– Рот закрой, – с тихим смешком посоветовал Леонардо, – ворона залетит! – Кажется, мой провожатый откровенно наслаждался впечатлением, произведенным на меня этим заведением.

Я благодарно кивнула, вернула на место отвисшую челюсть и продолжила осмотр местных достопримечательностей.

Вблизи от стойки располагались семь круглых столиков, самые отдаленные по правой стороне были затемнены специальными ширмами, кто там находится – не видно. Налево, чуть поодаль – расставлены столы попроще и поплоше, большие, человек на десять каждый. Два из них сейчас заняты. Еще один полупустой.

Дальше осмотреться мне не удалось, ибо Леонардо снова цапнул меня за рукав и потащил за собой. Налево. Так хотелось съехидничать, но я сдержалась. Мы подошли к одному из столиков. За ним, вальяжно развалившись на стульях, разместились трое мужчин. Перед ними стояли кружки с вином. Наверное, с вином или пивом, не лимонад же здесь подают. Я заинтересованно уставилась на сидящих, они, соответственно, – на меня. Все с точно так же отвисшими челюстями, как я минуту назад.

– Вот обещанный эксперт, – лаконично сообщил Леонардо.

– Да? – недоверчиво спросил один из них. – Вот эта тощая девчонка и есть расхваленный тобой эксперт по куклам, лучший во всей Праге?

Я приосанилась, мысленно поблагодарив Леонардо за столь пышную рекламу. А что, эти еще и сомневаются в моих способностях?

– М-да! – разочарованно изрек второй мужчина, а третий просто грохнул кружкой по столу и издевательски заржал.

Почему-то я сразу же обратила внимание именно на этого третьего. Возможно из-за его красивого голоса, ведь уж в чем-чем, а в голосах я разбираюсь. Высокий брюнет, ибо даже сидя на стуле, он был мне по плечо. Одет в сказочно шикарный камзол из синего атласа, расшитый мелкими сапфирами. Такое одеяние более уместно на балу в королевском дворце, чем здесь – во второсортной забегаловке. Неожиданно серьезные, уставшие от жизни глаза. Остального – не видно, ведь скулы, нос и щеки щеголя прикрыты черной бархатной маской, из числа тех, которые называют «венецианками». Тонкая полоска усиков над красивыми губами. Щетина на подбородке, а может, просто тень. В голове промелькнула мысль о том, что этот мужчина происходит из благородного рода, но я сразу же отказалась от подобной, совершенно не уместной здесь версии. Дворяне не вступают в Безымянную гильдию, не якшаются с грязным отребьем и не занимаются сомнительными делишками. Хм, а сама-то я?.. Я сердито фыркнула и отвела взгляд. Темноглазый понимающе кивнул, словно угадал мои мысли, после чего я рассердилась на себя еще больше. Нашла с кем связаться – с незнакомыми мужчинами! Да при таком освещении они все на одно лицо, разбойничье, надо отметить.

Примерно так же выглядели и его подельники. Нет, конечно, они различались: первому «повезло» уродиться блондинистым почти до уровня альбиноса, с бесцветными бровями и прозрачными, как льдинки, голубыми глазами. Маску он не носил. Лицо второго выглядело размытым, нечетким пятном. Наверное, он тоже воспользовался личиной. Разбираться в остальных подробностях внешности я не стала, решив отложить это на потом – на день, на другое освещение. Нет, все-таки они – разные, хотя во всех троих угадывается нечто схожее, как у близких родственников. И сказать, что все они на одно лицо – не скажешь, а с другой стороны общие черты весьма заметны, и их ничем не скроешь. И называются эти общие черты весомыми словами – власть и сила.

– Правда, специалист? – недовольно спросил привередливый блондин.

– Да, – коротко подтвердил Леонардо. – Ну, чего ждете, или я ее просто так, зазря будил? – после пары секунд молчания возмутился он.

– Возможно, что и зря. И как ты выглядишь, детка? – скептицизм второго только увеличился.

Я скинула капюшон. Мое лицо придирчиво изучили, затем тот же тип хмыкнул.

– А посимпатичнее мордочку слепить не могла? – схамил он голосом утонченного, пресытившегося критика.

– Я приглашена сюда для обсуждения личин? – недовольно уточнила я.

Эта обстановки заставляла меня нервничать: новое место, новые люди, новый мир… Нервы и так на пределе, а они еще и издеваются.

От этой троицы веяло чем-то непонятным, этакой странной смесью эмоций и равнодушия, противоестественным сплавом магии и какой-то иной силы, крайне агрессивной и опасной. И это действовало на меня возбуждающе, заставляя бурлить кровь в жилах, а искорки предчувствия чего-то необычного так и пробегали по позвоночнику, взвинчивая еще больше.

– Возникли проблемы? – наигранно удивился третий, скрывающийся под маской.

– Не у меня, – съязвила я.

– А вот в этом ты ошибаешься…

Еще не закончив фразу, он уже очутился подле меня: нож прижат к моей шее, черные глаза издевательски смеются в прорезях маски. Я еще не успела ничего понять, но натренированные мышцы уже отреагировали правильно и соответственно. Плавно переместив вес всего тела на одну ногу, я ушла в сторону. Взмахнула рукой, опустила плечо и выскользнула из-под клинка, получив порез на шее. Не глубокий – всего лишь царапину, просто тот тип чуть сильнее, чем нужно, прижал нож к моей коже. Интересно, зачем? Это проверка, или он играет со мной от скуки, словно кошка – с мышкой?

Мужчина довольно улыбнулся и повторил мой финт, сократив разделяющую нас дистанцию. Я снова ушла с линии атаки и взяла инициативу в свои руки. Нож у него, нож у меня… Затем он рядом, со спины. Я повернулась и притиснулась к недругу еще плотнее. Сапфиры на его камзоле ощутимо царапнули меня по щеке. На лице мужчины нарисовалось изумление, ведь я глупо шла на сближение… Но тут я хлопнула рукой по бедру, и из обшлага моего рукава выскочила трехгранная игла, вшитая в бархат камзола. Я прижала иглу к гениталиям противника и многозначительно подмигнула. Теперь я могу разделаться с ним одним ударом. Убить не убью, но боль будет дикая, и иметь детей он уже не сможет. О, конечно, мой папа не одобрил бы столь подлого приема. Убийство – это искусство, считал он, а где искусство – там свои правила, принципы и кодекс чести. Невзирая на свой титул – в молодости барон Рудольф де Вилле работал наемным убийцей. Работа стала для него смыслом жизни, до встречи с мамой, разумеется. Отец не признавал грязной игры, поэтому подобным хитрым штучкам я научилась у брата…

Тип в маске сделал красноречивый жест рукой, словно говорил: «достаточно», отошел на пару шагов и удивленно на меня посмотрел:

– Ты не из нашей гильдии?

Я кивнула, подтверждая его догадку. Какой смысл отрицать очевидное?

– Но умеешь убивать?

Снова кивок.

– Возможно, хуже, чем ты, – пояснила я, – но это еще не повод, чтобы…

– Не ставь себе в заслугу то, что существует лишь в твоем воображении! – снисходительно фыркнул мой противник.

– К тому же, – с язвительным смешком добавил блондин, вмешиваясь в нашу беседу, – этот боец постарел. Раньше он нападал на женщин по два-три раза в неделю, но после четвертого приступа простатита стал заметно спокойнее…

Не сдержавшись, я хихикнула.

Брюнет кисло поморщился, но оставил без ответа некрасивый выпад своего товарища.

– Так почему ты не состоишь в гильдии? Разве не знаешь: тот, кто занимается свободным промыслом, обычно очень плохо кончает! – Голос у темноволосого звучал обманчиво миролюбиво и ласково-ласково.

Ха, типа, напугал, такие и начинают не шибко хорошо! И потом, уж в чем в чем, а в законах различных гильдий я разбираюсь почти в совершенстве. Вернее, надеюсь, что разбираюсь – спасибо маминой библиотеке.

– Я вам ничего не должна – ни денег, ни крови, ни услуги. Поэтому я никогда не вступлю в Безымянную гильдию! – холодно отчеканила я.

– Да? – с насмешливыми нотками подначил он. – Уверена?

– Да. – Я чуть не сорвалась на крик. – Что у нас за город такой? Только стоит попасть не туда, и тебя сразу пошлют куда надо.

Он понимающе усмехнулся. Затем вернулся и сел за стол, вытирая при этом нож, чуть испачканный моей кровью, и убирая его в ножны. Двое других мужчин продолжали молча изучать меня, стараясь не выказывать своей заинтересованности. Судя по их угрюмым лицам, не предвещающим ничего хорошего, я попала в сказку, причем из тех страшных, которые шепотом рассказываются по ночам, под одеялом. Затем блондин признался: