— Они все на иностранном языке, — сказал Поллокс. — Я ни один не могу прочесть.

— Я знаю, — ответил Чарли. Он развязал один из свитков и разложил его на столе. Едва взглянув на него, он отпустил свиток, и тот самостоятельно скрутился обратно в трубочку.

— Я должен был это предвидеть. Это халдейский. Древний язык Вавилонии. Общепринятый язык для чародеев, магических обозначений и рецептов с содержанием глаза тритона и языка собаки.

— Это можно перевести?

— Думаю, Джереми сможет это прочесть, и возможно, Эвелин.

Чарли сделал шаг назад и обвел взглядом кабинет.

— Потребуются месяцы, чтобы сделать хотя бы краткий анализ всех записей, и вероятнее всего, мы не найдем ничего, кроме его расходных счетов. Здесь нет ни одного понятного документа?

Поллокс открыл еще несколько ящиков, вытащил наугад пару папок и проглядел их.

— Боюсь, что так, Ваше Высочество.

Чарли тоже достал несколько папок. Затем положил их обратно.

— Да, похоже, что… Погоди, что это?

Он перенес последнюю папку на стол и посмотрел на нее внимательнее. Она содержала несколько больших пергаментных листов. Каждый лист в развернутом виде был размером со столешницу. Они были исполосованы светлыми голубыми линиями. Поллокс заглянул принцу через плечо.

— Это план проекта выдолбленных дорог.

— Да, это точно он, за исключением пометок на халдейском языке, языке магов. Почему Королевский Главный Маг интересовался общественными работами?

— А почему он решил ликвидировать кур? Тессалониус интересовался многими вещами.

— В строительстве дорог нет ничего магического. Эти проекты потому и называются общественными работами, потому что требуют больших трудовых затрат.

— Но если он одобрил этот проект, — бодро сказал Поллокс, — тогда, возможно, вы правильно делаете, что воплощаете его в жизнь.

Чарли обдумал его слова.

— Верно. Предположим, он способен предсказать погоду. Если он узнал, что будет засуха, он мог догадаться, что потребуется проект общественных работ.

— Точно. Или…, — Поллокс заколебался.

— Или что?

— Или он мог ожидать начала войны, Ваше Высочество. Для быстрого перемещения армии и техники необходима развитая система дорог.

Чарли решил, что это вполне вероятно. Плоские равнины давали широкие возможности для военных маневров. Могли ли выдолбленные дороги заменить брустверы и окопы во время битвы? У него не было опыта военных действий, чтобы судить об этом. Он откинулся в кресле мага, поднял согнутую в колене ногу, обхватив ее руками, и повернулся к окну, разглядывая снежные горы, за которыми находился Храм Матери.

— Поллокс, устрой мне встречу в дядьями.

* * *

Шао шагала по территории храмового комплекса, белые одежды облегали ее стройную фигурку, длинные черные волосы свободно развевались позади. Она знала, что за ней наблюдают сотни туристов, и потому хранила на лице спокойное безмятежное выражение. Внутри же у нее все кипело.

Что она наделала, упрекала она сама себя? Как могла быть такой глупой? И зачем она себя так с ним повела? Ревновала, спорила? Что он теперь о ней думает?

Что ей сейчас действительно необходимо сделать, так это обсудить ситуацию с другими девчонками. Или, по крайней мере, хотя бы с одной из них. Но в Храме Матери не было девушек, с которыми она могла бы поговорить. Сили на два года моложе Шао и еще ничего не понимает. Занг на два года старше и уже уехала. Она отработала положенный срок в качестве Верховной Жрицы и вернулась домой. Но подобной глупости, поклялась себе Шао, она никогда не совершит.

Девушка поднялась по открытым ступеням и остановилась передохнуть на плоской крыше невысокого здания, подставив лицо солнечным лучам. Постепенно до нее дошло, что шум толпы внизу затих, и, взглянув через перила, она обнаружила скопление людей — паломников, туристов и монахов, уставившихся на нее. Она вскинула руки в благословляющем жесте, и люди склонили головы. Она со вздохом отвернулась. У нее есть большая проблема. Она не может вернуться домой после всего, что произошло. Здесь она была Верховной Жрицей. А дома может опять стать собственностью семьи. У нее заберут все ее деньги. И скорее всего, продадут богатому мужу, и она станет уже его собственностью, к тому же, вынужденной подчиняться свекрови.

Ну уж нет. Ни за что на свете.

Она остановилась в дверном проеме. Он открывался на лестницу, ведущую вниз, в комнату без окон. За дверью сидел монах в позе лотоса. Он улыбнулся и кивнул Шао, но она вошла не сразу. Ее наставник не любил света. Солнце стояло в зените, и Шао подождала около получаса, пока оно немного не сдвинется, и от двери не упадет узкая полоска тени. Только после этого она вошла внутрь.

Как только она достигла нижней ступеньки, вспыхнула свеча. Ее наставник, человек, научивший ее всему, что она знает в профессии, сидел в низком кресле. Он был одет в такую же рясу, как и остальные монахи, низко опущенный капюшон скрывал лицо. Однако, она чувствовала, как он смеется над ней из-за того, что произошло, хотя сама она не находила в этом ничего смешного.

— Все прошло хорошо? — спросил он.

Шао почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Но она ответила бесстрастным профессиональным тоном:

— Я сделала все, как вы велели.

— Очень хорошо. А кроме этого, что еще делала?

Шао ощутила, как заливается краской. И порадовалась тусклому освещению.

— Он… совсем не такой, как я думала.

— Я полагаю, он все равно тебе понравился.

— Ммм, да. Но он производит впечатление весьма раздражительного человека.

Мужчина в синей рясе рассмеялся.

— О, я бы не стал переживать из-за парочки острых углов. Женщины умеют смягчать мужчин.

Что он хочет этим сказать?

— Что вы имеете в виду?

В его голосе больше не слышался смех. На самом деле он звучал растерянно:

— Хмм, — сказал он. — Не будем сейчас вдаваться в подробности.

Шао тут же выбросила это из головы и перешла прямо к делу:

— Он и в самом деле принц?

Именно этот вопрос интересовал ее больше всего. Настоящий принц должен был стать ее наградой за выполненную работу.

— В самый раз для тебя, моя дорогая. Он джентльмен, а это ценится гораздо больше, чем звание.

Шао знала, что он прав. Это действительно ценное качество. Пока она Верховная Жрица, Шао пользуется всеобщим уважением. Но как только она покинет храм, она станет обычной девушкой. Что не так уж и плохо в Двадцати Королевствах. Женщины здесь могут владеть деньгами и даже некоторой собственностью. Но, скорее всего, она так и останется простой крестьянкой, и тогда ей придется раскланиваться перед высшими сословиями. Шао не желала возвращаться к такой жизни.

Выходом из сложившегося положения, конечно же, был брак с джентльменом. Разумеется, Шао, знала, что все эти рассказы про то, как простая девушка вышла замуж за благородного человека, были всего лишь красивыми сказками. В реальной жизни ничего подобного не происходило. «Но может произойти, — подумала она. — Я сделаю так, чтобы произошло».

«Да! — сказала она сама себе по пути в свою комнату». Только бы судьба послала ей еще один шанс. Она будет держать себя в руках. Она не будет с ним резкой. В следующий раз она будет спокойной и общительной. И что толкнуло ее раздеться перед ним? С ума она, что ли, сошла? Сходить с ума из-за парня? Шао слышала раньше про то, как девчонки сходят с ума по парням, но всегда думала, что это всего лишь такое образное выражение. Но даже сейчас, по прошествии времени, она ощущала тепло его ладоней на своих плечах, чувствовала вкусное покалывание, охватившее ее тело, когда прикоснулась к нему грудью.

Шао посмотрела на себя в зеркало.

— Соберись, — сказала она отражению. — Он вернется. И в этот раз ты будешь себя контролировать. Ты будешь абсолютно холодной.

* * *

— Оружие Магического Уничтожения? — спросил Паккард. — Что же, Чарли, не могу сказать, что удивлен.