Клэр почувствовала подходящую головную боль. Это место снова было грязным, песок на полу, который был сочетанием песка, унесённого ветром из пустыни, и всего, с чем Мирнин работал, было пролито повсюду. Она надеялась на то, что всё это не было слишком ядовитым. Клэр придётся выбрать день и вытащить его отсюда, чтобы она могла всё убрать, вымести мусор, по порядку расставить книги, разложить лабораторное оборудование... Нет, это не на один день. Скорее на неделю.

Она отказывалась думать об этом, а затем отправилась за лабораторный стол в правой стороне комнаты, который был накрыт пыльным листом. Она подняла крышку, закашляла от лавины взлетевшего песка и посмотрела на машину, которую строила. Это определённо было её собственное творение: ей не хватало большинства эксцентричных деталей дизайна, которые Мирнин поместил бы в неё, хотя он пытался тайком сделать это в нескольких маховиках и светящейся жидкости. Машина была продолговатая, практичная, колоколовидной формы, с кнопками управления по бокам. Она думала, что это немного походило на старомодное научно-фантастическое лучевое оружие, но у этой было совсем другое назначение... если оно вообще когда-нибудь заработает.

Клэр подсоединила устройство к плагину анализа программ и начала управлять моделированием. Это был проект, который Мирнин предложил месяц назад, и он занял много времени, чтобы хоть немного приблизиться к решению... У вампиров были способности, до сих пор таинственные и научно-необоснованные, позволяющие им влиять на умы и эмоции, в основном людей, но иногда и других вампиров. Каждый вампир имел разный набор сильных и слабых сторон, но общим был какой-то эмоциональный механизм управления; это помогало им успокоить свою добычу или убедить её добровольно отказаться от своей крови.

То, над чем она работает - было возможностью отменить эту способность. Чтобы дать людям — и даже другим вампирам — способ защитить себя от манипуляций.

Клэр отошла от создания машины, которая может точно определить и сопоставить эмоции, к созданию той, которая могла построить обратную связь, усилив то, что уже было там. Это был необходимый шаг, чтобы добраться до стадии контроля — нужно быть в состоянии скопировать способность и свести её на нет. Если бы вы думали об эмоции, как о длине волны, то могли бы усилить или отменить её, щёлкнув выключателем.

- Мирнин? - она не отрывала взгляд от анализа, бегущего на экране ноутбука. - Ты менял мой проект?

- Немного, - сказал он. - Разве так не лучше?

Было лучше. Она понятия не имела, что он для этого сделал, но настройки управления показали точную калибровку, что самостоятельно она не смогла бы сделать.

- Может, ты запишешь, каким образом сделал это?

- Наверное, - бодро сказал Мирнин. - Но я не думаю, что это поможет. Нужно просто слушать циклы и настраиваться на них. Я не думаю, что ты способна на такое со своими человеческими чувствами. Если бы ты стала вампиром, то имела бы намного больший потенциал.

Она не ответила. Она решила, что на самом деле лучше не участвовать конкретно в этой дискуссии с ним, и, кроме того, в следующую секунду он обо всём забыл, направив свой энтузиазм на чёрный коралл.

На бумаге устройство, которое они разработали — ну, она разрабатывала, а Мирнин подшучивал — казалось рабочим. Теперь ей придется выяснить, как проверить его, убедиться, что она точно скопировала образ рабочей вампирской способности... и затем убедиться, что она точно может отменить эту способность.

Оно даже может иметь другие применения. Если бы вы могли заставить нападающего вампира бояться, заставить его отступить, то смогли бы закончить борьбу без насилия. Это само по себе делает работу стоящей.

А что происходит, если кто-то использует устройство в другую сторону? подумала она. Что случится, если злоумышленник завладеет им, а потом использует, чтобы заставить жертву бояться еще больше? У неё не было на это ответа. Это была одна из тех вещей, которая иногда пробуждала чувство, что всё это было плохой идей и что она должна уничтожить устройство прежде, чем оно вызовет еще больше проблем.

Но может быть не совсем.

Клэр отсоединила машину — у неё еще не было никакого крутого названия или даже проектного обозначения — и проверила её вес. Тяжелая. Она построена из твердых компонентов, что производило значительный выброс тепла, но это был прототип; она бы улучшила его, если бы это того стоило.

Она попыталась нацелить его на стену. Это было немного неудобно, но если бы она добавила вперед ручку, которая помогла бы стабилизировать его...

- Клэр?

Голос Мирнина раздался прямо позади неё, слишком близко. Она повернулась, и её палец случайно задел верхний выключатель, когда она держала машину, и внезапно случилось настоящее испытание в действии... на нём.

Она видела, что это работает.

Глаза Мирнина расширились, стали очень тёмными, а затем замерцали с жидким оттенком красного. Он отступил от нее на шаг. Большой шаг.

- О, - сказал он. - Не делай этого. Пожалуйста, не делай этого.

Она выключила его, быстро, потому что не была уверена, что именно сейчас произошло. Что-то, наверняка, но как прошло живое испытание... было не доказано.

- Прости, прости, - сказала она и положила устройство вниз с глухим ударом на мраморную поверхность лабораторного стола. - Я не хотела этого делать. Эм... Что ты чувствуешь?

- Больше того, что уже чувствовал, - сказал он, это было не информативно. Он сделал еще шаг назад, и, кажется, красный цвет не покидал его глаз. - Я собирался спросить тебя, пришлешь ли ты образцы четвертой группы крови из банка крови; я, кажется, заканчиваю. Еще я хотел спросить, не видела ли ты мою сумку с червяками гамми.

- Ты голоден, - догадалась Клэр. Он осторожно кивнул. - И это... сделало голод сильнее?

- В некотором смысле, - сказал он. - Не бери в голову доставку из банка крови. Мне кажется, я должен... погулять. Спокойной ночи, Клэр.

Он вёл себя очень вежливо, подумала она; обычно у него это было для прикрытия серьёзных внутренних проблем. Прежде чем она могла попытаться выяснить, что происходит в его голове, он с вампирской скоростью умчался по лестнице.

Она покачала головой и с раздражением посмотрела на устройство.

- Ну, это было полезным, - сказала она и закатила глаза. - И теперь я разговариваю с оборудованием, как он. Прекрасно.

Клэр бросила лист на машину, сделала запись в бортовом журнале, выключила свет в лаборатории и направилась домой.

Придя домой — на Лот Стрит — также не прибавилось настроения, так как, протопав мимо ржавого, наклоняющегося почтового ящика за забором, она увидела, что дверца была открыта и оттуда торчала почта. Её угрожало сдуть вездесущим ветром пустыни. Прекрасно. У неё было три соседа по дому, и ни один из них не додумался забрать почту. И это стало её работой. По крайней мере сегодня.

Она посмотрела вверх на большой, выцветший викторианский дом и задалась вопросом, когда же Шейн найдёт время, чтобы перекрасить его, как и обещал. Никогда, скорее всего. Так же, как и с почтой.

Клэр перевесила тяжелый рюкзак на другое плечо, автоматически, бездумное перемещение веса, схватила старую стопку бумаги из ящика и стала перелистывать толстыми горстями. Счёт за воду (по-видимому, спасение города от обитающих в воде монстров драугов не давало никакого кредита), счет за электричество (высокий, снова), флаеры из нового места доставки пиццы (в котором вкус пиццы напоминал собачью еду с томатным соусом), и... четыре рельефных конверта с официальной печатью Основателя.

Она направилась к дому. И затем день еще на один шаг приблизился к темноте, потому что на входную дверь дешевым металлическим кинжалом была прикреплена записка с четырьмя нарисованными надгробиями на ней. На каждом надгробии было одно из их имён. А внизу было написано, что любители вампиров получают то, что заслуживают.

Очаровательно. Было бы страшно, если бы это была первая записка, найденная за несколько недель; было четыре других послания, одно подсунутое под дверь, два на двери (так же, как и это), и одно в почтовом ящике. Это, а также устойчивое и растущее число грубых продавцов, преднамеренных оскорблений от людей на улице и дверей, закрытых прямо перед носом.