В 1933 г. на Опытном заводе Спецмаштреста по инициативе П.Н. Сячинтова началось проектирование опытной самоходной установки для "триплекса ТАОН" по схеме, предложенной академией ВАММ. Но изготовление первого шасси затянулось и было завершено лишь в мае 1934 г., когда сама САУ уже не рассматривалась как перспективная и не имела места в системе артиллерийского вооружения РККА на вторую пятилетку. Из-за поломок трансмиссии, которую заимствовали от среднего танка Т-28, доводка машины велась до конца июля 1934 г., но так и не была успешно завершена. Для проведения обкатки на шасси установили ствол орудия Б-4 "малой мощности", с которым оно и отправилось на Научно-испытательный артиллерийский полигон (НИАП) для проведения стрельб.
203-мм самоходная гаубица СУ-14, 1934 г.
Самоходная гаубица СУ-14, вид сзади. 1934 г.
Интересно то, что обкатка самоходной артиллерии тоже должна была проводиться на НИАПе, но в данном случае это не было выполнено. Во время доставки шасси установки оказалось испорченным: треснули несколько траков, стали наблюдаться посторонние шумы в коробке передач, перегревался двигатель. Испытания пробегом на 250 км отменили, но стрельбы прошли гладко. Правда, машина сильно раскачивалась при выстрелах, что позволяло находиться на ее палубе (рабочая площадка САУ носила именно такое название), только крепко держась за поручни. Отмечалась чрезмерно низкая скорострельность, что объяснялось необходимостью поднятия на палубу САУ тяжелых снарядов при помощи неудобных кранов-лебедок, и ненадежная конструкция сдвижного пола-люка, который в ходе испытаний сломался.
После исправления отмеченных поломок САУ вновь прибыла на полигон. Теперь она имела усиленные гусеничные траки, улучшенную систему охлаждения и некоторые доработки в артиллерийской части. Ствол орудия малой мощности был заменен на ствол большой мощности с лейнером. Испытания начались с обкатки, но на тридцать четвертом километре пробега КПП вышла из строя.
Во время стрельб программу испытаний расширили. Теперь производили выстрелы не только вдоль направления движения под большим углом возвышения, но также параллельно земле, при крайних углах горизонтального наведения и даже при поднятых сошниках. Вновь не укладывались в нормы скорострельности, и случались неизбежные эксцессы, в частности, один из артиллеристов, поскользнувшись на полу (пол был гладкий), сломал ногу.
По результатам испытаний НИАП составил длинный перечень необходимых доработок СУ-14, который перечеркивал возможность принятия ее на вооружение в первоначально построенном виде.
2.5. Лилипуты в семье САУ
В 1931 г. КБ ленинградского завода "Большевик" под руководством К.К. Сиркена, выполняя постановление РВС СССР от 2 октября 1930 г., разработало истребитель танков на шасси танкетки Т-27. Первоначально предполагалось, что он будет вооружаться 37-мм пушкой большой мощности конструкции П.Н. Сячинтова ПС-2. Однако ввиду того, что орудие ПС-2 освоено в серии не было, а 37-мм пушек Б-3 (5К) не хватало для вооружения танков Т-26 и БТ-2, было принято решение об установке на Т-27 вместо 7,62-мм пулемета ДТ 37-мм пушки Гочкиса. Собственно, главное отличие САУ заключалось именно в установке пушки вместо пулемета, но испытания первого построенного образца показали, что ходовая часть машины оказалась перегруженной. Поэтому второй экземпляр машины был "обут" в шасси с опорными катками большого диаметра.
Танкетка-истребитель Т-27. 1931 г.
Параллельно этой машине был изготовлен еще один опытный образец, в котором орудийная установка была смещена максимально вниз, а над ней в вертлюжной установке находился пулемет ДТ, который мог наводиться независимо. Другим крупным отличием этой машины от себе подобных было наличие в ней дублирующего управления на месте командира.
Второй вариант танкетки-истребителя с сохранением пулемета ДТ.
В ходе испытаний обе машины показали множество недостатков в системе охлаждения (двигатели сильно перегревались), при использовании снарядных боеукладок. Во второй машине пользоваться пулеметом было трудно.
Заключение по результатам испытаний было отрицательным. Дальнейшие работы по созданию противотанковой САУ на шасси Т-27 были прекращены.
Также в 1928-1931 гг. ГКБ Оружобъединения спроектировало 60-мм самоходную батальонную пушку на шасси танкетки "лилипут". После прекращения работ над 60-мм пушкой вооружение САУ было пересмотрено в пользу 76,2-мм полковой пушки. Но реализован проект не был.
2.6. Первые шаги комбинатора
В начале 1930-х в Красной Армии началось повальное увлечение новомодными "газодинамическими", или "динамо-реактивными" пушками, которые активно продвигал во все рода войск ставший притчей во языцех Л.В. Курчевский.
Принцип их действия прост. В момент выстрела классического орудия пороховые газы, образующиеся при сгорании пороха в гильзе, давят на снаряд и, разгоняя его, отбрасывают тело орудия назад силой отдачи. Чем больше заряд, тем сильнее отдача. Чтобы достичь нужной дальности выстрела, приходилось упрочнять стволы и лафеты. Артсистемы получались тяжелыми и неповоротливыми.
Инженеру Д. Рябушинскому в 1916 г. удалось значительно уменьшить массу орудия. В его легкой 70-мм пушке на треножном станке пороховые газы выбрасывали снаряд из ствола, частично выходя наружу через противоположное ему отверстие, снижая откат.
По такому же принципу действовало и орудие, предложенное в 1923 г. советскими конструкторами Л.В. Курчевским и С.Н. Изенбеком, назвавшими его динамо-реактивной пушкой (ДРП). Казенная часть ДРП оканчивалась соплом Лавалля, из которого часть пороховых газов вылетала назад, своим реактивным действием компенсируя откат, что позволяло отказаться от противооткатных приспособлений и упростить как лафет, так и артсистему в целом.
Идея ДРП была вполне здравая по сути, но в отличие от зарубежных аналогов Л.В. Курчевский выбрал схему орудия с нагруженным стволом и высоким давлением внутри гильзы, что не позволяло облегчить систему. Кроме того, стремясь обеспечить минимальный вес при высокой скорострельности, он пытался осуществлять перезаряжание с дульной части ствола, экспериментируя со сгораемой матерчатой гильзой из нитроткани и чашечным обтюратором типа Минье на снаряде. Заряжание было трудоемким, надежного сгорания гильзы при выстреле не получалось, она порой рвалась в магазине при подаче, нарушалось зарядное соотношение, изменяющее баллистику. В результате происходили систематические осечки, неполноценные выстрелы, отказы при подаче и разрывы ствола. Не было и нормальной обтюрации снаряда, при стрельбе нельзя было находиться позади орудия, громкость стрельбы была ужасающей именно для стрелявших и своих войск позади линии огня, каждый выстрел требовал в два-три раза большего порохового заряда, чем традиционная артиллерия. Короче – при здравой идее было выбрано не вполне верное воплощение. Но каков пиар!
Начиная с весны 1923 г. Л.В. Курчевский бомбардировал письмами все вышестоящие инстанции, предлагая свои ДРП. Руководство обратило внимание на инициативного конструктора, и 25 сентября 1923 г. специальное совещание под председательством Главкома С.С. Каменева постановило начать работы по созданию "полковой" и "самолетной" пушек ДРП, а в 1924 г. начала работу комиссия по безоткатным динамо-реактивным пушкам под руководством В. Трофимова и Е. Беркалова.
