Чайка (Пчелке). Ну, ты что? Ты что? Я кто тебе?
Соломка (присаживаясь к столу). Вот что, хлопцы, я вам скажу... Вы Павлину не забижайте... Ухажерьте где на стороне. (Чайке.) А тебе особо надо блюсти себя, предупреждаю. Вот.
Чайка. Что вы, Трофим Григорьевич? Я и так себя соблюдаю.
Соломка. Во, во... Галину не тревожь. Она у нас передовой бригадир, у нее показатели могут упасть.
Чайка. Вот это вы напрасно, Трофим Григорьевич, я Галину Дмитриевну искренне ценю и уважаю...
Соломка. Насчет уважения — знаю... Знаю, что за левадой встречались...
Чайка. Так то же случайно!
Соломка. Имею более объективную информацию.
Пчелка играет туш.
Чайка (Пчелке). Будя! (Соломке.) Какую такую информацию?
Соломка. Интересуешься? Спроси у деда Сливы.
Чайка (отмахнулся). Старый брехун! С перепою померещилось!
Соломка. В каком он был состоянии — мне неведомо.
Чайка. Нам, нам ведомо, в каком он бывает состоянии!
Соломка. Но факт, что вы его не заметили, а он вас — наоборот... То, что ты, Серафим Иванович, бригадир, — это ценно, но и полеводческий бригадир Галина Дмитриевна Сахно — не менее ценный для колхоза человек. Плюс к тому женщина. Имеешь сурьезные намерения — сватайся, а играться в любовь не рекомендую. А уж Павлину совсем не трожь.
Пчелка. А что она, фарфоровая?
Соломка. Фарфоровая... Вы ее характера не знаете. Она ж могет вам членовредительство устроить. Во-от! (Чайке.) Ты думаешь, почему у нас объявилась? Из Каневского района переехала. Она там одного тракториста аполовником в состояние инвалидности привела.
Пчелка. Красота!
Чайка. С чего же?
Соломка. Вот именно, с чего? Тоже, наверно... к ведру потянулся. Ко мне той председатель звонил — просил: возьми Павлину Хуторную к себе... И рассказал... Невозможно ей оставаться было — самого красивого парня изувечила... Девки ей байкот объявили. А она человек одинокий... Вдова.
Пчелка. Вдова?!
Чайка (ошеломленно). Вдова?!
Соломка (вздохнув). Вот, вдова...
Чайка. Она же молодая.
Соломка (серьезно). Эх вы, орлы... Двадцать четыре года девке... А хлебнула горюшка... Во время войны — матерь фашисты расстреляли, отец в Кубанском корпусе, гвардейском, под Одессой погиб в апреле сорок четвертого. Сиротой осталась... В детдом определили... А потом доброго хлопца встретила, агронома. Полюбились друг другу. Свадьбу сыграли... А два года назад утонул он в Кубани. Судорога, что ли, ногу свела, одним словом — погиб парнишка... Речка быстрая, с водоворотами...
Чайка. Она и жизня с водоворотами.
Соломка. Любила она его, видно... В Каневский район перебралась... И вот случилось происшествие.
Чайка (с раздумьем). Вот так не знаешь человека...
Соломка. Ото ж и я говорю... Повнимательней к ней. А с Галиной — смотри!
Чайка. Трофим Григорьевич!
Соломка. Вот так, хлопцы!
Музыка.
Пчелка (растянув аккордеон, тихо поет).
Склонилась ивушка до самой реченьки,
Ей тоже хочется на быстрину;
Она печалится с утра до вечера,
Все ждет, красавица, свою весну.
Выходит с полным ведром Павлина. Наливает воду в рукомойник, достает из ящика чистое полотенце, подает Чайке.
Павлина. Мойтесь.
Чайка (подходя к Павлине, смущенно). Вот спасибо... Павлина... Мы ведь и отчества вашего не знаем.
Павлина. Отчество мое вам ни к чему! (Идет к печке, заглядывает в кастрюли, стучит крышками. Соломке.) Борща отведаете, Трофим Григорьевич?
Соломка. Какой казак от борща откажется?
Павлина наливает, ставит тарелку перед Соломкой. Чайка и Пчелка сидят молча с ложками «наперевес».
Павлина. Пожалуйста, кушайте на здоровьичко.
Соломка (попробовав). Добрый борщ! А перец?
Павлина. Имеется.
Пчелка. Перцу у ней на всех хватит!
Павлина (ставя на стол блюдечко). Имеется, Трофим Григорьевич.
Соломка (опустошая тарелку). А чего ж ты хлопцам не наливаешь?
Павлина (играя). Не просют... (Пчелке.) Налить, что ли?
Пчелка. Самую малость.
Павлина (Чайке). А вам, Серафим Иванович?
Чайка. С удовольствием, Павлина.
Павлина. Пожалуйста, кушайте на здоровьичко.
Пчелка. Небось бригадиру так с мясом...
Павлина. В начальство выйдешь и тебе с мясом будет!
Пчелка. Неравноправие!
Павлина (подавая кусок мяса). Ладно уж, ешь!
Пчелка. Спасибо!
Соломка (протягивая тарелку Павлине). Давай добавку, стряпуха.
Павлина. Угодила, значит. Вот спасибо.
Соломка (принимая тарелку). Угодила. Они тебя тут не забижают?
Пчелка. Разве мы позволим, Трофим Григорьевич?
Павлина (Пчелке). Если б вам позволили — и вы б позволили. Не обижают, Трофим Григорьевич. Пошутила я давеча.
Соломка (отодвигая тарелку, поднимаясь). Спасибо, хозяюшка!
Павлина. Може, еще? Или второго положить?
Соломка (остановившись). А что второе?
Павлина. Пшенная каша...
Пчелка. Кондер то есть...
Соломка (выходя из-за стола). От каши полнеют. Талию берегу...
Павлина. Оно конечно... (Пчелке.) А тебе?
Пчелка. Талию берегу. (Поднимается от стола.)
Павлина (Чайке). Вам, Серафим Иванович?
Чайка. А я с удовольствием. Люблю пшенку, да когда еще с дымком!
Павлина. Кушайте на здоровьичко.
Соломка (Павлине). Стемнеет, мы здесь пятиминутку с бригадой Сахно проведем.
Павлина. Ну что ж! Пожалуйста.
Соломка (Пчелке). Проводи-ка меня малость.
Пчелка. Слушаю, Трофим Григорьевич. (Чайке.) Приятного вам аппетита. (Музыка. Уходит с Соломкой.)
Павлина убирает тарелки. Чайка молча ест, изредка поглядывая на Павлину.
Чайка. Спасибо, Павлина... (Поднимаясь.) Благодарствую... Ты что? Обиделась на меня? Ведь я ничего такого.
Павлина. Да и я ничего; извините, Серафим Иваныч, сказала... Сама не знаю зачем... назвала вас юбочником. От пруда шла, ругала себя за ваш конфуз...
Чайка (потеплев). Да, конфуз... Это ладно, конфуз... Не в ём дело. Есть, конечно, люди, которые не понимают женскую душу... А должны... Ты это не думай, что я чего-нибудь там... Я ничего... Я ведь только в чистом смысле...
Павлина. И я ничего, Серафим Иваныч... Вы, я знаю, конечно, симпатизируете Галине Дмитриевне... Ну конечно, и она вам тоже...
Чайка. Вот это ты уж не надо... Тут уж другой разговор. Тут подкладка другого цвета.
Павлина. Чего же подкладка... Было бы к чему пришить...
Чайка. Видишь... В швейном деле разбираешься... Портниха, что ли?
Павлина (улыбаясь). Да уж какая я портниха? Стряпуха я.
Чайка (тоже улыбаясь). Одним словом, не обижайся.
