Рэймонд кивнул.

— Чего ты хочешь?

Хочешь? Понятие «хочешь» относится к той же категории, что и «нравится» и «не нравится». Оно предполагает выбор, предпочтение. «Предпочтение» ничего не означает для аутиста. Рэймонд не знал, что значит «хотеть», механизм, ответственный за желания, у нею отсутствовал. То, чего он действительно хотел, было необходимо для его выживания. Это были кирпичики, необходимые для строительства его защитных сооружений, — его телевизионные программы, или установка кровати, или что-то подобное. Но он никогда бы не сказал, что он этого хочет. Не находя подходящего ответа в своем сложном, но ограниченном арсенале, Рэймонд сидел молча.

— Рэй, — доброжелательно произнес Чарли. — Что ты хочешь?

Ему предстояло еще многому научиться.

— Сегодня вторник, — сказал Раймонд, вспоминая обычный воллбрукский распорядок. — На завтрак оладьи… с кленовым сиропом.

— Нет проблем, — улыбнулся Чарли.

Рэймонду понравились эти слова.

— Нет проблем, — эхом отозвался он.

Но вдруг на него накатил страх. Он начал испуганно озираться, черты его лица исказились.

— Они взяли… Они взяли зубочистки, — дрожащим голосом произнес он.

— Слушай, зубочистки были в мотеле. Вместе с пиццей. А в кафе надо есть обычной вилкой.

Его лекция о хороших манерах пропала даром.

— Они взяли зубочистки, — повторил Рэймонд. Стало ясно, что надвигается очередной кризис. Чарли поспешил предотвратить его.

— Для оладьев не нужны зубочистки, — настаивал он. — Оладьи будут соскальзывать, Но привести Рэймонда в чувство было не так-то просто.

Он изменил тактику.

— Мне не дали мой кленовый сироп, — объявил он гнусаво и монотонно.

— Расслабься, — парировал Чарли. — Ведь ты еще не видишь оладьев, правда?

Он еще не осознал, что обычная логика дает здесь обратный результат, что Рэймонд признает лишь собственную логику.

— Это обещанный кленовый сироп… это…. — Рэймонд начал заикаться, заводя один из своих бредовых монологов.

Чарли понемногу терял спокойствие.

— Мы еще ничего не заказали, мать твою, — огрызнулся он. — Ты перепугал официантку.

— Ну вот, мы пробудем здесь все утро без кленового сиропа и без…

Внезапно на Чарли накатило. Вот он, хитроумный Чарли Бэббит, который должен Христа ради вымаливать этот долбаный завтрак! Он приперся в Цинциннати с этим психом, с которым невозможно справиться, тогда как каждая потерянная минута может стоить ему жизни. Сюзанна ушла от него. У него нет ни цента. Его жизнь в Лос-Анджелесе накрылась медным тазом, и, вдобавок ко всему, он чувствовал, что доктор Брунер не жаждет возвращения Рэймонда.

Внезапно его охватила ненависть к брату, настоящая ненависть. Это он виноват во всех его неудачах — Рэймонд, жизнь которого полностью устроена, вокруг которого все прыгают, а он не способен даже отвечать за свои действия! Рэймонд, которому отец оставил три миллиона долларов, а ему, Чарли, ни цента, За это Чарли ненавидел брата особенно остро. Ему отец всегда говорил «нет», а в конце жизни сказал «да» этому чокнутому. Он оставил свои деньги идиоту, не понимающему значения слова «деньги», лишь для того, чтобы они не достались Чарли.

Чарли потянулся через стол, в бешенстве вцепился в руку Рэймонда и, крепко сжимая ее, заговорил тихим, хриплым голосом так, чтобы никто, кроме брата, не мог услышать его:

— На нас смотрят, понял? А ты ведешь себя как придурок. Заткни… свою… гнусную… пасть!

Рэймонд немедленно замолчал. Довольный, Чарли отпустил его руку, и Рэймонд начал яростно растирать ее, уставясь на брата, потом он достал из своего ранца красный блокнот, которого Чарли никогда раньше не видел, и начал строчить, строчить, строчить, переводя глаза с него на Чарли и обратно.

— Отсутствие кленового сиропа не является ужасным событием, — саркастически произнес Чарли. Его сарказма оценить было некому.

— Это Список Серьезных Происшествий. 15 июля 1988 года. Чарли Бэббит схватил меня за руку и причинил боль.

Острое чувство вины пронзило Чарли, разозлив его еще больше, но, поборов эту злость, он протянул руку к красной тетрадке.

— Дай посмотреть.

— Ни за что на свете. — Рэймонд резко отстранился, передвинув тетрадку на противоположный конец стола, пряча свою драгоценность от любопытных глаз и рук Чарли.

— Ну хорошо, не буду больше! Ха! Ха! Ха! — Чарли воспользовался оружием из арсенала Рэймонда, но Рэймонд не испугался. Он уже благополучно заперся в своем мирке и остался наедине со Списком Серьезных Происшествий. Он низко склонился над тетрадкой, заслонив ее от Чарли левой рукой, чтобы тот не мог прочесть таинственных слов, и продолжал писать.

— Ну вот, номер восемнадцать. Список Серьезных Происшествий. 1988 год.

Было уже больше половины десятого утра. Наверное, доктор Брунер уже сидит за своим рабочим столом. С полной пригоршней мелочи Чарли подошел к телефону-автомату. Позади него за столом сидел Рэймонд и ел оладьи, накалывая их мелкими кусочками на зубочистку. Теперь он будет есть целую вечность. Чарли оказался прав, оладьи действительно соскакивали с зубочистки.

Чарли набрал номер и встал так, чтобы держать Рэймонда в поле зрения. Он ощущал какую-то непонятную боль и волнение. В горле пересохло, ладони были влажные. С тех пор как десять лет назад шестнадцатилетним мальчиком он покинул дом, Чарли Бэббит сам заботился о себе, но никогда он не справлялся с делом так плохо, никогда его не постигала такая неудача в делах.

Конечно, до сих пор он ни в чем не был кровно заинтересован, но все-таки это была борьба за выживание. И ему удалось выжить. Даже более чем.

Но Чарли Бэббиту никогда не приходилось делать ничего подобного. Разящие слова Сюзанны, как назойливые мухи вертелись у него в голове. «Похищение». «Отношение». «Использование в своих целях». Он почувствовал себя очень неуютно. Похищение — это преступление, которое карается пожизненным заключением. А считается ли киднеппингом похищение собственного брата?

Трубку подняли быстро. Ответила секретарша, и Чарли попросил к телефону доктора Брунера. Через несколько секунд он услышал знакомый голос.

— Доктор Брунер слушает.

— Доктор Брунер, это Чарли Бэббит.

После небольшой паузы голос холодно поинтересовался:

— Где вы?

— Это неважно, — выразительно произнес Чарли. — Спросите лучше, с кем я.

Он снова взглянул на Рэймонда. Тот только что уронил на пол свою зубочистку, и она укатилась под стол. Рэймонд нагнулся и принялся искать ее.

— Вы должны вернуть его назад, мистер Бэббит, — сказал психиатр.

— Да, нет проблем, — согласился Чарли. — Как только получу то, что мне причитается.

— И что же это?

В это время Рэймонд принял решение. Он медленно сполз со стула, встал на колени и начал ползать по полу в поисках драгоценной зубочистки.

— Полтора миллиона долларов, сэр. Я не жадный. Мне нужна только моя законная половина. Рэй сможет коллекционировать зубочистки из чистого золота.

— Это невозможно, мистер Бэббит. Вы же знаете.

Рэймонд вылез из-под стола, сжимая в руке свою вожделенную награду, зубочистку, на которую поверх масла и сиропа налипло неописуемое количество грязи, собранной с пола, Таким счастливым Чарли его никогда не видел.

— Рэй, она грязная! — закричал Чарли. — Ее нельзя использовать!

— Верните его, мистер Бэббит. — Мягкий и спокойный голос доктора Брунера стал настойчивым и властным. Верните его сейчас же.

Дело оказалось труднее, чем Чарли предполагал.

— Я ведь не похитил его, — сказал Чарли, затаив дыхание.

Рэймонд жалобно смотрел на брата, сжимая в руке желанную зубочистку. С одной стороны, ему отчаянно хотелось есть, с другой — он не мог воспользоваться зубочисткой без одобрения Чарли. А Чарли отрицательно качал головой. Выхода не было.

— Я это знаю, — ответил доктор Брунер. — Он всегда был здесь добровольным пациентом.

Чарли почувствовал облегчение, разливающееся по всему телу. Ему больше не грозит провести остаток жизни в тюрьма.