На другой день после убийства отца Александр Александрович, теперь уже Александр III, выступил с заявлением. Обращаясь к членам Государственного совета и высшим чинам двора, он сказал: «Я принимаю венец с решимостью. Буду пытаться следовать отцу моему и закончить дело, начатое им».

Как и предсказывал Авель, новому царю удастся «осадить крамолу». Он жестоко расправился с убийцами отца народовольцами Перовской, Желябовым, Кибальчичем, Михайловым и Гельфман. Многие были отправлены на каторгу или сосланы. Произошли, естественно, перемены и в окружении царя. Самыми близкими ему людьми становятся двое — уже известный нам К. П. Победоносцев, назначенный обер-прокурором Синода, и генерал П. А. Черевин. С этим придворным, верным начальником своей охраны, царь проводил часы досуга, играл в шахматы, рыбачил и охотился, вместе они выпивали, чем в конце концов Александр III расстроил свое здоровье.

Иметь надежного телохранителя, начальника охраны царю было просто необходимо. Все вокруг страшились революционного подполья, терактов и убийств. Неудивительно, что царь стал мнительным и подозрительным. Он хорошо помнил о том, как погиб его отец от рук врагов, как «свои» убили и его прапрадеда Павла I. К последнему он питал особую привязанность.

Александр III часто наведывался в кабинет Павла в Гатчинском дворце, где все сохранялось так, как было при его жизни. На стене висел портрет императора в облачении гроссмейстера Мальтийского ордена, писанный во весь рост, работы Тончи. На столике лежало Священное Писание. Здесь Александр III любил молиться.

Да и жить император предпочитал не в роскошных апартаментах Гатчинского дворца, а в комнатках с низкими потолками, предназначавшихся в свое время для гостей, если не для прислуги. Здесь обитал и Павел I. В этом укрепленном средневековом замке Александр III чувствовал себя спокойнее, чем в других царских дворцах.

Что касается государственных дел и состава правительства, то в этом новый царь руководствовался советами все того же Победоносцева. Сам царь, неплохо разбиравшийся в людях, сетовал на недостаток личностей честных, правдивых и светлых, считал, что они «огромная редкость». «А пожалуй, и есть, — иронизировал он, — да из ложного стыда скрываются».

Авантюристов же при дворе хватало. Чего стоил один только Н. М. Баранов, петербургский градоначальник. Хитрец и пройдоха, он решил сыграть на страхе царя перед революционерами и изобразить себя в роли его спасителя и охранителя. Он врал, без стеснения выдумывал якобы существующие заговоры, доносил о злоумышленниках и бомбистах, будто бы скрывающихся в Зимнем дворце, на подступах к Гатчине и в других местах роющих подкопы, закладывающих мины и готовящих покушения. Иначе говоря, силился изобразить бдительного борца с крамолой. Но был разоблачен, укрепив царя во мнении, что мало кому можно доверять.

Отсюда и ужесточенные меры по охране порядка, которые Александр ввел сразу же после того, как занял престол. В марте 1881 года была создана так называемая «Священная дружина» — добровольная тайная организация по защите царя, некий карающий орган. Во главе ее стоял великий князь Владимир Александрович.

Дружина имела список лиц, подлежащих уничтожению, куда заносились не только русские, но и европейские деятели, главным образом революционеры. Она создала целую сеть шпионов и провокаторов. Одним из способов уничтожения нежелательных элементов был наем специальных, как мы сегодня сказали бы, киллеров, вызывавших на дуэль намеченные жертвы. С кодексом дворянской чести это плохо согласовывалось, но зато было безопасно.

В конце концов Александр III понял опасность такой организации, взявшей на себя функции карательного органа, но действовавшей вне закона и по-своему подрывавшей авторитет власти, ее монополию на репрессии. Это не значило, что царь намеревался проводить либеральную политику. Наоборот, вскоре он показал, что избирает жесткий путь на укрепление самодержавия.

Как бы подтверждая свой новый курс, он назначил министром внутренних дел графа Д. А. Толстого, известного своим обскурантизмом. Это означало разрыв с политикой преобразований отца и укрепление неограниченной монархии.

Казалось, что с народовольцами, провозгласившими террор своим принципом, покончено. Последняя из них, Вера Фигнер, схвачена и приговорена к вечной каторге.

Поэтому, когда в октябре 1888 года царь вместе с семьей отправлялся на поезде с юга домой в столицу, он не думал о возможной катастрофе. И не внял предупреждению путейца Витте, кричавшего перед отъездом коменданту поезда, что подаст в отставку, но не позволит царскому эшелону идти быстрее курьерского.

У станции Борки Курско-Азовской железной дороги локомотив и вагоны сошли с рельсов, произошло страшное крушение. Царская семья уцелела чудом. Вернее, благодаря богатырской силе своего главы — императора Александра III. Могучими руками он поднял железную крышу искореженного вагона и вытащил родных.

Потом в царском манифесте это событие назовут знаком Божьего благодарения. «Неисповедимыми путями Божественного Промысла совершилось над нами чудо милости Божьей, — возвещал царь народу. — Там, где не было никакой надежды на спасение человеческое, Господу Богу угодно было дивным образом сохранить жизнь мне, императрице, цесаревичу, всем детям моим». О ранениях, полученных царскими детьми, из которых особенно пострадала Ксения, оставшаяся горбатенькой, в манифесте не упоминалось.

Стоя среди хаоса обломков, самодержец России вспомнил имя того путейца, который предупреждал, что путь небезопасен, и оказался прав. Так, благодаря случаю, Сергей Юльевич Витте оказался приближенным к царю. С тех пор и пошла в гору карьера одного из крупнейших государственных деятелей России конца XIX — начала XX века.

Родился Сергей Юльевич Витте в 1849 году в Тифлисе в состоятельной семье. В 1870 году окончил математический факультет Новороссийского университета. Служил в управлении юго-западных железных дорог. Был умен, энергичен, самолюбив. Одной из самых удивительных черт этого человека была способность быстро становиться профессионалом практически в любой области государственной деятельности. Так, не имея железнодорожного образования, он сумел поставить строительство и эксплуатацию железных дорог в России на небывалую высоту. Не будучи финансистом, провел крупнейшую финансовую реформу. Не будучи дипломатом, сумел после русско-японской войны заключить выгодный для России Портсмутский мир.

В 1889 году, вскоре после катастрофы в Борках, Витте становится директором департамента железнодорожных дел, а в 1892 году — министром финансов.

Следует заметить, что Александру III досталась очень расстроенная казна. Годовой дефицит 1880 года составлял сорок четыре с половиной миллиона рублей. Надо было думать об увеличении доходов, но что именно делать — царь не знал. Пока министром финансов не сделался Витте.

Финансовая система России середины прошлого века строилась на серебряных деньгах. На них свободно обменивались ходившие параллельно кредитные билеты. Иными словами, кредитный рубль был равен серебряному. Однако расходы, связанные с ведением Крымской (1853–1856) и русско-турецкой (1877–1878) войн заставили правительство выпустить значительное количество кредитных рублей без их серебряного обеспечения. Это привело к тому, что в 1859 году кредитный рубль потерял 20 процентов, а к 1880 году — 33 процента своей стоимости в серебре. Размен на серебро прекратился, и оно стало уплывать за границу. Серебряный рубль перестал быть основой монетной системы. Счет велся на кредитные рубли и на ходившие золотые монеты — империал (пятнадцать кредитных рублей) и полуимпериал (семь с половиной кредитных рублей).

Между тем открытие золотых россыпей в Калифорнии, Австралии и Африке и успехи отечественной золотопромышленности значительно увеличили запасы золота в стране. Это создало условия для перехода к золотому монометаллизму. То есть к системе, при которой мерилом ценности признается какой-нибудь один благородный металл.