- Рачек, - ответил тот. – Вадим Петрович.
На мгновение лицо Гриценко накрыла тень недоумения. Затем брови его насупились ещё больше.
- А-а, охрана, - с угрозой в голосе протянул он. – Что скажешь? Где Алина?
- Здесь, - ответил Рачек.
Наступила секундная пауза. Затем лицо Владимира Фёдоровича разгладилось. Он расправил плечи и с выражением триумфатора повернулся к встречавшим его местным тузам. При этом рост его явно увеличился на несколько сантиметров, хотя и до этого Гриценко казался на голову выше окружающих.
- Я это знал, - торжественно провозгласил он, обнажив широкие белые зубы. – В своих людях я всегда уверен. Профессионалы! Спецы высочайшего класса. Как говорится, дай им проблему, а с остальным они справятся.
Он посмотрел на Рачека, делая свою ослепительную улыбку ещё шире.
- Ну, что я могу сказать? Молодец. Слушай, нужно тебя из твоего агентства к себе забрать. Тем более, ты там, кажется, уже не работаешь. А? Посмотрите на него, каков орёл, чертяка. Молодец.
Он широким жестом протянул руку Рачеку. Тот даже не шевельнулся, не сделав ни малейшей попытки ответить на рукопожатие. Просто стоял перед Гриценко и глядел ему в глаза.
Самоуверенная улыбка сбежала с лица Владимира Фёдоровича. Оно налилось краской, потяжелело, из глубины зрачков полыхнул гнев. Окружающие невольно затаили дыхание.
И тут Гриценко что-то прочитал во взгляде прожигающих его глаз Рачека. Нечто, оставшееся непонятным для откормленных очень деловых людей, которые находились рядом. Но это «нечто» подействовало на Владимира Фёдоровича Гриценко как пуля крупного калибра. В нём словно сломали стержень, отчего Владимир Фёдорович утратил свою силу. Внешне ничего не изменилось, он стоял в той же позе, опустив оказавшуюся никому не нужной руку, и смотрел на возвышавшегося перед ним Рачека. И в то же время, теперь это был совсем другой человек. Уверенный в себе победитель, самое влиятельное лицо в городе и далеко не последняя личность в стране, он, в мгновение ока, превратился в того, кем являлся на самом деле: стареющим мужчиной, приближающимся к шестидесяти, женатым на молодой двадцатипятилетней стерве, которой нужен не он, а его деньги, имеющим дочь, единственную, кто его любит по-настоящему, от всего сердца, а не за что-то, и предавшим её, отдав в руки убийц и насильников, всё ради тех же денег.
- Папа!
Рачек вздрогнул и обернулся. Там вдали, у длинных рядов кресел, зябко кутаясь в его куртку, стояла Алина, позади которой возвышались двое людей Соломина. Она стремительно бросилась к отцу. Преисполненные сознания собственной важности, господа встречающие поспешно расступились перед ней. Алина упала на грудь Гриценко, крепко обняв его, и зашептала, захлёбываясь слезами.
- Папа, папочка… Родной…
Рачек дёрнул лицом, пошатнулся, а затем молча, круто развернувшись, пошагал прочь. Он ступал тяжело, снова дал знать о себе раненый бок, и гулкое эхо разносилось под сводами аэровокзала.
Когда он подходил к широкой стеклянной двери, в голову Рачека пришла мысль о том, что во всех произошедших событиях была и одна положительная деталь – по возвращению ему не придётся писать отчёт о проделанной работе.
Рачек терпеть не мог канцелярщины.
Оглавление
Книга первая. Праздник труса.
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21.
22.
23.
24.
25.
26.
27.
28.
29.
30.
31.
32.
33.
34.
35.
36.
37.
38.
39.
40.
41.
42.
43.
44.
45.
46.
47.
48.
49.
50.
51.
52.
53.
54.
55.
56.
57.
58.
59.
60.
61.
62.
63.
64.
65.
Книга вторая. Разовая работа.
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21.
22.
23.
24.
