Средневековые демонологи утверждали, что существуют особые демоны-полуденники, т. е. такие, которые являются тем, кто вошел с ними в союз, например, колдунам, только в полуденное время. Они являются своим друзьям и союзникам иногда в виде людей, иногда зверей; иные из них принимают образ какого-нибудь неодушевленного предмета; иные дают себя заключить во что-нибудь, например, в кольцо, в бутылку, в графин; иные даже умещаются в какой-нибудь начертанной человеком фигуре, букве или цифре. Благочестивый Лелуайе, на которого мы уже много раз ссылались, с огорчением говорит о том, что подобный способ сношения с нечистою силою принадлежит к числу самых обыкновенных и распространенных.
Гулар передает со слов какого-то другого писателя его времени рассказ об одном ученом враче, который, войдя в союз с дьяволом, овладел этим злым духом и сумел заточить его в склянку, где тот у него и сидел постоянно, находясь в полном распоряжении своего обладателя. Во всех затруднительных случаях жизни, а в особенности медицинской практики, доктор обращался к своему пленнику, и тот давал ему превосходнейшие советы. Врач страшно прославился своим искусством, которое позаимствовал у дьявола, и золото лилось к нему рекою. Умирая, он оставил своим наследникам 26 тысяч экю — сумма громадная по тому времени. Но перед смертью с ним стало нехорошо: он почувствовал сильные угрызения совести; только эти угрызения привели его не к покаянию, а к ожесточению. Он впал в такую ярость, что начал на каждом шагу призывать черта и в то же время изрыгал страшные хулы на Провидение. В этом плачевном состоянии он и скончался.
Тот же Гулар приводит свидетельство об одном интересном путешествии грешника в ад. Эта история произошла в одном из мелких владений Неаполитанской области. В этой области правил одно время чрезвычайно жестокий и скаредный князь, который начисто обобрал и разорил всех своих несчастных подданных. Случилось однажды, что кто-то из этих бедняков, будучи укушен собакою этого князя, ударил ее и убил. Раздраженный тиран приказал схватить его и заточить в тюрьму. И вот через несколько дней тюремный сторож, принеся этому арестанту хлеб и воду, увидел, что дверь его камеры стоит запертая по всем правилам искусства, а самого арестанта в камере нет. Принялись его искать повсюду, и были в особенности изумлены тем, что нигде не удалось открыть — ни в самой камере, ни вокруг здания тюрьмы — решительно никаких следов подготовленного бегства. Об этом чудесном исчезновении арестанта, которое не могли ни понять, ни объяснить, доложили самому князю. Тот сначала распалился гневом на тюремную стражу, но когда все разузнал, то и сам был изумлен не менее тюремщиков. Так прошло несколько дней в совершенном недоумении. Потом вдруг в один прекрасный день тюремщики вновь нашли арестанта в его камере в том самом виде, в каком его там оставили, когда посещали в последний раз. На расспросы тюремщиков он отвечал требованием, чтобы его немедленно вели к князю, которому он должен сделать чрезвычайно важное сообщение. И вот что поведал он князю. Доведенный до отчаяния жестокостью тюремного заключения, всеми покинутый, ни на что не надеясь, не чая никакого спасения, он в отчаянии призвал к себе на помощь дьявола. Услужливый враг рода человеческого не замедлил явиться на его призыв, подхватил его и увлек прямо в ад. Интересно описание этого ада. Он представлял собою обширное, бездонное и мрачное подземелье, битком набитое грешниками. В бесконечной толпе этих грешников ему в особенности кинулись в глаза короли, князья, дворяне, папы, кардиналы, прелаты. Все эти сильные мира сего были в аду в тех самых великолепных облачениях, в каких щеголяли и красовались и на сем свете. И всех их пожирал адский огонь, все они изнывали в муках несказанных. В этой толпе грешников он узнал немало своих друзей и знакомых. Один из них заговорил с ним и сделал ему очень важное сообщение. «Ты останешься здесь недолго, — сказал он ему, — ты отсюда скоро выйдешь. Запомни же хорошенько, что я тебе скажу. Передай своему князю, что мера его беззаконий и жестокостей переполнилась и что если он не покается, то его ожидают здесь те же мучения, какие ты видишь. А для того, чтобы он знал и был уверен, что ты говоришь правду, ты передай ему секретный разговор, который я с ним вел». И при этом грешник подробно рассказал нашему невольному странствователю по аду где, когда, при каких обстоятельствах происходил тот разговор и в чем он состоял. Тут же, между прочим, посетитель ада рассказал кое-какие подробности об адском житье-бытье. Так, например, его поразили блестящие одежды и облачения пап, королей и других знатных мира сего: зачем, дескать, люди и в аду на себе сохраняют эти блестящие облачения? Но его путеводитель разъяснил ему, что все это золото и драгоценные каменья и всякие другие украшения суть не что иное, как адский огонь. В этом наш странник мог убедиться, прикоснувшись к одному из роскошно облаченных греховодников. То, что он принимал за золото, жестоко опалило ему руку, и след ожога оставался на ней. Князь был чрезвычайно поражен этим рассказом, а в особенности разоблачением тайны его разговора, которую он считал известною только ему одному. Все это так его потрясло, что он решился исправиться и начал с того, что отпустил на свободу этого несчастного человека, которого засадил в тюрьму за убийство своего пса. К сожалению, бедняку не пришлось счастливо воспользоваться своим избавлением от тюрьмы. Он был совершенно ошеломлен своим путешествием в ад, и это ошеломление уже не покидало его до самой смерти. Самая наружность его до такой степени изменилась, что по возвращении домой жена и дети не узнали его. Да и прожил он после того очень недолго.
Овладев человеком, сатана обычно налагал на него свою печать, т. е. отмечал свою добычу каким-нибудь особенным знаком. Демонологи старого времени очень усердно рассуждали об этих чертовых печатях. Жак Фонтен написал даже особую книгу, специально посвященную этому предмету: «Discours des marques des sorciers et de la reelle posession» («Рассуждение о знаках у колдунов и о подлинной одержимости»).
Обычным признаком того, что человек вошел в близкую связь с дьяволом, служила полная нечувствительность некоторых участков на теле одержимого. Эти места можно было колоть, жечь, и человек ничего не чувствовал, ни малейшей боли. Вдобавок уколы и порезы на этих местах не вызывали кровотечения. Впрочем, об этих признаках мы упоминали уже в главе пятой.
Благочестивый Фонтен, о книге которого мы только что упоминали, говорит об этих чертовых печатях: «Дьявол кладет эти знаки на тело колдунов не для того только, чтобы их можно было распознавать и отличать, подобно тому, как командиры кавалерийских отрядов распознают тех, которые принадлежат к их отряду, по цвету кафтанов, но ради того, чтобы подделаться под создателя всего сущего, чтобы явить свою гордость, показать власть, которую он приобрел над злополучными людьми, поддавшимися его коварствам и хитростям».
В начале этой главы мы упоминали о патере Людовике Гофриди, вошедшем в договор с дьяволом и за это сожженном на костре. На этого человека дьявол наложил более тридцати печатей. По смыслу договора видно, что этот служитель алтаря, затеявший столь рискованную игру на два фронта, главным образом имел в виду, заполучив в свое распоряжение сатанинское содействие, утолять свой болезненный эротический пыл.
Иногда печатями дьявола считались те места на теле колдуна или ведьмы или вообще человека одержимого, на которые нечистый дух возлагал свой перст; иногда судьи, специалисты по этой части, считали такими печатями разные непостижимого свойства предметы, полученные одержимым от нечистого. Так, в 1591 году схватили и судили старую нищенку, 80-летнюю старуху, Леонарду Шастенэ. Это была ведьма, в чем ее и изобличили самым неопровержимым образом. Достаточно сказать, что свидетели-очевидцы видели ее на шабашах, а перед такими свидетельствами в доброе старое время никакие запирательства, божбы и клятвы силы не имели. Да старуха в конце концов и сама чистосердечно покаялась. Она, между прочим, предъявила судьям какие-то два кусочка будто бы воска, как она уверяла. Судьи рассмотрели этот воск и не могли в нем признать ни одного из ведомых людям веществ. Это было и не удивительно, если принять в расчет путь приобретения старухою этих кусочков. Дело в том, что, когда она сидела в тюрьме, дьявол явился к ней в виде кошки. Измаянная допросами старуха сказала ему, что жизнь стала ей невмочь и что она хотела бы умереть. Тогда дьявол и дал ей эти два кусочка, советуя ей их съесть. Съешь, дескать, и умрешь. Но старуха почему-то раздумала прибегать к такому способу самоубийства и представила эти таинственные кусочки своим судьям. Она, бедная, быть может, рассчитывала на снисхождение. Но такой расчет в те времена был в высшей степени неоснователен.
