Можно выдвинуть и еще одну версию, но в ее пользу мало фактов. Чингис-хан вовсе не посылал своего старшего сына Джучи-хана на верную смерть от русских стрел. Он посылал его для помощи антизападной и провизантийской партии Владимиро-Суздальского княжества, во главе с поместной Русской Православной церковью, которая находилась в контакте с Чингис-ханом через «русских клириков», находящихся в его ставке (см.: Пензев К. А. Великая Татария. М.: Алгоритм, 2006). Джучи-хан же игнорировал отцовскую волю по весьма незамысловатой причине: он предпочитал вести жизнь праздную, а не предаваться смертельному риску и трудностям военных походов.
Рашид ад-Дин освещает обстоятельства смерти Джучи-хана следующим образом: «Затем какой-то человек из племени мангкут направлялся (к Чингиз-хану) из пределов Джучиевых юртов. Джучи, перекочевывая и переходя с юрта на юрт, таким больным прибыл к горе, которая была его местом охоты. Так как (Джучи) чувствовал в себе слабость, то он отправил охотничьих эмиров, чтобы они охотились. Увидев такое сборище людей, занимавшихся охотою, тот человек (мангкут) вообразил, что это сам (Джучи). Когда он прибыл к Чингиз-хану и (последний спросил его о положении болезни Джучи, то он (мангкут) ответил: «О болезни (его) сведений не имею, но он на такой-то горе занимался охотой». По этой причине вспыхнуло пламя гнева Чингиз-хана, который вообразил, что он (Джучи) возмутился и потому не обращает внимания на слова отца. Он сказал: Джучи сошел с ума, что выделывает такие вещи» и приказал, чтобы войско выступило в поход в его сторону и чтобы в авангарде отправились Чагатай и Угетай, а сам собирался выступить в поход вслед (за ними). В это время пришло известие о смерти Джучи… (Рашид ад-Дин. / Пер. В. Г. Тизенгаузена. В кн.: Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. М., 1941).
Шихаб-ад-дин Абдаллах ибн Фазлаллах, родом из Шираза в Южном Иране, известный под почетным прозвищем «Вассаф-и-хазрет», пишет о смерти Джучи-хана очень коротко, но зато вполне определенно: «Когда Джучи вернулся от Чингиз-хана, то вскоре (предпринял новый) путь, который был путем против его желания, в другой мир…» (пер. В. Г. Тизенгаузена. В кн.: Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. М., 1941).
Что же произошло далее?
Примерно через полгода после смерти Джучи умирает Чингис-хан. На его место избирается Угедей. «Так как Джучи на основании прежнего высочайшего повеления Чингиз-хана должен был отправиться с войском завоевать все области севера, т. е. (земли) Ибир-Сибир, Булар, Дешт-и-Кипчак, Башгирд, Рус и Черкес до Хазарского Дербенда, который монголы называют Тимур-кахалка (Железными воротами), и подчинить их своей власти, но уклонился от (исполнения) сего приказа, то Угетай-каан, сев на царство, поручил (это) таким же образом Бату» (Рашид ад-Дин. /Пер. В. Г. Тизенгаузена. В кн.: Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. М., 1941).
Вот здесь уже начинает ощущаться определенная тенденция.
Вообще-то вместо Бату на престол Джучиева улуса должен был взойти его старший брат Орда, но следует признать, что брать на себя ответственность за рискованное предприятие он не посмел и от власти отказался. Бату, как видно, учел ошибки родителя и, похоже, решил поступить умнее.
Не зря его прозвали впоследствии Саином, т. е. «мудрым». Уяснив политическую обстановку в регионе, Бату не стал бросаться на всех подряд, а начал обзаводиться союзниками… А по-иному такие вещи не делаются. Пример — товарищ Сталин, у которого в друзьях ходили капиталист Рузвельт и ярый антикоммунист Черчилль. В это время в Дешт-и-Кипчаке буйствовали половцы, досаждавшие русской торговле, а в мощнейшем Владимиро-Суздальском княжестве зрел серьезнейший конфликт, связанный с политикой папской курии.
Что же… Решено. Отныне лучшими друзьями татар являются князь Ярослав, сын его Александр Невский, Русская Православная Церковь в лице митрополита Кирилла и суздальское торговое сословие (см.: Пензев К. А. Русский царь Батый. М.: Алгоритм, 2006).
(Здесь я хотел бы отметить что, так или иначе, версия о союзных отношениях, как самого Чигис-хана, так и о личной инициативе Бату, с анитизападной и проправославной суздальской партией, заслуживает самого серьезного рассмотрения, а не бездумного и огульного отрицания, свойственного многим патриотам-«татарофобам»).
Бату просит у Угедея поддержки, получает ее и устраивает свое положение наилучшим образом. Однако в Каракоруме начинают понимать, что наш герой не так-то прост, и хотят увидеть Бату для серьезного разговора тет-а-тет, возможно, с применением сильнодействующих отравляющих средств.
Далее с Бату-ханом приключается «отцовская болезнь», диагноз которой — «нежелание ехать в ставку верховного хана»: «…когда Угетай умер, по старости лет, приключилась с ним [Бату] болезнь паралича и, когда он под этим предлогом уклонился (от прибытия туда). Вследствие отсутствия его, как старшего (ака) из всех (родичей) дело (о назначении нового) каана не устраивалось около трех лет» (Рашид ад-Дин / Пер. В. Г. Тизенгаузена. // Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. М., 1941).
После чего происходят следующие события: «Каан (Угетай) назначил себе преемником внука своего Ширамуна, (но) Туракина-хатун и некоторые из эмиров не согласились (на это) и сказали: «Гуюк-хан старше» и для возведения его (на престол) опять потребовали Бату. Хотя он и был обижен на них и побаивался из-за прежних случаев враждебного отношения, но все-таки тронулся в путь и медленно подвигался вперед. Еще до прибытия его (на место) и съезда родичей, они (эмиры) собственной властью утвердили каанство за Гуюк-ханом. Будучи поражен застарелой болезнью, Гуюк-хан, под предлогом, что «вода и воздух старинного юрта, который мне отвел отец, мне более полезны для здоровья», со всем войском отправился к пределам Эмиль-Куджина. Когда Бату приблизился к этому месту, то он несколько в страхе призадумался, и Союркуктани-беги, старшая жена Тулуй-хана, по дружбе, установившейся и укрепившейся еще со времен Чингис-хана между Джучи-ханом и Тулуй-ханом и между уруками обеих сторон, тайком дала знать (Бату), что отбытие Гуюк-хана в те места не лишено коварной мысли. По этой причине подозрение Бату еще более усилилось…» (Рашид ад-Дин / Пер. В. Г. Тизенгаузена. В кн.: Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. М., 1941).
Итак, Батый с войсками (очевидно, по большей части, с русскими) пошел к Каракоруму. Навстречу Батыю двинулся Гуюк, который также захватил некоторое количество могольской конницы. Но, не дошедши до места встречи.(точнее сказать, битвы), Гуюк скоропостижно скончался. «По прибытии в Алакамак, выяснилось положение Гуюк-хана (он умер). (Бату) там же и остановился. Царевичи с (разных) сторон явились к нему на поклон, и он утвердил ханство за Менгу-кааном (Мункэ. — К.П.)…» (Джувейни. История завоевателя мира / Пер. В. Г. Тизенгаузена. В кн.: «Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды» М., 1941).
Джувейни сообщает, что Бату «утвердил ханство» за Мункэ. Т. е. Бату назначил Мункэ великим ханом всея Монголии. И с этого момента центр политической силы Евразии переходит в Золотую Орду.
Не могу сказать, чем Мункэ занимался до 1251 года, по словам Г. В. Вернадского («Монголы и Русь», 2001), место Гуюка заняла его вдова — Огуль-Гаймыш, но официально Мункэ вступил в должность в июле 1251 года. А в 1252 Батыю пришлось посылать в великоханскую ставку своего сына Сартака и брата Берке, с тремя туменами для того, чтобы уладить последние проблемы.
С 1251 по 1259 год Мункэ держал власть в Монголии железной рукой. В 1253 году началось настоящее завоевание Евразии. Русские войска (если там и были кипчаки, булгары и аланы, то в незначительном количестве) двинулись в двух направлениях — на Южный Китай, под руководством Хубилая, громить династию Сун и в Иран, под руководством Хулагу, громить династию Аббасидов. Одновременно из Орды выступили русские корпуса на поддержку Хулагу. Походы закончились установлением в Китае династии Юань, в Иране династии Хулагуидов.
