Лина встала рядом с огражденным местом. Лицом к трибуне. На трибуну взошел правитель клана и его Палач. Вообще- то, Ивана не надо обвинять, это уже сделал Инквизитор, но традиция требовала проведения суда по полной форме.

- Я слушаю тебя, Ветрова Алина. В чем ты обвиняешь этого смертного? - понтифик властно обратился к девушке.

Лина подняла голову, презрительно окинула взглядом скорчившегося перед трибуной парня, и громко произнесла:

- Он способствовал моему похищению, незаконно используя свои способности эмпата. Благодаря его помощи, меня вывезли из города, надо мной издевался, насиловал и без моего согласия питался вампир. Я требую наказания этому человеку!

- Действия Ивана причинили вред тебе, поэтому ты вольна сама наказать его, - принял решение понтифик, коротко кивая ей головой, - Либо передать своему опекуну право вынесения приговора обвиняемому.

- Я вынесу ему приговор, - ответила Лина.

- Тебе нужна будет помощь Палача?

Девушка отрицательно качнула головой в ответ.

Она ожидала этого. Точно также Марк поступил, когда судил ее бывшего мужа. Лина понимала и теперь разделяла эту точку зрения в полной мере. Наказывать должен тот, кто пострадал, потому что только тогда наказание будет справедливым. Тогда, на суде Ланевского, Лина отказалась выносить приговор, сейчас она это сделает.

Матвей тогда правильно говорил, она должна сама карать тех, кто причинил ей вред. В тот памятный разговор в его квартире, когда префект всеми силами старался вытащить девушку из депрессии, он дал ей верную мысль - она ментал, ткущая, она обладает силой, которой нет у ее обидчиков. Поэтому, кому, как не ей, разбираться со своими недругами!

Она как ментал имела право на казнь. Об этом ее еще в самом начале работы в Паноптикуме предупредил Елиазар. Девушка тогда очень удивилась и даже покоробилась такой возможности - самостоятельно казнить? Как это? Самой ударить человека ножом в грудь или отрезать руку вору?

Теперь она поняла суть этого правила.

О том, что Лина стала гемофагом, знали лишь единицы, те, кого понтифик в это отдельно посвятил. Для всех остальных девушка так и осталась инициалом правителя.

О том, что она сохранила свои способности, не знал никто, кроме Марка.

Девушка перешагнула через цепь ограждения и встала напротив Ивана. Рукой подняла тому голову, чтобы он смотрел ей прямо в глаза, ладонь второй руки положила ему на лоб.

Какой приговор ему назначить? Что будет справедливым и не выйдет за границы равного наказания, превратившись в ожесточенную месть?

Иван ей зло усмехнулся. Сейчас его будет наказывать любовница понтифика. Что она может-то? Обычная провидица! Его губы скривились в презрительной ухмылке.

Девушка сконцентрировалась и замерла.

Через несколько минут она отняла руки от Ивана и отчетливо сказала:

- Наказание свершилось. - и, склонившись к нему, едва слышно ответила на его вопросительный взгляд, - Ты всегда задавался вопросом, что я за важная персона такая? Сегодня я тебе отвечу. Ты знаешь о ткущих? Менталах, умеющих изменять судьбы?

Иван ошарашено посмотрел на девушку и вдруг бравада в его глазах сменилась испугом. Самой настоящей паникой. Он тихо заскулил и упал на колени.

Лина сверху вниз смотрела на эмпата и продолжала:

- Теперь ты знаешь. И понимаешь, как я тебя только что наказала.

Девушка отвернулась от приговоренного и подняла голову к правителю клана.

- Отпустите его, - сказала она понтифику, - Он свое получил.

…

Ночью Алина долго не могла уснуть. Уже Марк отложил в сторону книгу и выключил свой ночник, а девушка все лежала на боку, притворяясь спящей, но не спала. Вспоминала сегодняшний день и казнь.

Их было три. Три вероятности. Три варианта его судьбы. Правильный ли выбор она сделала?

Может быть надо было выбрать ту вероятность, где Иван попадает под машину уже завтра? Или в которой парень неудачно сталкивается с адептами? Быть может, достойным наказанием ему стала бы та, где он, сойдя с ума от наркотического бреда, прыгает с последнего этажа небоскреба?

Одно лишь Лина знала точно, не было ни одной вероятности, в которой Иван проживет эту неделю.

Печать гемофага действительно сильно уменьшила ее способности. Раньше Лина ощущала себя импровизированным кувшином с плотной пробкой, сквозь которую сила по чуть-чуть просачивалась наружу. Теперь же она едва черпала на дне этого кувшина.

Она перевернулась на другой бок и сильные руки мигом прижали ее к телу.

- Ты переживаешь, - сказал Марк, слегка касаясь ее лба губами.

- Конечно, переживаю, - ответила девушка, - Мне еще не доводилось приговаривать кого-либо.

Он немного помолчал, затем спросил:

- Ты ведь не меняла его судьбу, верно?

- Почему ты так думаешь?

- Не было порхания крыльев бабочки, - он слегка улыбнулся.

Лина вздохнула и уткнулась ему в грудь.

- Нет, Марк, я решила его судьбу, - помолчала, чуть вздохнула, - Я его приговорила.

- Не жалей его.

Лина вырвалась из объятий понтифика и села на кровати.

- Я все равно не могу иначе. Я жалею Ваньку и в тоже время - нет. Он сам виноват, но как бы я поступила на его месте, если бы меня прижали к стенке? - она покачала головой, - Но меня чуть не убили и в этом есть его вина, причем осознанная.

Марк промолчал.

- Ты сказала всем вокруг о том, что сделала.

- Я знаю, - она обняла мужчину за шею, - Я знаю. Ну и пусть. Пусть знают, что ты выбрал себе в спутницы не слабую и безвольную амебу, с которой можно делать все, что угодно. Пусть теперь будут задумываться, стоит ли меня лишний раз трогать.

Марк слабо улыбнулся и поцеловал ее волосы.

31 Глава.

После той незабываемой встречи у университета, когда Мария впервые столкнулась с дьявольским защитником своей дочери, женщина долгое время старалась не вспоминать об увиденном, считая, что ей показалось и таких существ просто не бывает. Но с тех пор она взяла за привычку пристально всматриваться в окружающих ее людей. Вдруг среди них затесались эти приспешники Дьявола?

Однажды, пригласив в гости несостоявшегося жениха дочери Илью, она пожаловалась ему в очередной раз на бросившую ее Милу и рассказала о адском защитнике. Мужчина выслушал Марию очень внимательно, осторожно подтвердил, что он о таких существах знает, и пообещал выяснить подробности ,что происходит с Милой. Был у него один знакомый человек, который не так давно завел странный и осторожный разговор на подобную тему, говоря лишь намеками, но Илья был неглуп и сразу смекнул, что к чему. Успокоив, как смог, безутешную мать, готовую уже обзванивать морги и искать тело беспутной, но все-таки любимой, дочери, он сразу же связался со своим знакомым, и, обсудив с ним некоторые детали, придумал план. Знакомый запросил фотографию девушки, которую надо вытащить из лап паршивых кровососов и с изумлением узнал в ней ту особу, за которой его не так давно попросил проследить помощник верховного главы Ордена.

Девушка была не просто жертвой вампиров, она числилась в базе данных как любовница ученика верховного понтифика. Знакомый, не раздумывая, согласился помочь Илье, и сразу же предупредил Кирилла, что интересующая его особа в ближайшее время будет доставлена в подразделение Ордена.

Мария с трудом поднималась по лестнице, таща в руках набитые продуктами сумки. Жила она на третьем этаже, но шла так тяжело, как будто поднималась на двадцать пятый.

Остановилась на верхней ступеньке, перевела дух. В этот момент открылись двери лифта и на лестничную клетку вышел Илья. В темной футболке и брюках, с рюкзаком за спиной, он порывисто шагнул к двери знакомой, но боковым зрением заметил фигуру на лестнице.

- А, Илья, - поприветствовала та мужчину, сорвавшегося ей на помощь, - Нет, нет, ничего, я уже добралась почти. Вы ко мне?

- Да, Мария Александровна, по нашему вопросу, - он состроил таинственное лицо и улыбнулся. Они оба знали, что именно хотел обсудить Илья.