Элис постучала в деревянную дверь, выходившую в переулок – сначала один раз, затем другой. Наконец дверь приоткрылась, и показалась молодая женщина, явно до смерти перепуганная.

– Что вам угодно? – спросила она с подозрением в голосе.

– Вы Тони Грин?

– Да. А вы кто такая?

– Я Элис Кендалл, адвокат Лукаса Хоторна.

Женщина с озадаченным видом молча стояла на пороге.

– Знаете, того самого человека, которого обвиняют в убийстве Люсиль Руж.

После этих слов дверь широко распахнулась, и Элис увидела мужчину с грубыми чертами лица, квадратной челюстью и выступающими скулами. Его глаза-бусинки при этом казались по контрасту еще меньше. Даже ароматы «Фламинго» не шли ни в какое сравнение с запахом пота и перегара, исходившим от этого типа. Элис охватил приступ страха – такой острый, что ей едва не стало дурно, – и впервые она задалась вопросом, разумно ли посещать такие места одной в поисках преступника?

– Кто вы? – грубо потребовал ответа мужчина, утирая тыльной стороной мясистой руки свои масляные губы.

«Бр-р! До чего же омерзительно! Неплохой способ отвлечься, когда тебя до самых костей пробирает ужас, да такой, что зуб на зуб не попадает». Усилием воли Элис заставила себя казаться спокойной.

– Я Элис Кендалл, адвокат… Вы внесены в список свидетелей, – добавила Элис, обращаясь к Тони.

– Верно, – подхватил мужчина, хлопнув ее по плечу. – Это насчет того убийства, которое ты видела.

– Да, – произнесла девушка чуть слышно, – я это видела.

В глазах Тони отразился ужас. Да, пожалуй, если привести эту свидетельницу в приличный вид и заставить ее разговориться, она окажется хорошим козырем в руках обвинения, стоит ей продемонстрировать перед судом тот же самый ужас, что и сейчас. Элис с трудом сдержала стон.

– Я бы хотела задать вам несколько вопросов.

В конце концов, Элис получила те ответы, которые хотела услышать, хотя и не без некоторого нажима со стороны мерзкого типа. По словам Тони, она собственными глазами видела, как Лукас Хоторн задушил Люсиль и затем скрылся с места преступления. Она не сомневалась в том, что это был именно он.

Элис, чувствуя себя совершенно разбитой и ни на что не годной, направилась дальше по переулку. Ей не терпелось добраться до дома и принять горячую ванну, чтобы смыть воспоминание об этих грязных, трущобах и обреченных на жалкое существование представителях человеческого рода. Она не заметила выбоину на дороге, оступилась и тут услышала позади себя чьи-то шаги. Превосходно! Только этого еще не хватало под конец и без того скверного дня. Элис едва не потеряла сознание, когда из темноты выступила какая-то безвкусно и крикливо одетая девушка с размалеванным лицом и, осторожно осмотревшись по сторонам, тихо произнесла:

– Последнего мужчину, с которым жила Люсиль, звали Оливер Олдрич. Он очень богат и живет на Бикон-Хилл.

Элис уже не раз слышала это имя и знала, что Олдрич принадлежал к одному из лучших семейств в Бостоне.

– Поговорите с ним, – умоляюще обратилась к ней девушка, – и кто-то обязательно должен допросить Синди Поп.

Последнее имя тотчас всплыло в ее памяти, хотя Кларк и уверял Элис, что Синди не имеет никакого отношения к этому делу. Еще одно доказательство того, что отец и Кларк умышленно вводили ее в заблуждение.

– Кто такая Синди Поп? – спросила Элис.

Тут в тени деревьев с противоположной стороны переулка раздался хруст сломанной ветки. Глаза девушки округлились от страха:

– Обязательно поговорите с Синди и Олдричем! Не сказав больше ни слова, она исчезла в темноте. Элис осталась одна. Сердце замерло в ее груди, едва до нее донесся отдаленный звук шагов по усыпанной гравием дорожке – слишком тяжелых, чтобы их можно было принять за женские. Элис не в состоянии была даже пошевелиться, а тем более рассуждать здраво. Шаги постепенно приближались. Вздрогнув, Элис что было силы закричала и обратилась в бегство. Однако преследователь бросился за ней. До мостовой в конце переулка было еще довольно далеко, и она понимала, что скорее всего не успеет до нее добежать. Но едва эта мысль пришла ей в голову, как она увидела перед собой заднюю дверь «Найтингейл-Гейта». Если бы только она смогла вовремя скрыться! Задыхаясь, Элис добежала до двери и принялась возиться с задвижкой, слишком поздно сообразив, что дверь заперта.

Она едва не разрыдалась от отчаяния, когда услышала шаги прямо за своей спиной. Но в то же самое мгновение дверь неожиданно распахнулась, и на улицу высыпала компания подвыпивших гуляк, которые распевали во весь голос, обхватив друг друга за плечи. Однако при виде Элис они тут же прервали песню.

– Эй, посмотрите-ка сюда, друзья!

Она не сразу узнала в одном из этих гуляк того самого ужасного Хауарда, которого уже встречала в мужском клубе. Взгляд его на миг прояснился, затем стал плотоядным.

– Прошу прощения, – с трудом выдавила из себя Элис, пытаясь протиснуться в дверной проем.

Двое спутников Хауарда дружно загоготали, а сам он вытянул вперед руку, чтобы ее остановить.

– Вы оба можете идти, – обратился Хауард к своим дружкам, одновременно смерив ее оценивающим взглядом.

Все это ей очень не понравилось. Элис прошмыгнула под его рукой и бросилась внутрь здания. Прежде чем Хауард успел сообразить, что именно его ударило, она захлопнула дверь и закрыла ее на задвижку. Когда Элис снова открыла глаза, то обнаружила рядом с собой высокого, сурового на вид мужчину.

Ее отчаянный вопль эхом разнесся по длинному, отделанному плиткой коридору. Откуда он тут взялся?

– Брутус! – воскликнула она. – Вы напугали меня до смерти!

Великан не сразу ответил ей. Некоторое время он просто стоял, уставившись на нее, и наконец, произнес:

– Я услышал какой-то шум за дверью. Пожалуй, мне стоит пойти и позвать хозяина.

Элис была настоящим профессионалом, юристом, и не хотела, чтобы клиент видел ее в таком жалком состоянии. Чего ей, собственно, удалось добиться, несмотря на все свои старания? Ровным счетом ничего. Но тут Элис вспомнила о словах той девушки в переулке. Нет, она ушла оттуда не с пустыми руками. Теперь у нее имеется информация о людях, которых необходимо во что бы то ни стало разыскать и допросить. Сейчас ей лучше всего вернуться домой и хорошенько отдохнуть, чтобы завтра с новыми силами взяться за дело.

– Нет, прошу вас, не надо звать мистера Хоторна. Если вы проводите меня к парадной двери и наймете для меня экипаж, я буду вам очень признательна.

Брутус задумался.

– Судя по тому шуму, который доносится, веселье в «Найтингейл-Гейте» сейчас в самом разгаре, и вам не стоит беспокоить из-за меня вашего хозяина.

Брутус что-то проворчал себе под нос, по-видимому, соглашаясь, и затем повел ее через длинный ряд коридоров к парадной двери. Звуки голосов и смеха становились все громче с каждым шагом, пока они не оказались в вестибюле, примыкавшем к большому залу. Заглянув туда, Элис какую-то долю секунды стояла, словно зачарованная, любуясь мужчинами в элегантных костюмах и нарядно одетыми женщинами, которых легко можно было принять за гостей на какой-нибудь светской вечеринке. Тут она неожиданно увидела свое отражение в зеркале. Боже правый, на кого она была похожа! Элис поспешила вслед за Брутусом, пробиравшимся сквозь толпу, словно снеговой плуг через зимние сугробы. Но не успели они дойти и до середины начищенного до блеска паркетного зала, как хорошо знакомый ей голос окликнул:

– Брутус! Проводите нашу гостью наверх.

Стало быть, их все же заметили. Проклятие!

– Не останавливайтесь, не останавливайтесь, – в отчаянии прошептала она на ухо Брутусу. Великан посмотрел на нее сверху вниз так, словно она лишилась рассудка.

Элис хотела было метнуться к парадной двери, однако она не была готова снова оказаться одна в темноте. Лукас казался ей сейчас меньшим из двух зол.

К тому времени когда Элис оказалась в его кабинете, она поняла, что дрожит всем телом, и ей стоило немалых сил успокоиться и взять себя в руки.