— А ты не слушай, ты говори, — холодно произнесла Бекки. — Слушать я буду!
Джилл сунул руки в карманы брюк и несколько мгновений молча рассматривал ее. Наконец усмехнулся.
Нарочно так оделась, да? Чтобы на тебя смотрели все мужчины, которые будут присутствовать в галерее?
— Что-о?! — изумленно протянула Бекки. В этот момент ей было очень понятно выражение “глаза на лоб лезут”. Она ожидала чего угодно, только не подобных обвинений.
С губ Джилла слетел саркастический смешок.
— Ай-ай-ай, неужели я ошибся? А, понимаю! Ты принарядилась не для всех, а лишь для одного-единственного человека. Угадал?
Строго говоря, Джилл был прав: выбирая это платье, она действительно имела в виду одного-единственного — его самого. Но чувство гордости не позволяло ей признаться в этом. Ох, да она скорее умерла бы, чем сказала, что одевалась для Джилла.
— Что молчишь? — сказал тот — Нечем крыть?
Бекки лишь обожгла его взглядом, но не проронила ни звука.
— Ладно, я и так знаю, что ты для этого своего хлыща стараешься, для Денни. Верно, солнышко?
Для Денни...
Ну вот, дождалась. А она-то почти поверила, что эта тема закрыта.
Бекки поймала себя на том, что сокрушенно качает головой. Джилл тоже это заметил, но истолковал по-своему.
— Брось, отрицать не имеет смысла. Лично мне все ясно.
— Что именно? — негромко спросила Бекки.
— Видишь ли, начало праздника намечено, можно сказать, на середину дня, а ты отправляешься туда в вечернем платье. Последнему идиоту понятно, что тебе хочется произвести на кого-то впечатление.
И снова он был, по сути, прав. Но в то же время бесконечно далек от истины...
— И ты делаешь вывод, что я стараюсь для Денни?
Джилл мрачно усмехнулся.
— Я же не последний идиот.
— Предпоследний, — буркнула Бекки.
К счастью, Джилл не расслышал.
— Что ты там бормочешь?
— Ничего!
Лишь каким-то чудом удержалась Бекки от того, чтобы не надерзить Джиллу.
Тебе можно иметь любовницу, а мне даже красивое платье нельзя надеть?
Но произнесла она не то, что подумала.
— На других девушках тебе подобные платья нравятся, а для меня доброго слова не нашлось!
Повисла пауза. Джилл внимательно смотрел на Бекки, будто ожидая продолжения. Но, так как та молчала, он в конце концов хрипловато спросил:
— И как это следует понимать?
Бекки вдруг почувствовала такую усталость, будто весь земной шар лег на ее плечи.
— Как хочешь, так и понимай, — сказала она и двинулась в обход Джилла к двери. — Не нужно меня никуда отвозить, сама доберусь. Ночевать поеду к себе на квартиру.
— Нет, постой!
Джилл попытался схватить Бекки за руку, но та отшатнулась с таким выражением в глазах, будто перед ней находился не человек, за которого она собралась замуж, а сам вырвавшийся из преисподней дьявол.
— Не прикасайся ко мне!
— Ах, тебе уже не нравятся мои прикосновения?
Джиллу все же удалось схватить Бекки за плечи, но та ловко вывернулась и метнулась прочь. Ее каблуки застучали в коридоре, потом вниз по лестнице, наконец хлопнула входная дверь.
Джилл подошел к окну — как раз вовремя, чтобы увидеть бегущую по дорожке Бекки. Выскочив на тротуар, она оглянулась на окна своей комнаты и, по-видимому, заметив Джилла, прибавила ходу в ту сторону, где можно было поймать такси.
Джилл негромко выругался.
Он еще постоял немного, размышляя над тем, что произошло здесь минуту назад, потом провел ладонью по лицу, будто стремясь стереть невеселые мысли. Посмотрел на наручные часы и поспешил вниз. Пора было ехать в супермаркет.
16
До начала собрания осталось немногим больше двадцати минут, а Джил, хоть и сидел за рабочим столом в своем кабинете, все никак не мог сосредоточиться на предстоящей беседе. Из головы не шла словесная перепалка с Бекки. Одна из последних фраз особенно не давала покоя.
Что там Бекки сказала о других девушках? — размышлял Джилл. Что на них мне нравятся какие-то платья? Ах да, “подобные”... Ее же наряд я не удосужился похвалить. Не знаю, как на других, но на ней я не хочу видеть такие открытые наряды. Глупо, конечно, но меня все это бесит. Как подумаю, что вся эта богемная публика станет ее разглядывать... Хм, и все-таки, что Бекки подразумевала под другими девушками? Неужели ей кто-то наболтал о моих прежних грешках?
Джилл долго тер пальцами лоб, ломая голову над вопросом, кто бы мог снабдить Бекки подобной информацией, но на ум ничего не приходило. Ведь из его окружения Бекки фактически никого не знала.
— Не может такого быть, — пробормотал Джилл. — Единственный человек, с которым Бекки знакома, это моя мать. А уж она точно не станет настраивать против меня мою собственную невесту...
Его раздумья оказались прерваны трелью сотового телефона. Бросив взгляд на свой “ролекс”, он нажал на кнопку ответа.
— Джилл! — раздался в трубке знакомый голос. — Здравствуй!
— Пэм? Ты еще не уехала?
— Я в аэропорту, через четверть часа улетаю.
Действительно, голос Пэм звучал на фоне шумов, характерных для залов ожидания.
— Что ж, желаю тебе счастливого пути, — начал было Джилл. — И еще...
Однако Пэм прервала его:
— Постой! Я не для этого звоню.
Сам не зная почему, Джилл насторожился.
— Что-то случилось?
— Э-э... вообще-то не знаю. Собственно, это ты выяснишь сам. А мое дело сказать.
Джилл выпрямился на вертящемся стуле. Его сердце сжалось от непонятного предчувствия.
— Что ты хочешь сказать мне, Пэм? — медленно произнес он.
— Это касается твоей невесты, — раздалось в телефонной трубке.
Джиллу показалось, что он ослышался.
— Что-что?
—Твоей невесты касается! — повысила голос Пэм. — Бекки, кажется?
— Но что ты можешь о ней знать? — недоуменно пробормотал Джилл, обращаясь больше к самому себе.
