— Необходимо поторопиться, — сказал Чарли. — Запасы провизии на исходе. Чем занят Фортескью? Скоро наступит осень. Если он будет и дальше ждать, то перевалы завалит снегом и доставить продовольствие будет невозможно.

— Лепешку? — спросила Кэтрин. Чарли покачал головой. — Тост? Чарли, осень еще не скоро. Фортескью должен убедиться, что в Ноиле все спокойно, прежде чем выведет войска из страны. Кроме того, народ не станет бунтовать до тех пор, пока не найдется лидер, способный вдохновить их. Паки и Грегори работают над этим. Дай им время.

— Просто я не хочу, чтобы они страдали дольше, чем это необходимо. Когда людям не хватает еды, они становятся более восприимчивы к болезням. Если у нас ко всему прочему случится еще и эпидемия, мы окажемся в критическом положении.

— Да, они хотят есть. Но они не умирают с голоду. Всем нам придется пережить тяжелые времена в Дамаске.

— Мне не нравится смотреть, как люди голодают.

— Мне не нравится смотреть, как ты голодаешь, Чарли. Съешь тост.

— Нет, спасибо.

Кэтрин встала рядом с Чарли и обняла его за талию. По его позвоночнику пронесся электрический разряд. Она была одета в белые сандалии и цветастое летнее платье. По его подолу шли оборки, а лиф украшали кружева. Оно было таким легким и соблазнительным. Принцу стало жарко.

— Чарли, — мягко сказала она. — Людей очень много. А ты один. Отказываясь от еды, ты не накормишь их всех.

Чарли вздохнул.

— Полагаю, ты права.

Он позволил ей увлечь себя к чайному столику, где он намазал немного крема на лепешку своим новым кинжалом. Она стояла рядом и гладила его грудь, пока он ел.

— У нас есть план. Ты делаешь все, что можешь… Чарли, что это?

Кэтрин расстегнула пуговицу и запустила руки под его черную шелковую рубашку. Чарли почувствовал, как ее пальцы двигаются вдоль его груди. Пальцы были теплыми. Все комната наполнилась теплом.

— Золотая цепочка? Зачем, Чарли? — Кэтрин весело хихикнула. Принцу ее смех показался звуками серебряной флейты. — Никогда не думала, что ты носишь ювелирные украшения.

Она накрутила цепочку на свой мизинец. Чарли сделал глоток чая.

— Мне ее дала Верховная Жрица Матери.

Рука Кэтрин замерла.

— Вот как? — сказала она. — Верховная Жрица?

— Ну, да, — ответил Чарли, внезапно почувствовав, что сказал что-то не то.

— Ты чудовище! — воскликнула Кэтрин. Она отпустила цепочку и бросилась на пол, как только раздался звук поворачивающейся дверной ручки. — Животное! Я никогда не выйду за тебя! Никогда, слышишь? И мне не важно, что ты со мной сделаешь!

Когда вошла горничная, Кэтрин безутешно рыдала в полный голос. Служанка тихо убрала чашки и отодвинула столик, бросая холодные взгляды на принца, который молча стоял с кинжалом в руке и глядел на распростертую у его ног девушку. Как только горничная вышла, плотно закрыв за собой дверь, Кэтрин вскочила на ноги.

— Какая у нее прическа?

— У кого?

— У Верховной Жрицы, дурачок. Во что она была одета?

— Ни во что, насколько я помню.

Кэтрин сделала шаг назад, сцепила руки и посмотрела на принца прищуренными глазами.

— Она симпатичная? — спросила она тоном, ясно дававшим понять, что на этот вопрос существует правильный и не правильный ответ.

— О, полагаю, некоторым мужчинам она могла бы понравится.

— Хммм, — она размышляла над его ответом. — Храм Матери уже давно существует. По идее, Верховная Жрица должна быть уже старухой.

— Она около пенсионного возраста.

— А. Ну, тогда ладно, — когда Кэтрин застегивала пуговицу на рубашке Чарли, ему показалось, что она позволила пальцам чуть дольше необходимого задержаться на его коже. — Милая цепочка, Ваше Высочество, и я уверена, она не просто так подарила ее, но мне кажется, что золотые украшения тебе не подходят. Конечно, это всего лишь мое личное мнение.

— Я ценю твое мнение, — ответил Чарли, который никогда не носил ювелирных украшений и считал что, никакие из них ему не идут.

— Ты не думал о серебре? Я думаю, серебро намного лучше смотрится на мужчине, особенно если у него темные глаза и волосы, — она протянула руку и погладила Чарли по волосам.

Он подумал, что его сердце сейчас разорвется.

— Возможно, — продолжала она, — мы могли бы вместе сходить по магазинам в Ноиле, и я могла бы помочь тебе выбрать что-нибудь подходящее.

— В Ноиле?

— Когда все закончится, разумеется. Я надеюсь провести в Ноиле некоторое время. Ты будешь изгнан из Дамаска, но сможешь появляться в Ноиле. Я знаю, ты собираешься продолжить учебу в Битбургене, но уверена, у тебя найдется время, чтобы навестить меня. — Уже обе руки гладили его волосы. Ее зеленые глаза, огромные и неотразимые, смотрели в его. — Ты же приедешь проведать меня, да?

— Я не собирался сразу же возвращаться в Битбурген, — ответил он, несмотря на то, что до этого момента собирался сделать именно это. — Я и сам хотел провести некоторое время в Ноиле. У меня там… ммм… дела.

— Великолепно! Устроим свидание. — Она одарила его кратким объятьем. Чересчур кратким, по мнению Чарли. — Поллокс рассказывал мне, что ты ходил в театр. Ты любишь оперу? В Ноиле есть замечательная оперная труппа. Мне бы хотелось тебя с ними познакомить.

— С удовольствием, — ответил Чарли.

— Заодно мы должны посмотреть… ох! — Это была реакция на очередной стук в дверь. В мгновение ока Кэтрин оказалась на другом конце комнаты, лицо ее пылало, волосы растрепались. — Дикарь! — прошипела она, когда в комнату вошел Ораторио. — Есть ли предел твоим порокам?

— Ммм, сир? — произнес гвардеец, стараясь незаметно от принца послать Кэтрин сочувствующий взгляд.

Девушка дождалась, пока рыцарь повернется к ней спиной, и принялась посылать Чарли обольстительные улыбки.

— Что у тебя?

— Маг Джереми прислал сообщение. Он говорит, они сделали то, о чем вы просили. Он утверждает, будто вы говорили, что это очень важно и хотели, чтобы он известил вас немедленно.

— А? Да, верно, — ответил ему Чарли.

Ему трудно было сконцентрироваться. Кэтрин приоткрыла ротик и провела язычком по зубам. Чарли заставил себя сосредоточить внимание на Ораторио.

— Разыщи Поллокса и вели ему ждать меня там. Никого больше не пускай в башню магов. А ты, — притворно сказал он Кэтрин, — ты покоришься мне, или… До сих пор я был терпелив, но терпение мое не бесконечно. Ха-ха!

Он закончил свою речь, как он надеялся, дьявольским смехом. Лицо Кэтрин не отражало ничего, кроме страдания. До тех пор, пока Ораторио не покинул комнату. Затем она послала Чарли воздушный поцелуй и захлопнула дверь.

Принц взлетел по ступеням в магическую лабораторию, завернул за угол к кабинету Тессалониуса и внезапно остановился в изумлении. Каменный дверной проем оплавился и раскололся от воздействия высокой температуры. Тяжелая деревянная дверь обуглилась со всех четырех сторон, в том месте, где раньше был замок, зияла черная прожженная дыра. От засова осталась лишь остывшая лужица расплавленного металла. Латунные петли, хотя и искривились, но все же уцелели, и дверь была приоткрыта на пару сантиметров. Как ни странно, Чарли не почувствовал ни следов дыма, ни запаха гари. Дальше по коридору слышался женский плач.

Джереми подошел к принцу.

— Он действительно не хотел, чтобы кто-то сюда входил, — сказал колдун. — здесь стояли чертовски сложные защитные заклинания. Твизи говорит, что они гораздо сложнее тех, что стояли здесь раньше. Чтобы наложить их, потребовалось очень много энергии. Когда дверь наконец поддалась, вся эта энергия освободилась. По крайней мере, мы на это надеемся. Мы даже не пытались зайти внутрь.

— Это может быть опасно? И ты предлагаешь мне пойти туда первым?

— Знаете, Ваше Высочество, это была ваша идея. Вообще-то я просто предупредил об опасности.

— Кто это плачет?

— Твизи, Ваше Высочество. Она не ранена, — крикнул он вслед Чарли, рванувшему вдоль коридора.

За дверью лаборатории принц услышал голос Эвелин: