– Понятно. Горбатого, как известно, могила исправит. Разве вы не это хотели сказать, Кэмбл?

На что тот с нескрываемой язвительностью ответил:

– Да что вы, разве я посмею, сэр! – и вышел, чтобы дать слугам распоряжение убирать со стола.

Перейдя из столовой на крытую веранду, Стивен сел лицом к парку, налил портвейна и, мрачно прищурясь, стал рассматривать ротонду из белого мрамора, украшенную плетистыми розами. В его голове впервые мелькнула странная мысль, – а как их выращивают? Трое садовников, ухаживающих за его парком, имели высшее образование и наверняка могли найти занятие попрестижнее, но вряд ли бы в другом месте получали столько же, сколько у него.

Сзади появился Кэмбл и несколько развязно заявил:

– Поскольку вы не спросили, кто пропустил мисс Браун, то вынужден вам доложить по собственной инициативе, чтобы не было ненужных недоразумений: это сделал новый охранник. Он был не в курсе ваших с ней специфических взаимоотношений, а мисс Браун может быть очень убедительной, когда захочет. Что прикажете с ним делать, сэр? Уволить?

Клейтон вспомнил счастливые глаза мальчишки, принятого им только на прошлой неделе. Тот был так доволен, что сразу же побежал делиться радостной новостью с матерью. Жаль было бы уволить его за допущенный промах.

Отпив еще один глоток, безучастно разрешил:

– Пусть остается. Но предупреди его – никого без моего разрешения не впускать! И если он еще раз проштрафится, выгоню без сожаления!

Кэмбл ушел, а Стивен закинул ноги на парапет и снова отпил портвейн. Европейский обычай пить портвейн после обеда привез еще его прадед, и с тех пор в их семье не нарушался. Хотя в какой семье? Его мать недолгое время была в связи с его отцом, известным красавчиком-плейбоем Робертом Клейтоном, от которой и появился на свет он, Стивен Клейтон. Отец его признал, но называл не иначе как «моя ошибка». Он не женился ни на матери Стивена, ни на ком-либо еще, и жениться не собирался, порхая от женщины к женщине, как мотылек от цветка к цветку, называя этот процесс «сбором нектара».

Мать Клейтона, Лаура Ричардсон, принадлежала к почтенной обеспеченной семье, и Стивен был благодарен ей за то, что вырос в нормальной семейной обстановке. Его отчим был богат и относился к нему по-доброму, две младшие единоутробные сестры его просто обожали, поэтому Стивен вполне мог сказать, – да, у него есть семья. И даже лучше, чем у многих.

Когда Стивен закончил университет, Роберт Клейтон открыл в банке для единственного сына счет на десять миллионов долларов и передал одну из своих компаний. А заодно и этот надоевший ему особняк. Перебравшись в Нью-Йорк из Сан-Антонио, где жили мать с мужем и дед с бабкой по материнской линии, Стивен занялся изучением дел в компании и ее реорганизацией. И даже его отец вынужден был признать, что средняя компания под началом сына за несколько лет выросла до крупной корпорации с миллиардным оборотом.

Но мать была недовольна – оторвавшись от семьи, сын выказывал замашки своего отца-плейбоя. То же небрежное отношение к женщинам и та же безответственность. Но сын с этим определением был категорически не согласен. Почему это он небрежен и безответственен? Наоборот, он никогда не дал ни одной женщине возможности забеременеть от него. И всегда достойно вознаграждал любовниц при расставании.

Клейтон никогда никого не обманывал, – после первого скандального разрыва, научившего его осторожности, он предлагал потенциальным подругам подписать составленное адвокатами соглашение, определяющее их отношения и сумму отступных при расставании. И сверх того что-либо требовать подругам воспрещалось. Ни одна его пассия от подписания этого соглашения не отказалась. Конечно, ведь вознаграждение было весьма достойным. Вряд ли кто-то из них мог получить подобную сумму другими путями.

И Люси тоже получила эту сумму, но сочла, что этого ей недостаточно. Но она от него все равно больше ничего не получит. Жалкая сумасбродка. Вспомнив боевые ранения Кэмбла, поморщился и набрал номер своего адвоката.

– Паркинсон! Подготовь-ка бумаги на мисс Браун. Почему-то у меня нехорошее предчувствие, что они нам понадобятся.

Адвокат промычал что-то неодобряющее, но пообещал:

– Хорошо. Возможно, это послужит для нее сдерживающим началом.

Для Люси в каких-то жалких бумажках никакого сдерживающего начала не было и быть не могло, но нужно же что-то делать, чтобы обезопасить себя от этой дикой кошки?

До конца вечера времени было еще много, и Стивен, привыкший ложиться поздно, не знал, чем заняться. Свое правило не работать дома он соблюдал свято, и теперь шатался по комнатам, ища себе занятие.

Включил телевизор и погулял по каналам, пытаясь отыскать что-то нестандартное, но кругом шли боевики с давно надоевшим мордобоем да сюсюкающая пошлятина с поцелуями и кувырканием под простынями.

С яростью выключив бесполезный экран, Стивен спустился в бассейн с тренажерным залом и до полуночи провел там, отжимаясь и плавая. Закончил вечер в сауне, потом принял освежающий душ и приготовился ко сну. Спать в одинокой пустой постели было не только непривычно, но и на редкость неприятно. Свирепо взбив подушки, будто в его проблемах была исключительно их вина, попробовал заснуть, и не смог.

Горячо пообещав себе, что завтра же примется за поиски новой подруги, только на сей раз будет умнее и поселит ее в симпатичной квартирке где-нибудь на Манхеттене, неподалеку от главного офиса компании, принялся дышать размеренно и спокойно и наконец заснул.

Поутру, выбираясь из тугого кокона, в который превратились простыни и одеяло, Стивен пытался обуздать возбужденное тело. Но получилось это у него только после холодного душа. За завтраком он вспомнил свой сон и с раздражением бросил на стол измятую салфетку. Ему снилась та официанточка из ресторана! И это благодаря ей он проснулся в таком дурном настроении, да еще с неуемным желанием женского тела.

Вожделение было настолько сильным, что аппетит пропал совершенно. Отодвинув полную тарелку, Стивен хмыкнул. Чем он так недоволен? Ему же нужна любовница? Вот он и получит эту сексапильную официанточку. Он всегда получает то, что хочет. Только на этот раз обязательно учтет неприятности, постигшие его с мисс Браун, и будет начеку. Хотя выбранная им на сей раз особа вряд ли обладает таким же необузданным темпераментом, что и огненная Люси, но от женщин всего можно ожидать.

В это время ни о чем не подозревающая Софи мирно завтракала в пансионе миссис Крепс, сидя в общей столовой на своем обычном месте. На этот раз кухарка приготовила довольно вкусную овсянку с кусочками банана, яблока и ананаса. Софи ела с удовольствием, а вот сидевший рядом с ней Грэг был крайне недоволен и сердито бурчал, что им вовсе не дают мяса. Софи мясо не любила, поэтому, не отвечая, лишь дернула плечом.

Позавтракав, накинула ветровку и отправилась в метро. На этот раз никаких ЧП не было, и она, всего каких-то полчаса простояв в вагоне стиснутой со всех сторон, выбралась на свежий воздух. От станции метро до ресторана было три остановки на автобусе, но Софи предпочитала пройти это расстояние пешком, хотя впереди предстоял долгий трудовой день. Но метаться по залу скучно и утомительно, а неспешно идти сквозь нескончаемое людское море сплошное удовольствие.

У служебного входа в ресторан в раскованной позе стоял высокий мужчина, но занятая своими мыслями Софи не обратила на него внимания. И только когда он перерезал ей путь и поздоровался, она подняла на него взгляд и вздрогнула. Это был тот самый красавец, которым она тайно любовалась все время своей работы.

– Здравствуйте, мисс… – он явно ждал продолжения, а Софи заполошно соображала, стоит ли ему отвечать.

Одно дело – думать о нем, и совсем другое – разговаривать, а тем паче знакомиться. Мать столько раз остерегала ее от богатых мужчин, считающих, что им все позволено, что Софи поневоле прониклась ее опасениями. Но и отталкивать этого потрясающего мужчину ей не хотелось. Что такого уж страшного будет, если они просто познакомятся? К тому же будет смешно, если она оттолкнет его и бросится в ресторан, как испуганный ребенок.