– А для этого тебе понадобится соблазнить его и войти к нему в доверие. – Одной рукой облокотившись на спинку стула, другой Рэмзи плавно жестикулировал. – Скажи, например, как бы ты преподнесла себя богатому мужчине, занимаясь своим обычным делом?

На его лице было искреннее любопытство. Ей мучительно хотелось дразнить и искушать его, но она не хотела, чтобы что-то мешало ему оценить по достоинству ее ум. Если он осознает, что она разумна, понятлива и рассудительна, то станет больше прислушиваться к ее мнению. Пока же придется играть по его правилам, но лишь чтобы иметь шанс доказать ему, насколько профессионально она способна соблазнить мужчину.

– Мне кажется, женщина должна быть более осмотрительна в своем подходе к богатому мужчине, и она должна позволить ему поверить, что он сорвал самую свежую, самую спелую ягодку, совсем не похожую на всех остальных грязных девиц, которых он прежде встречал на улицах города.

На мгновение задумавшись и оценив тактику Джесси, Рэмзи кивнул:

– Да, в этом ты права.

Джесси не смогла сдержаться, глаза ее вдруг стали шире, и она спросила:

– Вы сейчас представляете самого себя или все-таки вашего врага?

Он сурово приподнял бровь.

– Конечно, я представлял в данной ситуации своего врага. На его счету немало юных невинных девушек.

– А как насчет вас? Вы тоже предпочитаете саму невинность?

– Речь не обо мне. Не забывайся, – сказал он строго, хотя его позабавил ее вопрос. – Но раз ты спросила, скажу: я предпочитаю женщин, которые находят удовольствие в плотских утехах.

По телу ее пробежали мурашки, и кровь, казалось, быстрее заструилась по венам. Все же ему понравилось их свидание в камере. Она подозревала, что это так, но после того, как узнала, для чего он спас ее, уже не была в этом уверена.

– Мне доставляет гораздо большее удовольствие, когда взаимной страстью мне отвечает женщина, которая знает себе цену и владеет своим телом, чем лишение невинности ради самого только факта.

У Джесси начинали вырисовываться портреты обоих мужчин: Рэмзи и его врага. «Быть может, этот человек соблазнил возлюбленную мистера Рэмзи?» – подумала она.

– Простите, сэр, я не хотела прерывать ваши… указания расспросами о ваших предпочтениях. Это вышло случайно.

Как показалось Джесси, тихий смех ее покровителя говорил о том, что он разгадал ее в большей степени, чем она его, что вызывало в ней обиду и раздражение.

– Ты чрезвычайно обольстительна, Джесси. Я признаю это, но именно поэтому я и выбрал тебя для этой миссии. – Довольно резким жестом он указал на пол. – Представь себе, что тебе удалось обосноваться в его доме в качестве прислуги. Я думал об этом, и мне кажется, это наилучший способ получить доступ к информации, которая мне нужна. – Он нахмурился. – Хотя я еще не знаю точно, каким образом нам заполучить это место для тебя. Это надо как следует обдумать.

– Невелика сложность.

Он изменился в лице.

– У тебя есть идеи?

Ей было приятно, что она смогла вызвать перемену в его настроении.

– Возможно. У них большое хозяйство?

– Да. Я насчитал примерно с дюжину слуг или около того плюс работники конюшен и угодий.

Она задумчиво кивнула.

– В таком месте работу найти довольно просто. Кроме того, лишняя пара рук всегда полезна, когда случается что-то непредвиденное. Оставьте это мне. Я справлюсь.

По какой-то причине он пропустил то, что Джесси взяла на себя инициативу, но ее это устраивало. Решив сменить тему, она спросила:

– Вы хотите, чтобы я изобразила, будто натираю пол у ваших ног?

– Да, но делай это так, чтобы я… то есть он не смог оторвать глаз от столь заманчивого зрелища. – Рэмзи задержал на ней взгляд, когда она улыбнулась, заметив его оговорку.

Каждый раз, когда он смотрел на нее вот так, желание загоралось внутри ее и ожидание чего-то большего не давало покоя. Между ними возникло весьма ощутимое напряжение. Тогда почему же он продолжал сидеть так спокойно? Да, она была нужна ему лишь для другого мужчины, хотя та первая ночь доказала, что в плане плотских наслаждений они превосходно подходили друг другу. И несмотря на то что у нее была своя дорога, воспоминание о нем и обо всем, что их связывало, Джесси взяла бы с собой. Никогда еще ее не спасали от виселицы, и это впечатление – особенно после такого восхитительного взаимного грехопадения – уже заняло прочное место в памяти Джесси. Опускаясь перед ним на колени, она поклялась, что заставит его снова овладеть ею.

Сначала, когда она попыталась взглянуть на него, ее ослепили лучи яркого весеннего солнца, что светило у него из-за спины. Его силуэт, расплывчатый и темный, был совершенно неподвижен. Она приставила ко лбу ладонь, чтобы защитить глаза от яркого света, до тех пор, пока они к нему не привыкнут. Затем глубоко вздохнула, громко и нарочито соблазнительно.

– Простите, сэр. Я должна отполировать здесь пол, мистер Рэмзи. – Она произнесла его имя, чтобы дать ему понять, что уже успела уловить его.

Он не ответил, но атмосфера в комнате определенно изменилась. И причиной тому было что-то из того, что она сказала или сделала. Джесси заметила, как вдруг стало тихо. Единственным звуком было пение птицы, доносившееся издалека. Она невозмутимо продолжала заниматься своим делом, изображая, что натирает пол, мурлыкая что-то себе под нос. Время от времени она поднимала глаза на него, бросая томные взгляды из-под ресниц и стараясь подавить улыбку; исполняя работу, покачивала бедрами и всем корпусом, чтобы наверняка привлечь его внимание.

Волнующее напряжение распространялось от того места, где сидел он. О чем он думал в эти мгновения?

Он молча наблюдал за ней. И все же? Накалившаяся атмосфера трепетного ожидания заставляла ее сердце биться чаще. Осознание того, что он сидит перед ней, оценивая ее привлекательность, пробуждало в ней противоречивые желания – подкрасться и просить, умолять, чтобы он ублажал ее так, как тогда, в их первую встречу.

Мгновение спустя он поднялся и встал прямо перед ней. Наклонившись, аккуратно поднял ее голову за подбородок.

– Ты особенно хороша в этом ракурсе, когда стоишь на коленях. Открывается восхитительный вид на твою грудь.

Сам звук его голоса отозвался волнующими мурашками, трепетом. Низкий, глубокий, чарующий и непреодолимо притягательный – он возбуждал ее, и ей хотелось слышать его еще и еще. Он преградил собой солнечный свет, и теперь его было хорошо видно. Как только она взглянула на него снизу вверх, в тот же миг вспомнила, как впервые ощутила его вкус, тогда, в тюремной камере в Данди, когда почти вот так же стояла перед ним на коленях, но с совсем другой целью. Тогда все ее мысли были заняты только им. Теперь же он заставил ее думать о другом мужчине, о его враге.

Его палец все еще поддерживал снизу ее подбородок, в то время как он пристально рассматривал ее. Взгляд его охватывал всю ее и проникал внутрь, его прекрасные губы были плотно сомкнуты. Ей казалось, что даже в комнате, полной джентльменов, он был бы единственным, кто приковывал бы внимание. Красивый, несмотря на шрам, жесткий и окутанный какой-то мрачной таинственностью, этот человек привлекал ее во всех отношениях.

– Сэр, – прошептала она. – Быть может, вы хотите, чтобы я сделала что-то еще?

Она хотела, чтобы он приказал ей раздеться, предстать перед ним обнаженной. Жаждала, чтобы он потребовал сесть на его член и двигаться, двигаться на нем, пока не доведет его до оргазма.

В его взгляде промелькнуло любопытство, и он провел пальцем по ее нижней губе. Джесси едва справлялась с собой, по телу ее пробежала дрожь возбуждения.

– Не вставай с колен. – Он медленно выпрямился, однако на стул уже не садился. Теперь он стал ходить вокруг нее, время от времени останавливаясь, чтобы подробнее изучить какую-нибудь деталь ее внешности.

Джесси не могла устоять и наблюдала за ним через плечо. Подняв голову и обернувшись, она видела его лишь краем глаза. Даже не чувствуя его прикосновений, она ощущала, как кровь закипает в ней. Ей было интересно, осознает ли он этот магический эффект, что производит на нее.