе на носу – с этими ямами, что роют люди, надо быть настороже. Они всякие бывают. Некоторые пять дней подряд – настоящие отдушки, а на шестой и седьмой день там полно людей. Вижу, ты совсем сбился с толку? Что ж, придется разъяснить тебе хорошенько. В отдушке вроде этой люди работают на огромных машинах, а в тех, других, они орудуют лопатами. Маленькие такие лопатки, не больше человеческой ладони. А еще у них есть маленькие щеточки, и все, что люди выроют из земли, они бережно очищают этими щеточками. А здесь, – и лисица махнула головой в сторону котлована, – они стараются вырыть земли побольше, и их совершенно не волнует, что там окажется. Похоже, они заранее знают: если там что и попадется, это хлам и трястись над ним нечего. Удивительно, правда?

– Да, удивительно. И очень интересно. А можно по виду сразу определить, что это за… отдушка? – с запинкой выговорил Камио незнакомое слово.

– Ясно, можно. Те, что бывают отдушками лишь один день из семи, очень большие, вроде этого. Пятидневные куда меньше, и там не одна здоровенная яма, а много, и все разного размера. Еще там вечно валяются всякие рулетки и веревки… хотя этой ерунды и здесь хватает. В общем, сам смекнешь, что к чему, или получишь лопатой в бок.

С этими словами лисица поднялась и лениво направилась к ближайшей лужице; напившись, она вновь вернулась к Камио. Некоторое время она изучающе рассматривала лиса и наконец спросила:

– Скажи, а подруга у тебя есть?

Камио заметил, что зубы и язык лисицы покрыты яркими желтыми пятнышками. «Уж не ест ли она, чего доброго, дурманных желтых грибов?» – подумал он. Ими ведь можно отравиться насмерть. Но прямо спросить об этом лис постеснялся, опасаясь, что его сочтут невежей. Потом, когда они познакомятся поближе, он обязательно выяснит насчет дурманных грибов, решил Камио.

– Сейчас я один, – ответил он и в свою очередь внимательно взглянул на лисицу. Не первой молодости. Разжирела, и мех начал редеть. Конечно, это не главное. Он сам давно не лисенок, к тому же сейчас линяет. Пожалуй, к лету вид у обоих будет довольно жалкий. Вряд ли их сочтут красивой парочкой, скорее наоборот.

– У меня тоже никого нет, – заявила лисица. – Был приятель, да сбежал с одной… – Тут она ввернула крепкое словечко. – Толку с него все равно было немного. Они здесь, в живопырке, все такие, хилый народ. Сама-то я из лесу, как и ты…

Камио уже открыл рот, чтобы возразить, но подумал, что это лишь запутает дело, и промолчал.

– Знаю, там у вас в лесах привыкли находить себе пару раз и навсегда. Конечно, у нас, в живопырке, такое тоже иногда случается. Но теперь здесь развелось столько лис, можно менять дружков и подружек хоть каждый год. Ну и связи, ясно, уже не такие прочные. По виду ты лис что надо…

– Спасибо, – проронил Камио.

Ему было неловко. Эта циничная, острая на язык особа не слишком пришлась ему по душе. Может, это и предрассудок, подумал он, а все же лисицу украшает сдержанность и скромность. Взять хоть его бывшую подругу, ту, что увернулась от сетей, в которых запутался Камио, и осталась на свободе. Сообразительности и хитрости ей было не занимать, но она вовсе не походила на эту развязную замухрышку.

– Долго ты собираешься здесь пробыть?

– Ну, на день-то точно останусь. Хочется побольше разузнать о городской жизни.

– Понятно.

Она придвинулась к нему ближе и улеглась так, чтобы их тела соприкасались. Камио не возражал, хотя лисица порядком придавила его. Так они лежали часа два, согревая друг друга.

– Знаешь, я как-то слыхал про чудесную страну, – сквозь сон пробормотал Камио. – Деревья там высоченные, и у них огромные плоские листья, которые бросают на землю густую тень. А небо яркое, просторное, высокое и всегда синее-синее. Конечно, дождь там тоже бывает – иногда льет по нескольку дней. Но земля сразу впитывает воду. А реки порой переполняются и выходят из берегов. Мутные, коричневые реки, и там полно крокодилов, гиппопотамов…

– Кого-кого?

– Ну таких зверей. Здесь их нет, они живут только в той стране. А здесь их встретишь разве что в зоопарке. Да, там, в Стране Львов, стране гор и пустынь, почти нет людей. Жизнь там течет медленно, будто в полусне, и в то же время даже воздух словно будоражит тебя… Да, любой тамошний шакал скажет, в Стране Львов особый воздух… дурманящий. А людей нет. Или совсем, совсем мало. Да и те гоняются только за слонами и носорогами.

– Какими-какими рогами?

– Понимаешь, это такие… В общем, неважно. Их надо видеть своими глазами. Те, что жили в зоопарке, все посходили с ума, представляешь… Наверное, я бы тоже тронулся, если бы меня увезли из такой дивной страны… Там столько простора – можно бежать целыми днями и не встретить ни города, ни даже маленькой деревеньки. Хотел бы я там побывать! Хотя, спору нет, еду легче добыть в городе, где людей что муравьев.

– В живопырке, – вставила лисица, прервав поток его мечтаний. – Кстати, о еде. Не пора ли нам подкрепиться?

– По-моему, самое время, – согласился Камио.

Он сразу почувствовал, что успел проголодаться.

– Меня зовут О-тассо, – сообщила новая знакомая, вялой поступью направляясь к дыре в заборе. – А тебя?

– Камио.

– А-камио?

– Нет, просто Камио.

– Смешное имя. Откуда ты, говоришь?

– Из лесу, – торопливо ответил он, не желая возобновлять запутанный, неловкий разговор. – А куда мы пойдем на промысел? Прошлой ночью мне не повезло: только залез в мусорный бачок, как меня захлопнули крышкой. Просидел там до утра. Удовольствие сомнительное.

О-тассо оскалила зубы:

– Нет, таскать объедки из бачков – это скучно. А мы с тобой не только поедим, но и повеселимся. Здесь поблизости есть одно местечко – люди берут там горячую еду и несут домой. Туда и пойдем.

Она выскользнула на улицу, и Камио вслед за ней. При мысли о теплой еде желудок его сжимался. Он терпеть не мог теплого. Холодное куда вкуснее. К тому же холодную еду намного проще добыть. В бачках все быстро остывает. Но лисица замыслила что-то другое.

Камио и О-тассо, миновав несколько пустынных улиц, оказались в узеньком переулке, вымощенном булыжником. Там находился маленький ресторанчик – в нем не было столиков, за которыми люди едят. Посетители покупали еду и уносили с собой. Камио знал про такие заведения – около них всегда можно найти аппетитные гамбургеры, приправленные соусом.

Правда, ресторан, к которому привела его новая знакомая, распространял какой-то необычный запах. Ароматы, носившиеся в воздухе, были слишком приятными и острыми. Люди выносили еду в особых блестящих коробочках. О-тассо сделала лису знак припасть к земле и затаиться в тени у дверей. Сама она поступила точно так же. Прояснившиеся, блестящие глаза лисицы были устремлены на дверь, откуда выходили посетители.

– Сейчас полакомимся на славу, – беспрестанно бормотала она себе под нос. – Вот уж будет объеденье. До чего люблю горяченькое…

– Может, нам лучше ждать у задних дверей? – спустя некоторое время прошептал Камио. Но лисица в ответ лишь сверкнула глазами, и он понял – сейчас с ней лучше не спорить.