Герцог наверняка был опытным любовником. Она не могла не думать, что чувствует женщина в его постели. Она не знала других мужчин, кроме Роджера, но даже если основываться на одном только поцелуе, могла предположить, что с Джеймсом ощущения были бы совершенно иными.
Вот только мотивы Блэквуда представлялись весьма сомнительными. Он очень привлекателен и имеет успех у женщин. А если ко всем прочим качествам добавить его титул, женщины, должно быть, слетаются на него как пчелы на мед. А она, Белла, его противник, человек, мешающий ему получить желаемое.
Тогда почему он ее поцеловал?
Харриет нахмурилась.
– Он обидел тебя?
Обидел? Господи, нет, конечно.
Джеймс даже не удерживал ее, когда целовал. Она испытала чудесные, волнующие ощущения, а собственная реакция на них потрясла ее. Она бы даже под страхом смерти не призналась никому, что это он прервал поцелуй.
– Нет, он не обидел меня, – сказала Белла, – но он пытается мной манипулировать. Он хочет выжить меня из Уиндмура.
– Возможно, ты права, но как тебе понравился поцелуй?
Харриет могла быть упрямой, как терьер, когда хотела что-то узнать.
– Это было приятно, – ответила Белла.
Старая женщина смотрела на нее так, как бывало в детстве, когда Белла таскала недозволенные сладости из кладовой.
– Ты боялась, что он будет как Роджер. Зря. Роджер был всего-навсего больным ублюдком.
У Беллы все внутри сжалось, когда она вспомнила о пристрастиях своего покойного супруга. Роджер являлся к ней только сильно пьяным, выпив не меньше четырех больших кружек пива. Он был злобным и без алкоголя, но в сочетании со спиртным становился жестоким.
Тогда он и требовал исполнения супружеских обязанностей. Он гасил огонь в камине и требовал, чтобы она разделась перед ним и долго стояла обнаженной посреди спальни. Она лишь дрожала от холода и страха, зная, что ничего хорошего ее не ждет. Еще юной неопытной невестой она с ужасом обнаружила, что Роджер должен причинить женщине боль, чтобы возбудиться.
Белла была горда по природе и взирала на своего мучителя с ненавистью. И тогда им овладевал гнев, он заламывал ей руки, швырял на пол и бил. После первых месяцев «счастливого» супружества Роджер стал несостоятельным в постели, в чем обвинил свою молодую жену, утверждая, что она холодна как рыба, не умеет удовлетворять мужчину и потому недостойна быть его женой. Белла надеялась, что его визиты в ее спальню прекратятся, но не тут-то было. Единственным утешением оставалось то, что теперь он не мог ее насиловать.
Довольно скоро она услышала, как слуги перешептываются о том, что к Роджеру приходят шлюхи особого рода. Они властвуют над Роджером. Он им платит за то, что они бьют его хлыстом.
Белла была шокирована, поскольку Роджер всегда старался навязать ей свою волю – запирая ее в поместье или являясь к ней в спальню. Если бы она знала о его наклонностях, то с большим удовольствием взяла бы в руки хлыст.
Харриет взяла ее за руки.
– Я хочу только сказать, любовь моя, что ты абсолютно нормальная женщина. У тебя нет никаких отклонений. Я всегда боялась, что моральные травмы, нанесенные тебе мужем, окажутся тяжелее физических. Несмотря на обстоятельства, которые свели нас с герцогом, я рада, что он тебя поцеловал. Немного внимания такого красивого мужчины, как Блэквуд, окажет на тебя благотворное воздействие. Пора тебе узнать, что не все мужчины такие, как Роджер.
– А как насчет нашего спора относительно Уиндмура? – спросила Белла.
– Один поцелуй еще не значит, что ты отказалась от имущественных претензий, – усмехнулась Харриет.
Белла изо всех сил старалась казаться невозмутимой.
– Я не доверяю ему. Я не доверяю себе в его присутствии. – Еще немного внимания со стороны Джеймса, и ее планы на будущее окажутся под серьезной угрозой.
Джеймс сидел во главе стола в столовой, поглядывая на лакея, который внес первое блюдо. Новая кухарка, которую наняла Белла, приготовила черепаховый суп.
Даже после того как Коутс передал ему записку от Беллы, Джеймс решил остаться и поужинать в доме, а не в «Двух баранах». Он должен был заявить свои права и перед слугами, и перед женщиной, оставшейся наверху.
И он уже в сотый раз за вечер подумал о Белле Синклер. Ему было интересно, что она ест, одета ли она в ту же ночную рубашку, в какой была накануне ночью.
Сидит ли она в постели и наслаждается тем же черепаховым супом, что и он, или предпочла вместо этого холодный ростбиф? Так, но с какой стати его интересует, что она ест? Странно, но одна только мысль о том, что Белла в постели, возбуждала.
Один поцелуй. Всего один поцелуй, и он чувствует себя, как возбужденный подросток, который залез под юбку девочке.
Джеймс выронил ложку, которая тут же утонула в супе. Так не пойдет. Придется все же выйти из дому, несмотря на первоначальные намерения. Он пойдет в «Два барана», где крепкое спиртное, интересная беседа с Брентом и Энтони и, возможно, кокетливая улыбка служанки отвлекут его от мыслей о женщине, живущей с ним под одной крышей.
Белле не спалось. Тревожили воспоминания о бархатном тепле поцелуя. Мягкая настойчивость его губ оказалась для нее столь же неожиданной, как собственный пылкий ответ. Она погладила кончиком пальца свои губы и попыталась представить, что это губы Джеймса. Не получилось.
Уже давно перевалило за полночь, а Белла все еще ворочалась в постели. В тишине и уединении своей спальни она дала волю мыслям, которые теперь приняли уж и вовсе непристойный оборот. Что бы она почувствовала, если бы Джеймс не ограничился одним поцелуем, а стал исследовать губами ее тело?
Она представила, как он целует ее шею, плечи, грудь, как твердеют ее соски. Его прикосновения возбуждали, но он и не думал делать ей больно. Вот он коснулся языком ложбинки между грудями, а его рука, осторожно погладив живот, опустилась ниже, где между бедрами пульсировало сладкой болью ее женское естество…
Белла хрипло застонала, потом резко села и отбросила смятые простыни. Встав, она подошла к окну, распахнула его и глубоко вдохнула прохладный ночной воздух, искренне надеясь, что он охладит ее разгоряченное тело.
Что с ней случилось? Джеймс Девлин появился в Уиндмур-Мэноре и уже через день сумел лишить ее и логики, и осторожности. Ей двадцать четыре года, она вдова, за плечами семь лет брака, но никогда в жизни она не испытывала настоящей страсти. А теперь сгорает от желания при одной только мысли о мужчине.
Но, Боже правый, почему ее так сильно тянет именно к этому мужчине? Она для него всего лишь досадная помеха, и свои намерения он выразил вполне ясно.
«В зале суда я всегда выигрываю».
Белла ухватилась за подоконник – неожиданно у нее от слабости подкосились ноги. Это, наверное, от бессонницы. Ей необходимо хотя бы немного поспать, чтобы быть готовой к новой встрече с герцогом днем.
Когда она не могла уснуть после визитов в ее спальню Роджера, Харриет всегда поила ее теплым молоком, в которое добавляла несколько капель бренди. Белла уже протянула руку к звонку, но заколебалась и решила не будить старую женщину.
Больше не было риска наткнуться на Роджера, разгуливая ночью по дому. В тот первый и последний раз, когда это случилось, Роджер пришел в ярость и заявил, что она назначила свидание любовнику. После этого он запер ее в комнате на неделю. Белла едва не сошла с ума и больше не выходила из комнаты ночью, если рядом не было Харриет.
Но теперь все изменилось. Харриет слышала, как Блэквуд сказал своему камердинеру, что уходит в гостиницу «Два барана» на встречу с друзьями и вернется поздно. Так что Белла вполне может спуститься вниз, приготовить себе теплого молока и даже побродить по дому, если ей захочется. Пусть оживет в памяти ее первая ночь в этом доме, когда она еще не знала о существовании Блэквуда.
Белла взяла свечу и вышла из комнаты. Она как раз подошла к лестнице, когда услышала в холле веселый женский смех, которому вторил мужской смех. Блэквуд!
