Его рот впился в ее губы, их зубы со стуком соприкоснулись. Ужасный запах плохого эля вызвал сильную тошноту. Еще немного, и содержимое ее желудка окажется на одежде нападавшего. Он попытался втиснуть язык между ее губами, но она стиснула зубы и крепко сжала губы.

Мужчина разочарованно замычал. Когда он отпустил ее голову, Кристина решила, что победа за ней. Только победа оказалась недолговечной.

Сильные руки потянулись к ее шее, он вцепился в ворот ее платья и рванул вниз.

Кристина услышала громкий треск рвущейся ткани за мгновение до того, как холодный воздух повеял на обнаженные груди. Мужчина, застонав, накрыл одну грудь рукой и сильно сжал. Вне себя от ужаса, Кристина снова закричала.

— Господи! Вы только посмотрите на эти сиськи!

Он радовался, как человек, нашедший кошель с золотом.

Каждая клеточка ее тела восставала против прикосновения его отвратительных рук.

— Не трогай меня! — уже почти ничего не соображая от ужаса, закричала она.

Дергаясь словно безумная, Кристина сумела высвободить одну руку и вонзила ногти в его щеку.

Мужчина застонал от боли и инстинктивно отстранился. Но через мгновение его черные глаза снова уставились на полураздетую Кристину. Он потер рукой щеку и покосился на ладонь, чтобы увидеть, есть ли кровь.

— Я убью тебя за это, сука.

Он опять наклонился к ней, и девушка рванулась вправо, чтобы уклониться от мерзких объятий. Только мужчина оказался проворнее. Она изо всех сил старалась вырваться, ударить обидчика, лягнуть, укусить… но он был наготове и оставался невредимым. Но нет, она ни за что не сдастся.

Она снова оттолкнула мужчину и очень удивилась, когда он отлетел от нее как пушинка и даже взмыл в воздух, прежде чем растянуться на земле.

Какое-то мгновение Кристина восхищалась собственной силой, но вдруг заметила, что ее обидчика поднимает с земли за шкирку какой-то воин. Было слишком темно, и она не видела его лица, но он был очень высоким и широкоплечим.

— Мне кажется, ты девочке не понравился, — холодно проговорил спаситель.

В его голосе явно слышались властные интонации. Кристина почувствовала беспокойство.

— Кем, черт возьми, ты себя возомнил? — в бешенстве выпалил напавший на нее стражник. — Девка на все согласна, но даже если нет, это не твое собачье дело.

Мужчина, когда Кристина с ним боролась, показался ей огромным как бык, но сейчас он тщетно пытался вырваться из железной хватки воина, который держал его без всяких усилий.

Ее спаситель развернул мужчину лицом к себе и внимательно посмотрел на него.

— Могу тебя заверить только что это стало моим делом.

Он легко бросил мерзавца в стену — примерно так же, как тот поступил с ней. Его голова с глухим стуком ударилась о камень, следующим звуком стало громкое лязганье зубов. Воин одной рукой схватил его за шею и прижал к стене. У того глаза расширились от ужаса.

— Ты один из людей Макруайри, — то ли сказал, то ли спросил воин.

Стражник попытался кивнуть, но не смог пошевелить головой.

— Я запомнил твое лицо. И если я еще раз услышу, что ты лапаешь не отвечающую тебе взаимностью женщину, моту тебя заверить: мое лицо станет последним, что ты увидишь в жизни. — Он поморщился, словно почувствовал неприятный запах. — И мне наплевать, насколько ты пьян. Все понятно?

Обидчик Кристины молча кивнул, очевидно, слишком испуганный, чтобы говорить. Он выглядел так, словно увидел привидение или саму смерть.

— Тогда убирайся, — вздохнул ее спаситель и отпустил пленника. — Скройся с глаз, пока я не передумал.

Стражник, который вел себя с ней так нагло, убежал, словно испуганная мышь. А когда спаситель повернулся к ней, Кристина судорожно вздохнула и прикрыла рот рукой. Она поняла, почему испугался несостоявшийся насильник.

Николсона все еще не было, и Тор решил поискать Макдоналда. Он как раз направлялся к замку, когда услышал голоса и заметил в тени у стены копошащиеся фигуры. Сам он предпочитал заниматься такими вещами в уединении, но оно было доступно не многим, и не было ничего необычного в том, что какая-то шустрая девица доставляет удовольствие стражнику прямо во дворе.

Поэтому Тор, как обычно, проигнорировал то, что его не касалось, и шел дальше до тех пор, пока не услышал крик. Только тогда он оглянулся и, присмотревшись, заметил, что двое в тени дерутся.

В нем вспыхнула ярость. Он презирал дурное обращение с женщинами и остро ненавидел насилие, особенно после того как узнал о судьбе своей матери.

Девушка отчаянно боролась, но силы были неравны. Тор поспешил на помощь. Схватив мужчину за шкирку, он сначала оторвал его от девушки и позволил рухнуть на землю, потом, поднял, швырнул о стену и схватил за горло. Тор видел, как в глазах негодяя мелькнуло узнавание, и понял, что бороться тот не будет.

Его и без того плохое настроение стадо совсем мрачным.

Проводив взглядом исчезнувшего в темноте мужчину. Тор обернулся к девушке. Она попятилась назад во время его недолгой расправы со стражником и теперь пряталась в темноте. Она была очень маленькой и хрупкой, и Тора снова охватила ярость. «Убью мерзавца!»

— С тобой все в порядке? — спросил он.

— Да, все в порядке, — запинаясь, пробормотала девушка.

Ее била дрожь, с которой она тщетно пыталась справиться. Он видел подобную реакцию у мужчин после боя.

— Спасибо, — наконец выговорила она. — Даже не знаю, как тебя благодарить.

Тор нахмурился. Что-то было не так. Этот голос. Мягкий, нежный, мелодичный. Таких певучих интонаций не было у местных жительниц. Что-то не похожа она на служанку.

— Иди сюда, — сказал он и протянул ей руку. — Я не сделаю тебе ничего плохого.

Мгновение поколебавшись, она доверчиво вложила руку в его сильную ладонь. Ее пальцы были ледяными, но кожа — мягкой и шелковистой. Слишком мягкой, подумал он и неожиданно для самого себя разозлился.

«Великий Один! Этого не может быть!»

Но даже раньше, чем он вытащил ее на свет, сомнений не осталось.

Она подняла свою изящную головку. Тени, казалось, ласкали тонкие черты заплаканного личика. Узнавание было сродни сильному удару в солнечное сплетение. Эти глаза забыть было невозможно — темные и чуть раскосые, обрамленные длинными черными ресницами, под совершенной формы бровями.

Дочь Фрейзера.

Он выпустил ее руку.

Одного взгляда хватило, чтобы ее внешний вид отпечатался в его памяти. Волосы в беспорядке рассыпались по плечам, греховный рот — распухшие и местами кровоточащие губы, гладкая кожа цвета слоновой кости — с отметинами, оставленными щетиной другого мужчины.

Потом его взгляд опустился ниже, Тор окаменел. Накидка девушки соскользнула с плеч, открывая разорванное на груди платье. Надо было убить его.

Гнев поднялся в нем с такой силой, что затуманил взор. Но, признаться честно, поднялся не только гнев. Тело Тора мощно по-мужски отреагировало на вид полной обнаженной груди с темно-розовым соском, сморщившимся от холода.

Он наслаждался открывшимся зрелищем всего лишь мгновение, но это не осталось незамеченным. Девушка вздрогнула, натянула на плечи накидку и стянула ее на груди, прикрывшись.

— Что ты здесь делаешь? — резко выпалил он. — Да еще одетая как оборванка.

Ее глаза расширились — она явно была удивлена его резкостью. Тор сделал шаг к ней. Он почувствовал исходивший от нее аромат и сделал над собой усилие, чтобы не принюхаться. Она пахла восхитительно — цветами, свежестью и невинностью. А ведь последнее качество она едва только что не утратила.

Его кулаки сжались. Тору хотелось схватить девчонку за плечи и как следует встряхнуть. Может быть, это добавит ей разума.

— Ты понимаешь, в какой была опасности? Знаешь, что могло случиться?

Она кивнула и отшатнулась.

Проклятие! Он испугал ее.

Да что с ним, скажите на милость, приключилось? Он не мог припомнить, когда в последний раз выходил из себя, общаясь с женщиной. Он сохранял спокойствие даже со своей сестрой Мюриел, а эта упрямая чертовка могла свести с ума даже святого.