Если Босс впрямь верила, что бассейн сделает маму целенькой, она бы за это убила не только дерево.
– Мози, «Медикэйд» больше за физиотерапию не заплатит, – тихо объявила Босс, склонившись ко мне.
– Попроси еще, – проговорила я. Под бедром ожил сотовый: пришла эсэмэска.
– Да я провисела на телефоне две недели обеденных перерывов, только чтоб мне еще раз отказали. Я заполнила все бланки, какие у них только нашлись. Не заплатят они.
До инсульта мама работала в баре «Ворона», а барменам медицинская страховка не полагается. Босс уже заложила наш дом, чтобы покрыть больничные счета и заплатить миссис Линч, которая с начала учебного года сидела с Лизой по будням – я-то опять училась.
Зато у обнищания есть плюсы: Кэлвери нам теперь не по карману. В десятый класс я ездила на автобусе, в Перл-ривер, к прежним одноклассникам. Из дома я по-прежнему выходила в юбке до колен и в джинсы переодевалась в школьном туалете. Босс беспокоилась, что маме хватит оставшегося соображения, чтоб скумекать. В Кэлвери школу Перл-ривер называют гнездом порока. По-моему, это один из немногих случаев, когда Лиза и Босс полностью согласились с баптистами. Лиза считала, что если я останусь в Перл-ривер, то к началу первого урока буду под кайфом, а к концу второго залечу, – у нее вышло именно так. Домашнее обучение исключалось: Босс работала в дневную смену, а Лиза, по ее собственным словам, могла научить меня лишь смешивать хороший мартини. Едва Босс объявила, что после Кэлвери проще поступить в колледж, мама недолго думая оплатила первый год обучения.
Под бедром снова завибрировал сотовый: Роджер, единственный друг, единственное светлое пятно безрадостного года в Кэлвери, строчил эсэмэски как из пулемета.
– Может, возьмем бассейн напрокат? Пожалуйста, не губи нашу иву! – взмолилась я.
Босс расправила плечи, выпрямилась во весь свой рост, то есть во все пять футов три дюйма, видно было, что сошлись на спине лопатки.
– Тайлер займется ивой сегодня же. Дерево не вернет твоей маме здоровья, даже если она ему молится.
Я подумала, что из-за ивы маму взбаламутит так, что мозг у нее опять взорвется, и мы потеряем то, что от него осталось. Подумала, но промолчала: без толку суетиться, коли у Босса лопатки свело.
– Делай что хочешь, но губить иву неправильно. Дрянски. Неправильно.
Босс не смягчилась. Я отпихнула тарелку с завтраком, сгребла сотовый и прогромыхала в свою комнату за рюкзаком. Как только дверь за мной закрылась, я отщелкнула крышку на телефоне. Первая эсэмэска спрашивала: «Ива > Бассейн?» – а вторая: «Ты жива?»
Я быстро набрала ответ: «Прости. Кипешь. Я мимо. Бассейн > Ива».
«Жду в скворечнике».
«Школа, балда».
«Забей», – коротко ответил Роджер.
Я уставилась на это слово. Соблазнительно, но «забивать» было по Лизиной части. Я не по Лизиной части. Если поймают, Босс и половина учителей решат, что я уже скатилась, курю таблетки для похудения и за трейлерной стоянкой обслуживаю по десять старшеклассников за раз.
«Черта с 2», – настучала я.
Ответ прилетел так быстро, словно Роджер написал его заранее.
«Тебя не поймают, отвечаю».
Роджеру меня не понять, для него забить – проще некуда. Он выглядел младше своего, потому что мелковат был, голова большущая и глаза, как у галаго. Взрослым отвечал «Нет, сэр» и «Да, мэм», придерживал дверь старушкам, а когда в парке выступали активисты Группы молодых баптистов, раздавал брошюрки «Как спасти душу?». К тому же он из Нотвудов, его мать проводила ярмарки домашней выпечки в пользу школы Кэлвери, а у отца был свой автоцентр в Пэскагуле. В общем, учителя не пасли его слишком уж пристально, и проделки ему сходили с рук.
Я захлопнула сотовый, не удостоив Роджера ответом, схватила тяжелый рюкзак, закинула на плечо и направилась в гостиную. Лиза, ссутулившись, сидела в кресле-каталке лицом к орущему телевизору. Босс устроилась в центре древнего дивана. У продавленных подушек ее бараний вес вызывал улыбку. Высокие окна за ее спиной – вроде глаз, и будто вся гостиная мерзко ухмылялась, глядя, как я уползала, поджав хвост, и бросала иву Боссу на растерзание.
Босс обуться еще не успела, зато уже натянула эту свою синтетическую унылую униформу. Ясно, Тайлер спилит дерево, и она как ни в чем не бывало отправится на службу.
Я попробовала еще разок, сделав самые жалостные глазенки:
– Не надо!
– Вот пропустишь автобус, опоздаешь и получишь штрафную карточку, – пригрозила Босс. Уж это-то придаст мне ускорения, она не сомневалась. Я никогда не опаздывала. И не таскала ее пиво, не убегала без спросу на свидания и не задерживала домашку. Ни-ког-да.
– Ага. Вот прям штраф мне, и все, блин, Земля налетит на небесную ось! – зло сощурившись, процедила я.
– Что за выражения! – возмутилась Босс, а я уже вымелась из гостиной, но на крыльце замешкалась. – Не смей хлопать… – Договорить она не успела: я с удовольствием шваркнула дверью.
Класс! От хлопка еще звенело в ушах, а ноги не желали идти на автобусную остановку. Вместо этого я обежала дом и, шмыгнув за ворота, попала на задний двор. Я понеслась пулей, при каждом шаге тяжелый рюкзак бил по спине, но я быстро добралась до здоровенного дуба в дальнем углу.
С противоположной от дома стороны к дубу прибили лестницу, я вскарабкалась по ней и заглянула в «скворечник». Роджер уже сидел там и лыбился, потому что слышал, как я поднимаюсь. Он вытащил старые диванные валики из ящика с игрушками и устроил себе гнездо. Когда прогуливал, он частенько прятался в «скворечнике», читал Айн Рэнд и посылал мне ехидные эсэмэски, что ему на физру наряжаться не нужно.
– Я думал, сдрейфишь, – заявил он, когда я влезла внутрь и стряхнула рюкзак.
Сердце колотилось так, что его стук отдавался в ушах. Вот-вот прямо стошнит.
– Фигня! – фыркнула я, старательно изображая крутую. – Хотела написать тебе, чтобы принес чипсы. – Я церемонно натянула баптистскую юбку на колени.
Роджер порылся среди подушек и вытащил большую пачку «Читос».
– Ну, кто у нас папочка-лапочка? Давай, скажи, скажи! – дурачился он, пока я не закатила глаза и не проговорила пресной скороговоркой:
– Роджер – мой папочка, чипсовая лапочка, да-да, эхма…
Лишь тогда я получила заветную пачку, вскрыла, но не смогла проглотить ни кусочка: горло словно на замок защелкнулось.
– Боже милостивый, что я делаю?! – пробормотала я.
– Правильно все делаешь, – заверил Роджер. – Когда твоя мама увидит, что иву спилили, ты ей понадобишься.
Дуб стоял в заднем левом углу двора. Он такой большой, что Лиза волновалась, как бы его корни не повредили забор, ведь тогда разбежались бы псы-приемыши. В большое окно «скворечника» отлично просматривалась ива, которая росла аккурат посредине двора.
Другое окно выходило на наш дом. С высоты дуба видно было приличный участок дороги и пару соседских домов. Дубовые листья уже покраснели и пожелтели, но еще не опадали, поэтому снаружи нас никто разглядеть не мог. Только руки у меня все равно тряслись, а ладони взмокли от пота.
– Меня поймают, – бормотала я, – потом меня вырвет, а потом меня вообще не станет, потому что Босс убьет.
– Не думай об этом, – беззаботно отмахнулся Роджер и вытащил из моего рюкзака учебник по обществоведению: – На, занимайся, пока ждем.
Я раскрыла учебник и попыталась сосредоточиться. Люблю раскладывать новую информацию по полочкам, чтобы во время теста достать нужное, а через день-два получить пять, в крайнем случае пять с минусом, возможно, с припиской вроде «Молодец, Мози!». В отличницах-то я ходила давно, но в восклицательных знаках все еще чуяла учительское недоумение.
Загудела машина, я бросила учебник и выглянула в окно: вдруг Голожопый катит?
– Ну ты и занимаешься! – подначил Роджер. – Лучше прожевывай страницы и глотай вместе с чипсами. Так материал лучше усвоится.
Нет, это был лишь легковой универсал Уитона с жуткими дубовыми панелями по бокам. Если побежать через лес, перехвачу школьный автобус на Марлин-стрит, там следующая остановка. Вдруг Тайлер явится через несколько часов или вообще не сегодня? Босс вызывает его, потому что он берет недорого, возит с собой инструменты и умеет делать все, чем в большинстве семей занимаются отцы и мужья. Тайлер прочистил наш засорившийся унитаз, собрал этот «скворечник» из блоков, купленных в «Домашнем депо», залил гудроном крышу нашего дома, заменил аккумулятор в древнем «шевроле» Босса, но приезжал когда вздумается.
