— За пределами города лишь неделю… — повторил я эхом. — Значит, задержись я еще на пару дней…

— Конец Капаку Райми, — усмехнулся Кардинал.

— А как же Кончита?

Улыбка померкла.

— Она ведь еще не уехала, — вздохнул он. — Но если уедет, дни ее сочтены.

— И вам все равно?

— Нет, конечно, — отрезал он. — Но пусть уж лучше умрет счастливой, чем остаток жизни промучается тут. В нашу последнюю встречу я совсем забыл про это ограничение. Вспомнил бы — не повелся на твои угрозы. И скорее всего, тебя бы уничтожил. Благодари судьбу, что я тоже могу допустить промашку, мистер Райми, иначе твоя жизнь закончилась бы еще тогда… Так вот, значит. Кончиту я загадал теплой, любящей, чувствительной красавицей, доброй и умеющей сопереживать. Уже проваливаясь в сон, я успел придумать, что хорошо бы ей не терять красоты с возрастом. Если буквально, то мысль получилась такая: «Пусть молодеет внешне с каждым годом». — Он покачал головой, не поднимая взгляда. — В общем, если не считать этой провалившейся погони за любовью, остальных персонажей я создавал лишь для укрепления собственных позиций. Когда обычные способы — подкуп, шантаж и насилие — не действовали, я посылал в бой кого-нибудь из своих созданий. Они служат мне верой и правдой, преданные, смекалистые, самоотверженные. Такими я их творю. Они никогда не отобьются от рук и не восстанут против меня, потому что это претит заложенной в них программе.

— Но ведь я восстал!

— Однако без преемника грош цена была бы всем моим достижениям, — продолжал он, пропустив мою реплику мимо ушей. — Я понимал, что не успею добиться желаемого за отведенное время. Даже если бы я мог создавать больше аюамарканцев, все равно бы не хватило. Моя империя не должна погибнуть. Мой преемник получит во владение весь мир — навеки. Я хочу того же, что смогли создать египтяне, римляне и греки, только, в отличие от них, я не позволю своей империи пасть. Вот моя мечта, мистер Райми. Ни один обычный человек мне, само собой, наследовать не может. Каким бы сильным он ни был, он все равно умрет, а слабые всегда тянутся за сильными. Преемника следовало выбрать из моих созданий, кого-то, кто сумел бы поддерживать и охранять пламя моей мечты. И тогда я сотворил первого Инти Майми. Он был властным, сильным, умным, беспринципным и бесчувственным. Робот, готовый буква в букву следовать моим планам, готовый разрушить и завоевать все, что увидит. — Кардинал ухмыльнулся. — Беда в том, что робот может лишь исполнять приказы, ничего своего он разработать не способен. А мой наследник должен развиваться, реагировать на изменения в мире, к созданию которого он причастен. Первый Инти Майми такого не умел. Без моей поддержки он бы камнем булькнул на дно. Осознав это, я отправил его назад в могилу и стал думать дальше. Второй Инти Майми — которого ты знал под именем И Цзе Лапотэра — тоже вышел неудачным, хотя его недостатки обнаружились не сразу. Он был гибче первого, не так похож на робота. Первый знал об аюамарканском проекте и своей роли в моих планах. Второй — нет. Я хотел предоставить ему некоторую свободу, ощущение самостоятельности. Тут и крылась ошибка. Я сделал его слишком свободолюбивым. И он, осознав, что его будущее предопределено, что свобода иллюзорна, устроил бунт и порушил все мои планы, превратившись в юродивого. Я еще долго держал его в живых, надеясь, что он одумается и вернется под мое крыло. Мне нравился этот второй Инти Майми — он был мне почти как сын, единственный из всех моих творений. Но он так и не одумался, поэтому, создав тебя и увидев, какой ты молодец, я решил, что с тем пора распрощаться.

— Давайте теперь обо мне, — произнес я холодно. Противно было сознавать, что я всего лишь марионетка, которой вертят как хотят, дергая за нитки. Я уже сомневался, хочу ли унаследовать империю Кардинала. Какой смысл играть навязанную роль?

— Ты отличаешься от обоих Инти Майми, — начал Кардинал. — Их я сразу притащил на вершину, объявив наследниками с самого начала. В этом и был мой промах. Я слишком рано познакомил их с тонкостями своего мира. Поэтому второй и взбунтовался — увидел, что он лишь отражение моих желаний, что он действует по моей указке, согласно моим чаяниям. Он почувствовал, что не ему распоряжаться своим будущим, а значит, на человека он не тянет. И тогда я понял: нельзя сразу подносить наследнику мир на блюдечке, ведь мы не ценим легкую добычу. Нужно было заставить его пробиться наверх самому. И я создал человека, который начал с нуля. Я сотворил тебя молодым, моложе, чем оба Инти Майми, дерзким, непредсказуемым, полным идей. По моему замыслу ты должен был стремиться в гангстеры, но я наделил тебя также свободой от этого желания отказаться. Вот почему ты мог постепенно вспоминать свое прошлое — чтобы чувствовать что-то за плечами, осознавать, что не связан предназначением по рукам и ногам. Поняв, что когда-то ты был другим человеком, ты мог вернуться к той, прежней жизни. Тебя никто не вынуждал приезжать обратно ко мне. Просто ты встал перед выбором — Капак Райми или Мартин Робинсон.

— Тоже мне выбор! — возмутился я. — Я ведь умер бы, оставшись в Сонасе.

— Но тогда ты этого не знал. А значит, выбор был свободным. И ты предпочел приехать сюда. Ты выбрал Капака Райми. И меня. — Кардинал уперся мне указательным пальцем в грудь. — Не вздумай решить, что ты мой раб или моя марионетка. Ничего подобного. Да, я произвел тебя на свет, но сегодня ты вернулся сюда по своей воле. Я тебя не вызывал. Я на тебя влияю не больше, чем родитель на ребенка.

— Чушь! — Я сплюнул. — Вы мной распоряжались на каждом шагу. Устроили к себе на работу, приставили Адриана — нужен же мне друг, — потом устранили их с И Цзе, чтобы вызвать у меня подозрения и заставить задуматься над нашими отношениями. Подстроили встречи с Амой и Кончитой, подложили аюамарканский список туда, где Ама его легко отыщет и покажет мне. Дали сбежать из города, отрезав все пути, кроме как в Сонас, потому что, побывав там, я должен был вернуться за ответами. Это ведь все ваших рук дело?

— Нет, — твердо ответил он. — Не моих. Этим ты и отличаешься от остальных. Ты практически все сделал сам. Да, я устроил тебя в компанию, но дальше ты шагал самостоятельно. Да, встреча с Амой предполагалась — я ее и создал специально для тебя, чтобы тебе было на кого опереться в будущем, как я опирался на Леонору, — но я не думал, что все случится здесь, на лестнице. Кончиту ты, наоборот, не должен был видеть вообще — я такого поворота даже не предвидел. Адриан не имеет к тебе никакого отношения, я сотворил его для Сони, чтобы помочь ей справиться с личными проблемами и чтобы ей было кого любить. Я никогда не прочил И Цзе и Леонору тебе в наставники. Исчезновение И Цзе и Адриана тоже не связаны с тобой. Аюамарканский список я действительно подложил, но отыскать его и сразиться со мной — это ты решил сам. Ты сам нашел нужные слова, заставившие меня дать тебе отсрочку, а ведь я действительно собирался тебя уничтожить, решив, что ты пошел вразнос. Я хотел стереть тебя и начать заново, но передумал после твоих слов. Если честно, мистер Райми, ты для меня в некотором роде загадка. Я не думал, что день откровений настанет так скоро. Считал, что впереди годы на подготовку, что ты будешь вживаться в роль постепенно, осваиваться, шагать со ступеньки на ступеньку. Я планировал этот разговор лет через восемь-девять, когда ты наберешься опыта, заматереешь, сможешь общаться со мной на равных, без истерик…

Он поскреб в затылке и поежился от налетевшего ветра.

— Это мне в тебе и нравится, — продолжил Кардинал. — Ты непредсказуем. Ты меня поражаешь с самого начала. Ты срезаешь углы и скачешь семимильными шагами. Ты действуешь по наитию, нестандартно, не по шаблону. Я видел, как ты пал духом, узнав про свое происхождение, но поверь, ты не пешка в моей игре. Ты проложил собственный путь и расстроил все мои тщательно возводимые планы. Ты здесь, поскольку хочешь того же, что и я, — владеть миром. Но тобой движут твои собственные желания, не мои. Ты обладаешь свободой воли, как второй Инти Майми, но, в отличие от него, ты не отверг мою империю, а принял с распростертыми объятиями.