Сегодня около 12 часов дня неожиданно поднялся сильный и холодный ветер и температура понизилась. Очевидно, Порт-Артур попал в район проходящего невдалеке тайфуна.

Японцы продолжают нас обстреливать 11-дюймовыми снарядами. К счастью, только 20 % из них разрываются. Очевидно, в установке ударной трубки есть ошибки. Один из таких снарядов упал около дома наместника и так и остался там лежать, не разорвавшись.

Траншеи японцев у Плоской и Дивизионной гор отстоят теперь от наших окопов на расстоянии каких-нибудь 500 шагов.

Целые ночи напролет как у нас, так и у японцев деятельно ведутся оборонительные и осадные работы.

Количество продовольственных припасов все уменьшается; в магазинах уже распродают разные завалявшиеся консервы.

Солдатам скоромный обед дают только три раза в неделю. Каждый тогда получает борщ с зеленью и 1/3 банки мясных консервов. В остальные же четыре дня в неделю дают так называемый «постный борщ», состоящий из воды, небольшого количества сухих овощей и масла. Взамен гречневой каши, которой в крепости нет, дают рисовую, изредка лишь заправляя ее маслом и луком. Так кормят солдат только в более заботливых частях. Зато там, где начальство мало об этом заботится, я видел такие «рисовые супы», что в Петербурге о них вряд ли кто сможет составить себе даже отдаленное представление.

Офицерство на позициях тоже сильно бедствует с пищей и терпит всякие лишения. Правда, около Ляотешаня удается иногда покупать у местных китайцев перепелов, но это уже представляет собой лакомство.

Говорят, что между ранеными японцами, поднятыми у Высокой горы, нашли волонтера доктора, который подтвердил ходившие у нас слухи о том, что в штурмах Высокой горы принимали участие патриоты, посланные туда Микадо за громкое выражение неудовольствия на медленность действий японской армии.

Сегодня я узнал, что несколько дней тому назад к японцам дезертировал сапер Лазарев (еврей).

Таким образом, до сих пор к японцам дезертировали «исключительно» евреи.

Сегодня получил следующий приказ.

ПРИКАЗ

по войскам Квантунского укрепленного района

20 сентября 1904 года. Крепость Порт-Артур

№ 678

Военного корреспондента Ножина я лишаю права быть военным корреспондентом.

Свидетельство на право быть военным корреспондентом сдать в штаб крепости, а сему штабу представить в штаб укрепленного района. Вместе с тем лишается права посещать батареи, форты и позиции.

Начальник Квантунского укрепленного района

генерал-адъютант Стессель

До сих пор корреспондент г-н Ножин постоянно состоял при коменданте, генерале Смирнове, сопровождая его во всех его объездах позиции и фортов крепости.

Этот приказ № 678 ясно обрисовывает, до какой степени дошли распри между начальствующими лицами крепости.

К полудню ветер стих, но волнение на море не улеглось. Температура все идет на понижение. Солдатики начали доставать свои тулупы.

Сегодня вышел первый номер «Нового края» и быстро был разобран публикой. Солдатики с жадностью читали газету.

Надо надеяться, что с изданием газеты уменьшится, наконец, количество небылиц и разных нелепых слухов, которые распространяются в гарнизоне.

Впрочем, все известия в газете по большей части крайне запоздалые.

Ночи стали очень темными. Прожектора работают усиленно.

Сегодня мимо Порт-Артура прошли два больших транспорта в сопровождении трех миноносок. Транспорты направлялись, по-видимому, к бухте Луизы.

Японцы своими 11-дюймовыми снарядами обстреливают разные пункты наших позиций. Говорят, что сегодня один такой снаряд попал в батарею Лит. Б, пробил трехфутовый бетонный свод каземата, разорвался и переранил всех в нем находившихся.

В бухты на Ляотешане послан капитан Павловский для правильной организации доставки от китайцев разных продуктов.

Мера эта была совершенно необходима. Дело в том, что за последнее время ввиду разных притеснений со стороны чиновников китайцы-шаландщики совершенно перестали подвозить к нашим берегам какие-либо припасы.

Ходит, по обыкновению, множество разных слухов, которым, однако, довольно трудно верить.

Количество больных все растет...

Ночь тихая, звездная, но очень темная.

Под утро была сильная гроза. Около 9 часов утра небо прояснилось. В воздухе чувствуется обычная после грозы свежесть.

Один из вчерашних транспортов действительно зашел в бухту Луизы и, кажется, думает там разгружаться.

Сегодня слыхал, что на правом фланге была сделана вылазка отрядом в 60 охотников 25-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Вылазка окончилась очень печально. Охотники наткнулись на японскую засаду, и ни один из них не вернулся в крепость. Есть основание предполагать, что японцы добили всех раненых.

Японцы особенно усиленно за последнее время обстреливают порт.

Продовольственный вопрос сильно обостряется. Пища у солдат стала еще хуже.

Вследствие этого начались цинготные заболевания.

В общественной городской столовой из 250 человек только 180 согласились есть конину.

Фураж с каждым днем страшно дорожает.

Японцы отлично знают, что в Порт-Артуре имеется всего лишь одна паровая мельница, принадлежащая купцу Тифонтаю, которая и обслуживает в настоящее время всю нашу крепость. Не будь ее, мы не имели бы возможности молоть зерно, и прямо трудно себе представить, что бы стал делать гарнизон без этой единственной мельницы. За семь лет владения Порт-Артуром мы не могли добиться ассигнования денег для постройки казенной паровой мельницы и все время принуждены были кое-как перебиваться мельницей Тифонтая, которая давала последнему большой процент в год дохода.

Зная этот недостаток крепости, японцы за последнее время прилагают все свои старания, чтобы своей стрельбой разрушить мельницу — этот жизненный пульс крепости. Сегодня их старания чуть было не увенчались успехом. Один 6-дюймовый снаряд попал в мельницу, но, по счастью, не причинил ей значительных повреждений.

Кроме того, один снаряд попал в дом инженера, подполковника Крестинского, и разорвался в комнате, в которой, к счастью, никого в это время не было.

Другой снаряд, упав недалеко от Инженерного городка, ранил осколками двух солдатиков на дворе генерал-адъютанта Стесселя.

Слыхал радостную весть. Сигнальная горка, взятая несколько дней назад японцами, сегодня отбита нами обратно.

Теперь окончательно выяснено, что японцы часть 11-дюймовых мортир поставили недалеко от Трехголовой горы. Главной целью для них являются наши форты и флот.

Страшно тяжелое впечатление производит картина методического расстреливания японцами наших судов, неподвижно стоящих в Западном и Восточном бассейнах и покорно ожидающих своей смерти.

Всякая надежда на выход в море и проявление нашей эскадрой какой-либо деятельности давно уже утрачена. Никто не верит в возможность этого, никто теперь об этом даже и не говорит. Все сознают, что роль флота закончена. Теперь уже нет никакой возможности производить какие-либо исправления, вследствие полного отсутствия в порту и материалов, и рабочих. А между тем каждый день наши суда получают все новые и новые повреждения.

Всякая жизнь на кораблях и в порту окончательно замерла...

Ввиду того, что от нашего русского консула в Чифу не получается никаких вестей, не говоря уже о продовольствии, сегодня туда выехал чиновник Бадмаджанов, человек весьма энергичный и хорошо владеющий китайским языком. Ему приказано попытаться организовать доставку в осажденную крепость известий из внешнего мира, а если возможно, то и продовольствие.