— Принц Чарли, Регент Дамаска, — объявил Чарли, не дожидаясь, пока его спросят. Он показал им свой перстень.

Оба монаха кивнули. Тот, что держал в руках список, повернулся к Поллоксу.

— А вы?

— Его Доверенный Семейный Консультант, — ответил Поллокс, демонстрируя ДСК-карту. Охранник отпер дверь. Проводник повел их закругляющимся проходом, грубо высеченным в скале, настолько узким, что они задевали плечами стены. Вокруг стоял полумрак. Только несколько свечей горело в редких нишах, и небольшие пучки света проникали через крошечные вентиляционные отверстия. Ощущался явственный запах благовоний из трав и сандалового дерева, усиливавшийся по мере их продвижения. Пучки солнечного света внезапно исчезли, и это позволило Чарли сделать вывод о том, что они находятся под соседним зданием. Естественно, проход вел к другой лестнице, с другой дверью, на этот раз никем не охраняемой. Проводник, коснувшись ручки двери, немного замешкался.

— Верховная Жрица Матери, — пробормотал он и сделал приглашающий жест рукой.

* * *

Они оказались в круглой комнате, опять-таки, с куполообразным потолком. Здесь не было окон, только дюжина свечей стояла вдоль стен, наполняя комнату мягким, неземным светом. Дверь на противоположной стене скрывалась за драпировками. Из отверстий в полу валил дым. Запах ладана и благовоний становился невыносимым. Посередине комнаты стоял гранитный камень высотой до пояса с плоской вершиной. На нем помещалось странного вида создание, сравнить которое Чарли мог бы разве что с мешком, наполненным сухой фасолью. Молодая женщина сидела в позе лотоса, сжимая струнный инструмент. Чарли не был уверен, была ли это ситара или цитра. Она подняла руку. Поллокс благоговейно опустился на одно колено.

— Верховная Жрица, — прошептал он.

Девушка рассмотрела внешнюю сторону своей ладони, затем внутреннюю. Потом взмахнула рукой.

— О, вау, — сказала она. — Слушайте цвета.

— Что? — спросил Чарли.

Он сделал несколько шагов вперед пока не смог четко рассмотреть девушку. Она была очень изящной, со светло коричневой кожей и прямыми черными волосами, ниспадающими до самой талии. Одета она была в хлопковую юбку до щиколотки, бусы из мелкого бисера и блузку, раскрашенную яркими цветными пятнами. Лицо ее было круглым, зубы белыми и ровными, глаза миндалевидными, черными как смоль, хотя Чарли и не был уверен, так как ее зрачки сильно расширились. Она взяла несколько аккордов и пробормотала:

— Как и вся комната находится в гармонии с музыкой.

Поллокс встал позади принца.

— Видите, ее называют Верховной Жрицей, потому что она обычно…

— Я понял, — оборвал его Чарли. — Понял, окей? Не надо подробностей. Черт возьми, Поллокс, ты притащил меня в такую даль, чтобы посмотреть на эту укуренную девицу?

— Не следует недооценивать ее до тех пор, пока она не скажет, все что знает.

— Прекрасно. Я послушаю, что она скажет, и затем недооценю ее.

— Дым это дыхание земли. Она вдыхает его, чтобы расширить свое сознание и стать единым целым со вселенной. Это позволяет ей видеть взаимосвязь всех вещей. Вот, — Поллокс покопался в сумке и вытащил засаленный бумажный пакетик, — вы должны заинтересовать ее. Попробуйте предложить ей эти соленые кукурузные чипсы.

Из-за занавешенной двери раздались тихие голоса, по всей видимости, песнопения. Девушка ударила по струнам сираты, издав атональную мелодию, которую с большой натяжкой можно было бы назвать музыкой. Принц весьма неохотно взял протянутый ему пакетик с чипсами. Он дошел до каменного возвышения и протянул его девушке. Та сосредоточилась на подношении. Она взяла пакетик у Чарли, подцепила несколько желтых чипсов, отправила их в рот и некоторое время хрустела, разжевывая угощение. Затем сглотнула, широко улыбнулась принцу и сказала:

— Эй, спасибо. Вы не поверите, обожаю такие перекусы.

— Могу я предложить тебе что-нибудь еще? Немного вишневого вина, мексиканское пончо?

— Нет, спасибо. Итак, Чарли… вы не возражаете, если я буду называть вас Чарли?

— Нисколько. А как мне называть тебя?

— Шаоянь Янг. Но называйте меня просто Шао. Итак, Чарли, вы принц-регент Дамаска, скоро будете коронованы, по крайней мере, все так думают, но у вас полно секретов, я права? — Она не ждала ответа, просто перевела взгляд выше его головы и продолжила. — Я вижу пути, Чарли. Перед вами открыто множество путей, и очень важно, чтобы вы тщательно выбрали свою дорогу. Ибо Верховная Жрица Матери может предсказать, но не может заставить. Вы сами выбираете свою судьбу. Ваше будущее зависит от этого выбора. Пойдете в одну сторону, и закончите свои дни очень плохо, пойдете в другую, и вам придется попотеть.

— У-гу. Как-то все грустно, Шао. Какой-нибудь из возможных вариантов моего будущего имеет счастливый конец?

Шао долго смотрела в пространство, молчаливая и неподвижная. Скоро Чарли пришел к заключению, что она выпала из действительности, и уже готовился уйти, когда она неожиданно опять посмотрела на него и пожала плечами.

— К сожалению, нет. Ужасный, гибельный конец, вот все, что я вижу.

Одним быстрым гибким движением она спрыгнула с возвышения и похлопала его по плечу.

— Облом, чувак. Сочувствую, — она взяла его за руку и повела к занавешенной двери. — Давайте выпьем чего-нибудь. От этого дыма у меня горло пересыхает. Поллокс, вы предпочитаете вино, верно?

Для женщины, только что пребывавшей в прострации, она казалась необыкновенно подвижной. Чарли подумал, что в одном Поллокс был прав — нельзя недооценивать эту девушку. Когда они прошли за дверь, его ждал еще больший сюрприз. Потому что Шао располагала огромным штатом сотрудников.

Занавешенная дверь вела в длинную комнату, заполненную бесконечными рядами письменных столов. Стены украшали карты всех Двадцати Королевств, куда ни глянь, везде возвышались кучи папок. В отличие от прокуренной комнаты, которую Чарли только что покинул, здесь было много света и полно народа. За каждым столом не только сидело по монаху, но два или три стояли рядом, разговаривая тихо, но эмоционально. Монахи, сидящие за столами, бешено строчили записки на клочках рисовой бумаги, затем передавали их стоящим коллегам для прочтения и обсуждения. Те, в свою очередь, держали в руках блокноты и планшеты для записей. Они не оставались около столов подолгу, лишь появлялись через противоположную дверь, приближались к тому или иному столу, чтобы передать информацию и проверить предсказания, затем уходили обратно.

Шао повела рукой.

— Здесь все соединяется в единое целое.

— Так вот где на самом деле ты делаешь свои предсказания.

— О, нет. Я и другие жрицы предсказываем там, в курительной комнате. Здесь же, эти люди делают простые прямые экстраполяции будущего и превращают их в непонятную чепуху. Верно, Ли?

— Точно, — ответил монах. — Вот данные от одного купца, который вложил немалые средства в торговый корабль. Он еще не вернулся. Вот купец и хочет знать, вернется ли корабль или ему стоит готовится к большим потерям.

— Что же, — ответила Шао, — мы скажем ему что-нибудь вроде… дайте подумать… трудности в начале ведут к успеху в конце.

— Правильно, — ответил Ли. — Если корабль не вернется, он подумает, что это трудности в начале, и у него появится надежда на удачу в будущем. А если корабль вернется, купец решит что это и есть успех, а трудностями были те деньги, что пришлось вложить в дело. В любом случае, мы будем правы.

Принц презрительно посмотрел на монаха.

— Этот купец должен быть полным дураком, чтобы принять всерьез подобный бред. Одного взгляда на ваш ответ будет достаточно, чтобы понять, вы не имеете ни малейшего представления, что случится с его кораблем.

Поллокс, и Шао, и Ли выглядели удивленными его словами. Консультант сказал:

— Но, Ваше Высочество, они знают.

— Конечно, — сказала Шао. — Мы знаем, что корабль задерживается из-за неожиданного шторма. И прибудет в порт в течение десяти дней.