- Моя королева, - возразил он ей тогда. - Так будут отсечены только самые глупые. Умные затаятся и будут вредить исподтишка.
- На умных всегда можно найти укорот. Сладкую приманку. Деньги, титулы, почести. И кнут с другой стороны. А те, кто глуп, достойны наказания уже по одной этой причине.
- Повинуюсь, моя королева, - с тяжёлым сердцем согласился Павел.
На следующий день после прибытия "Милу" на планету, королева провозгласила во всеуслышание о своём возвращении. И сделала это не где-нибудь, а среди развалин бывшего дворца, взобравшись на полуразрушенный постамент, где когда-то стоял её трон.
Выступление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Первым делом правитель удельного княжества, на территории которого находилась столица (по какому-то недоразумению, этот тип присвоил себе титул короля), послал свою дружину схватить "самозванку". Дружину, сплошь состоящую из благородных рыцарей в сверкающих доспехах, пропустили на площадь перед дворцом и расстреляли в упор из улучшенных магазинных винтовок с продольно-скользящим затвором.
Потом королевское войско (состоящее из сотни пеших стрелков при двух пушках) пошло к родовому замку "короля" и пришибло того. Вместе со всей семьёй, свитой и большей частью челяди. В течение последующих трёх дней такая же участь постигла ещё двух царьков, ранее вздумавших присвоить себе древний титул. Оставшись единственным лицом королевского звания на двадцать километров окрест, Милу вернулась в столицу, где местный первосвященник при большом стечении народа помазал её на царствование и опоясал поясом с висящим на нём королевским мечом. Это был первый в истории Горного королевства случай, когда королём стала женщина. Милу, напомним, до этого являлась лишь супругой, а потом матерью короля.
Усевшись на специально восстановленный в спешном порядке к этому моменту трон, королева начала награждать и миловать. Награждать тех, кто помогал ей вернуться к власти, миловать тех, кто по какой-то уважительной причине не мог это сделать (например, вообще не знал о её существовании, считая лишь древней легендой).
Помилованы, в частности, оказались те правители окрестных земель, что догадались примчаться в столицу к началу церемонии коронации и вовремя принести присягу. Среди награждённых числился и Павел, которому подтвердили рыцарское звание. И заодно дали почётный титул Лорда королевства. И землю во владение. И не просто землю, а всю столицу и несколько окружающих её деревенек.
В этом тоже содержался свой смысл. Правителем столицы традиционно назначался ближайший родственник короля. Конкретно супруга, младший брат или старший сын. Окружающим оставалось только гадать, кем именно из вышеперечисленного приходиться королеве этот никому не известный инопланетник. На следующий день после коронации Милу ушла в поход, вразумлять тех соседей, которые вовремя принести присягу не догадались.
Свежеиспечённого Лорда Столицы (так и звучал официальный титул) Милу оставила на месте. Как она прямо заявила, у неё больше не имелось человека, на которого можно было бы оставить город с тем, чтобы, вернувшись, не обнаружить этот город в чужих руках. Или, что ещё хуже, в руках того человека, на которого она этот город оставляла. И вот уже неделю Павел без дела слонялся по отстраиваемому силами горожан дворцу и, так сказать, привлекал внимание прохожих. Которые порой кидались на него с мечами.
Первое покушение на его жизнь случилось уже через пару часов после того, как улеглась пыль, поднятая уходящим королевским войском (оно уже успело разрастись до тысячи человек и десяти пушек, плюс две сотни конных латников, набранных из дружин присягнувших правителей). На Павла, как раз вышедшего в тронный зал, набросилась сразу целая толпа благородных. Некоторые из которых носили титул лорда.
Павел находился в плохом настроении, вызванном долгими безуспешными поисками сортира по всему дворцу. До этого он пользовался ночным горшком в своих апартаментах, но возвращаться в выделенные ему покои только для того, чтоб опорожнить мочевой пузырь, парень посчитал полной блажью. Увы, сортир найти так и не удалось. Допрошенные с пристрастием слуги дрожали и путались в показаниях. К тому же Павел ещё не настолько хорошо понимал их язык. Милу когда-то давно сварганила при помощи привлечённых лингвистов небольшую обучающую базу, призванную помочь инопланетникам постичь местное наречие, но полнота этой базы оставляла желать лучшего.
Итак, представьте себе ситуацию. У вас переполнен мочевой пузырь, к тому же крайне мрачное расположение духа, вы ищете, на ком бы сорвать свою злость, и тут на вас набрасывается два десятка дебилов с острыми железяками наперевес, вопя, как ненормальные. Ваши действия? Нет, Павел не намочил штаны. Он просто перестрелял нападавших. После чего, ругаясь на четырёх языках, потащился в свои покои за ночным горшком. Как позже выяснилось, такая штука, как сортир, во дворце отсутствовала в принципе. Наполненные ночные горшки слуги потом утаскивали и опорожняли в выгребную яму.
Вернувшись через десяток минут в тронный зал, новый Лорд Столицы застал на месте устроенной им бойни лишь пару слуг, спешно отмывающих с пола пятна крови. На закономерный вопрос: "Где все?", они лишь задрожали и сбивчиво начали объяснять, что придворные и строители в полном составе бежали с поля боя, испугавшись продолжения репрессий со стороны Лорда-С-Неба. Тяжело вздохнув, Павел послал одного из слуг найти и привести к нему управляющего дворцом (назначенного на эту должность только вчера самой Милу).
Сам он уселся на верхнюю ступеньку лестницы, ведущей к трону и принялся ждать. Имеющие зоркий глаз, увидев это, мгновенно заключили, что юноша в самом деле приходиться близким родичем королеве. Иначе с чего бы он осмелился забраться так высоко? А парень просто хотел отодвинуться подальше от царящего в помещении тяжёлого запаха крови. Он бы сел и на сам трон, но в последний момент посчитал это ненужным излишеством.
Явившемуся управляющему (дрожащему благообразному старикашке по имени Ягет) Павел объяснил, что массовые расстрелы пока откладываются, а вот повеление королевы восстановить её дворец в прежней красе неплохо бы выполнить к моменту возвращения правительницы из похода, хотя бы в части, касающейся тронного зала и её личных покоев. А ещё Лорд Столицы проголодался.
Намёк был понят. Уже спустя пятнадцать минут тронный зал снова наполнился шумом строительных работ, по коридорам засновали работяги и дворцовые чиновники, а Павла повели в дом одного из богатых горожан обедать. В самом дворце пока царила разруха, исключающая нормальный приём пищи.
Второй раз действовали тоньше. Парень шёл в свои покои по тёмному коридору, когда на него со спины набросились прятавшиеся за гобеленами шестеро человек. Набросились молча. Если б Павел не надел очки ночного видения и не заметил торчащие из-под гобеленов носки сапог, у них могло бы даже что-то получиться. Ругаясь ещё замысловатее, чем в прошлый раз, юноша снова вызвал управляющего и повелел тому найти начальника дворцовой охраны. Явившемуся начальнику парень приказал провести следствие по горячим следам, грозя в случае неудачи пристрелить его самого. После чего ушёл спать.
Выходя утром из апартаментов, Павел обратил внимание, что по всему дворцу теперь расхаживают парные патрули из гвардейцев с винтовками, а у дверей его покоев стоит пост из шести человек. Больше народу охраняло только королевские покои, сейчас пустующие. Там слонялась целая дюжина. Перехвативший Лорда Столицы по пути в тронный зал начальник охраны отчитался о проведённых за ночь следственных мероприятиях.
Выясненными оказались личности убийц, их родственники и знакомые были схвачены и брошены в городскую темницу (дворцовую тюрьму ещё не восстановили). Многие из задержанных уже дают признательные показания. Павел благосклонно кивнул и посоветовал не налегать пока на форсированные методы допроса. Всё-таки признавшиеся должны будут дожить до королевского суда, а он когда ещё состоится.
