Вожди асов посовещались и решили отправить с хлебом и овощами часть лодок под начальством Авгила и просить у царя помощи большими силами, чтобы иметь возможность оберечь Днепровский берег вятичей от нашествия увлекшихся завоевательными помыслами их одноплеменников.

Водан прислал достаточную часть войск и поручил начальствование над ними Пересвету, которому дал в помощь двух других сарматов, Родислава и Ржешковида. К ним присоединился по собственному желанию Люб Чернигович.

Хотя берега Оки и гористы, но горы их ниже, чем приднепровские; Леса пересекались полями и пастбищами. Встречались большие отряды и происходили битвы, где воины могли лучше показать мужество, ловкость и находчивость, чем в лесных стычках с древлянами. У многих вятичей было хорошее персидское и армянское орудие. Некоторые носили дорогие кольчуги из мелкой, но весьма крепкой стальной проволоки. Одежда же у них была вообще проще и грубее, чем у полян и северян, получавших многие товары из Греции и Малой Азии.

Скоро прибыла к верховым вятичам и подмога от Муромы. С этим народом никто объяснить не мог, кроме некоторых вятичей, служивших переводчиками. Команы понимали одно слово из пятидесяти, но и то произносилось оно разно. Это были люди, по большей части, среднего роста, довольно стройные и крепкого телосложения. Лицо у них было чаще широкое, нос короткий – то прямой, то вздернутый, рот большой, глаза черные или карие, борода и волосы черные или огненно рыжие. Доспехи у большей части состояли из звериных шкур. Вооружены были копьями, луками и мечами, короткими и широкими.

В числе муромских полчищ отличались большие отряды женщин. Между ними были довольно красивые, несмотря на неправильность в чертах лица, общую всему племени. Асов, у которых женщины не раз участвовали в боях, поразило не столько их присутствие, сколько то, что они сражались всегда отрядами, отдельными от мужчин и имели своих предводительниц. Сражались они с отчаянной храбростью и умирали бесстрашно, с полной покорностью судьбе. Все они стреляли из лука с удивительной меткостью. Доспехи их, сходные с употребляемыми мужчинами, были кожаные, с железными пластинками. Гибкость кожи позволяла ясно видеть общую им всем особенность, еще более заметную, когда броня снималась. У всех грудь имела с левой стороны развитие очень большое, – с правой же была плоская, как у мужчин.

– У нас в раннем детстве делают надрез и выжигают всю правую грудь, – объяснили они. – Иначе она нам мешала бы натягивать лук и метать стрелы. Левая, должно быть, и разрастается потому, что она одна, – особенно у тех, которые выкормили нескольких детей.

Ловкость, бойкость этих женщин, умение их ездить верхом и метать стрелы делали так, что эта неправильность стана не производила впечатления особенного безобразия. Сражались они все конные. Более близкое знакомство с ними, при расположении станом и на привалах, обнаружило тому довольно странную причину.

Между ними было гораздо больше прихрамывающих, чем во всяком другом многолюдном сборище обыкновенных женщин. В одной из конных сотен, особенно всегда отличавшейся храбростью, быстротой и натиском, насчитывалось семь хромых; в других их было меньше, но, кажется, не было сотни, где бы не встретилось одной или двух хромоножек. Хромота была чаще всего незначительная и зависела от того, что одна нога была очень немногим короче другой, иди положение ступни не вполне правильно.

Это обстоятельство так поразило асов, что Пересвет решился спросить о причине его одну из предводительниц, молодую Люми, которая так же хромала, и даже очень сильно, и, сойдя с коня, всегда ходила упираясь на крепкий посох. Это, впрочем, не мешало ей быть одной из лучших наездниц во всем войске и стрелять с удивительной меткостью. Когда она была на коне, посох ее всегда висел рядом с колчаном.

– Я была ранена, – сказала она, – в рукопашном бою ударом тяжелой палицы по колену. Но родилась я уже несколько хромой на ту же ногу. У нас очень много родится хромых, однако это не мешает нам смело сражаться с врагами и укрощать самых диких лошадей. Причина же этой беды, постигающей многих наших девушек, идет еще от далеких предков наших. То было очень давно. Во многих народах, живших в верховьях Дона реки, и даже на востоке к Волге, жены помогали мужьям и в хозяйстве, и на войне, и на охоте. Но мужья не хотели делить трудов их по уходу за детьми и по убранству жилища. Если жена по болезни не могла пойти на войну, часто муж утаивал от нее часть добычи. Наши прабабушки не пожелали переносить никаких насилий над собой. Они покинули мужей, отцов и братьев, забрали с собой дочерей и основали свой город, в который мужчины входа не имели без согласия общины. Избрали мудрейшую и храбрейшую в царицы и начали ходить войной на соседние племена. Чтоб род не иссяк, допускали мужчин иноплеменников, но основываться в городе им не позволили. Дозволялось только один раз переночевать. Воевали мы и с язычами, роксоланами и прочими сарматами. Были наши общины и за морем в Понте, где города Трапезонт, Амис, Зела и Кабира. В Лидии основали мы город Эфес; нападали на греческий город Афины при царе Тезее и защищали Трою, в Пергам, где царем был Приам, против которого пошла вся Греция. Обо всем этом у нас в песнях поется. Греки нас прозвали амазонами, потому что мы одногрудые. Мы же зовем себя хивэваймот – храбрые жены. Во времена царицы нашей Таллихитар прибыл в наши степи греческий богатырь именем Геракл. Он просил царицу уступить драгоценный пояс, который навеки греческий царь[21] хотел дать в приданое своей дочери. Геракл понравился царице Таллихитар – своим мужеством, красотой и чудесными рассказами о своих подвигах, и она согласилась отдать ему добровольно свой пояс. Но злой Керемет[22] принял вид одной из наших женщин и стал ходить по домам, уверяя, что греки хотят похитить Таллихитар и всех женщин принудить подчиняться мужьям. Все восстали и вступили в бой с Гераклом и его товарищами. Наши были все на конях, греки сражались пешими. Но Керемет, был за греков. Они победили. Доблестная Таллихитар пала с сердцем, пронзенным копьем. С убитой снял пояс грек, но Юмаль[23] его жестоко наказал. Коварная женщина, в его стране, заставила его надеть отравленную одежду. Он не в силах был перенести страдания и сам себя сжег на костре. Храбрейший из царей персидских[24], завоевавший полмира, погиб в бою с неустрашимыми предшественницами нашими. Схваченный, он был распят, а голова его, отрубленная после смерти, была погружена в меха, наполненный кровью. Царство его было впоследствии разрушено великим греческим завоевателем Александром.

Царица наша Кукойстава[25] приветствовала его первая и имела от него детей, потомки которых и ныне управляют разными племенами нашими и водят их к славным победам. О царице Кукойставе наши девы и доныне поют: