Доктор пожал плечами.
— Таблетки не дают стопроцентной гарантии, даже если принимать их регулярно в одно и то же время. Существует множество причин, почему таблетки могли оказаться неэффективными. Это и прием антибиотиков и ряда других препаратов, и даже чрезмерное количество витамина С. Но наибольшую опасность представляет нарушение работы желудка. В то время, как ты имела сексуальные отношения, у тебя была тошнота или расстройство?
Оливия закусила губу, чтобы не закричать от досады. Жизнь не может быть так жестока к ней!
— Я все понял по выражению твоего лица, — мягко произнес доктор. — Ты нашла причину своей незапланированной и, насколько я понимаю, нежелательной беременности.
Потрясенная Оливия молчала.
— Скажи, у тебя постоянный партнер или это была случайная связь? — мягко спросил доктор.
Оливия скривилась. Какое деликатное название пьяного спаривания в офисе!
— Сейчас у меня никого нет, — с несчастным видом призналась она. — Недавно я разорвала помолвку со своим женихом.
— Но отец ребенка он?
— Нет.
— Ну что ж… Понимаю…
Оливия чуть не расплакалась. Что может понимать этот доктор?
— Есть какая-нибудь надежда, что отец ребенка захочет участвовать в его воспитании?
— Я не скажу ему о ребенке.
— Понятно, — снова повторил доктор. — И как же ты намерена поступить, Оливия?
— Не знаю. Не представляю себе! — Все происходящее казалось ей нереальным, а главное, несправедливым.
— Послушай меня. Я знаю очень хорошую женскую клинику, где с женщинами в твоем положении работают психологи и даже адвокаты. Я могу посодействовать…
— Да.., нет… Спасибо, доктор. Господи, это все ужасно! Я ничего не соображаю.
— Я советую тебе пойти домой и еще раз все хорошенько обдумать. А на следующей неделе ты придешь ко мне и сообщишь о своем решении.
— Я не смогу. На следующей неделе я возвращаюсь в Сидней. На работу.
— Гмм. У тебя есть свой гинеколог в Сиднее?
— Нет. — В случае необходимости она шла в ближайшую больницу, работающую круглосуточно, к дежурному врачу. Оливия болела очень редко, и до сих пор у нее не возникало необходимости в постоянном докторе.
— Полагаю, я смогу пойти к доктору, который выписал мне таблетки. Очень приятная женщина, мне она понравилась… — Оливия чувствовала, что ее голова кружится все сильнее.
— Неплохо. Женщины-врачи обычно более тактичны по отношению к девушкам в твоем положении…
Девушка в ее положении…
Оливии очень не понравилась такая формулировка. Стать матерью-одиночкой никогда не входило в ее планы. Она знала нескольких женщин, оказавшихся в такой ситуации, и никто из них не был счастлив, всем им пришлось очень нелегко.
Случайная беременность заставила ее мать поспешно выйти замуж за отца. Они оба были чрезвычайно молоды и абсолютно не готовы ни к семейной жизнь, ни к рождению ребенка. Сестра Оливии, Кэрол, угодила в ту же ловушку — и теперь, в свои двадцать пять, имеет уже четверых детей. Зная Кэрол и ее беспомощного, бестолкового мужа, Оливия не сомневалась, что они не смогут обеспечить своим детям нормального будущего. Другой ее сестре, Салли, помешанной на мальчиках и откровенно беспутной, пока везло. Но везение — вещь преходящая.
Конечно, в наши дни брак вовсе не обязателен, чтобы завести ребенка. Уже давно никто не кидает камни в матерей-одиночек. Аборт как выход из положения Оливия даже не рассматривала. Вот уж это точно не для нее.
Ее лучшая школьная подруга забеременела в последнем классе, и родители заставили ее избавиться от ребенка. Анна провалила выпускные экзамены, впала в жуткую депрессию и то ли случайно, то ли намеренно приняла слишком большую дозу снотворного.
Смерть и похороны подруги глубоко потрясли Оливию. Может, именно этот психологический стресс стал причиной ее затянувшейся девственности.
Внезапно Оливия поняла, что дошла до предела, и резко вскочила.
— Не принимай поспешных решений, Оливия, посоветовал доктор, видя ее взвинченное состояние. —У тебя есть еще несколько недель, чтобы сделать выбор. Сейчас у тебя шок, но через месяц или два ты будешь думать о ребенке совсем по-другому.
— Не беспокойтесь, доктор. Я все хорошенько обдумаю, прежде чем принять окончательное решение.
— Отлично. — Он встал, обошел стол и ободряюще потрепал Оливию по плечу. — Оливия, ты не глупый, легкомысленный подросток, а разумная, взрослая женщина. Ты можешь стать чудесной матерью.
Оливия потрясение смотрела на доктора — она вдруг впервые подумала не о себе, а о маленьком существе, поселившемся внутри ее. Но все-таки она еще не могла представить себя в роли матери. Она еще не чувствовала как мать. Оливия вообще ничего не чувствовала.
Она поблагодарила доктора и вышла в коридор, где ее дожидалась мама. Оливия с грустью смотрела на рано состарившуюся, прожившую нелегкую, несчастливую жизнь женщину. Та была поглощена чтением красочного глянцевого журнала. “Наверняка читает страничку сплетен о кинозвездах, — подумала Оливия. — Они ей кажутся небожителями”. И вдруг Оливию как током ударило — в их семье никогда не было лишних денег, чтобы покупать такую роскошь, как светский журнал.
От жалости к себе Оливия чуть не расплакалась. Неужели ей и ее малышу уготована такая же судьба? Еле-еле сводить концы с концами, ограничивать себя во всем, жить в домах-развалюхах и носить одежду из магазина “секонд-хенд”?
Оливия вглядывалась в худое, изможденное лицо матери, смотрела на ее седые неухоженные волосы. Ведь ей только сорок пять, а выглядит она на все шестьдесят. Но Оливия помнит, какой хорошенькой была мама в молодости. Однако безрадостная семейная жизнь и непрерывные лишения наложили свой отпечаток.
Сейчас отец Оливии снова остался без работы. У него не было ни образования, ни специальности. Всю жизнь он был вынужден наниматься на самую черную работу, но с годами это становилось труднее. Отец все чаще впадал в глубокую депрессию, понимая, что его жизнь не удалась.
Семейное празднование Рождества в этом году было тихим и грустным. Оливия так и не справилась со своим мрачным настроением, но все-таки ей было легче в окружении родных, которые, она знала, любят ее. Основным ее занятием в эти недели было чтение книг в скрипучем кресле-качалке, которое она каждое утро выносила на крыльцо.
Поначалу бессонными ночами Оливия часто думала о Николасе, иногда — о Льюисе. Она наконец смирилась с тем, что Николас бросил ее, и больше не мечтала о его возвращении. Наверное, она разлюбила его, и мысли о нем ушли как-то сами по себе. Теперь Оливия все чаще думала о Льюисе, снова и снова вспоминала свой безумный поступок и находила для себя все больше оправданий.
Она даже стала подумывать о том, что не стоит увольняться из “Альтман индастриз”. Но сегодняшний визит к доктору все изменил.
Наконец мама оторвалась от журнала и увидела Оливию.
— Все в порядке, дочка? — спросила она, поднимаясь.
— Все отлично. Здорова как лошадь. — Оливия нашла в себе силы пошутить. Она решила не добавлять матери огорчений, которых у той и так полно.
— Детка, я и не думала, что у тебя может быть что-нибудь серьезное. Ты хорошо выглядишь, да и в твоем возрасте никаких таких болезней не может быть. А что доктор сказал о нарушении цикла? Это из-за тех таблеток, которые ты принимаешь, да?
Оливия поблагодарила небеса — мама сама дала ей подсказку.
— Да…
— Я всегда говорила, что вмешательство в природу до добра не доведет. Ты должна перестать принимать их, Оливия.
— Перестану, мама.
"Теперь это и ни к чему”, — про себя добавила она.
— Теперь они тебе не понадобятся, раз ты рассталась с Николасом. — Мать словно прочитала ее мысли.
— Ты права, мама.
— Вижу, ты переживаешь, дорогая. Но я всегда считала, что Николас тебе не пара.
— Почему?
Они подошли к облезлой серой колымаге, которую с большой натяжкой можно было назвать машиной. Мать привычно села на место водителя и с первой попытки завела двигатель, что случалось нечасто.
